НЕШУТОЧНЫЙ скандал разразился в декабре прошлого года, когда сотрудники КГБ задержали в зоне отчуждения и отселения Ветковского района группу браконьеров — почти два десятка человек. Оказалось, это не просто случайные охотники, заплутавшие в диких лесах запретной территории, а люди едва ли не сплошь при должностях, в том числе призванные природу беречь и охранять.
ПО ДЕЛУ о незаконной охоте во время следствия проходило 19 человек. На «финише» уголовного разбирательства осталось трое, из них один находится в больнице и материалы по нему выделены в отдельное производство. В отношении остальных дела прекратили по амнистии, однако по нереабилитирующим обстоятельствам. То есть после резонансных событий одних в должности понизили, других уволили, третьих отстранили… Почему так, а не иначе? Объяснение, которое лежит на поверхности: в охоте участвовали, но не организовывали. Они теперь свидетели.
А вот тот, кто, по версии следствия, организовывал охоту, отвечая за ее законность по всем пунктам, — сейчас на скамье подсудимых: егерь Ветковской организации Белорусского общества охотников и рыболовов Владимир Г. и его сын Сергей — заместитель начальника Гомельской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира.
В зале суда людей немного. Присутствие прессы родные восприняли болезненно: «Сейчас раздуют, допишут…». Можно понять. Им тяжелее всего. Нужно выдержать и устоять. Увы, думать о родных и последствиях обычно начинают постфактум, когда уже все случилось.
Представитель Добрушской районной прокуратуры, которая поддерживает в процессе государственное обвинение, подробно изложила с точки зрения следствия два охотничьих эпизода прошлого года. Обоим вменена в вину незаконная охота на территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению, совершенная должностными лицами, а также незаконный оборот боеприпасов. Кроме того, младший Г. обвиняется в хулиганстве: во время драки у сельского клуба в Светиловичах Ветковского района, будучи нетрезвым, сломал челюсть 17-летнему Б., вмешавшемуся в конфликт. На вопрос судьи, признают ли фигуранты по делу свою вину в незаконной охоте, отец взвешивал:
– Все было не совсем так.
Адвокат шепотом сформулировала конечный вариант:
— Частично.
— Частично.
Сын же признал вину полностью. А вот с незаконным оборотом боеприпасов не согласились оба: 24 патрона на двоих, обнаруженные в домах обвиняемых при обыске, считали годными к охотничьему оружию, но никак не к нарезному, о чем свидетельствует экспертиза. По статье «О хулиганстве» у Сергея тоже существенные корректировки: конфликт затеяли другие, он лишь отвечал, причем несовершеннолетнего Б. там вообще не видел. Потерпевший, однако, настаивал на обратном. Суд начал исследовать обстоятельства.
23 ноября 2014 года. В деревню Светиловичи Ветковского района к дому егеря съехалось около десятка человек, сын тоже приехал из Гомеля. Владимир Г. рассказывал:
— Никакого сговора у нас с сыном не было. С остальными — тоже. Без всяких договоренностей и звонков обычно приезжали ко мне поутру. Я как егерь должен был организовать охоту.
У гособвинителя вопрос уточняющий:
— Сколько работали егерем и какими были ваши обязанности?
— С 2012 года. Развозил корма на своей машине, бензин тоже был мой. Свои должностные обязанности никогда не читал и не подписывал. Да я приказ-то увидел только в СИЗО…
— Организовывали охоту, когда приезжала бригада?
— Организовывал. Это было моей обязанностью.
В тот день собрались охотиться на дикого кабана в зоне отселения. Бороться, значит, с африканской чумой. Владимир Г. рассказал, как заполнил охотничью путевку на зверя. Для въезда на закрытую загрязненную территорию записал данные всех участников коллективного загона. Однако, как выяснило следствие, официально оформленного пропуска, разрешающего пересекать границы зоны отчуждения и отселения, все-таки не было. На вопрос гособвинителя по этому поводу егерь лишь пожал плечами:
— Сын привез стопку документов. Была большая бумага с печатями. Я не читал. Думал, это и есть разрешение.
Сергей, к слову, думал точно так же, имея на руках нечто вроде ксерокопии какого-то пропуска и считая это достаточным основанием для въезда… Три автомобиля, в том числе сыновий «УАЗ» с номером «Серега», охотники, собаки. Все, видимо, как обычно. Егерь расставил людей по пунктам стрелковой линии. Вскоре раздался выстрел. Проскочил лось. Потом второй выстрел:
— Охотники стали собираться. Мне сказали, что убили лося. Я не подходил к тому месту. Сказал: «Разбирайтесь сами». И уехал искать свою собаку, которая не возвращалась.
— Но вы же вели охоту на кабана…
— Вот и я спросил у того, кто застрелил лося: «Как так получилось?». Говорит, что случайно. Обещал внести деньги за лицензию — 6 миллионов рублей.
— Внес?
— Нет.
— Какими должны были быть ваши действия по инструкции?
— Доложить руководству БООР. Но я пожалел людей.
— А тушу лося можно было разделывать?
— Наверное, можно, если уже застрелили.
— Вы отвечаете или у меня спрашиваете? – не выдержала напора простоты сторона гособвинения.
Тушу разделали здесь же. Мясо вывезли из леса на машине сына. Потом добычу поделили. Отец уверяет, что свеженину не брал. Позже нашел в «УАЗе» сына рюкзак с лосятиной. Наверное, кто-то забыл. Не выбрасывать же. Но здесь судья настояла на уточнении:
— В показаниях во время следствия вы говорили иначе: «Позже мясо лося привез мне сын Сергей». Какие показания более достоверны: те, которые вы давали ранее, или сейчас?
Вторая охотничья эпопея проходила по тому же сценарию. Утро 7 декабря 2014 года. Сын приехал к отцу в гости. Собирались идти на зайца. Но тут подтянулся народ. Судя по материалам дела, в охоте участвовали практически одни и те же люди: сотрудники областной ГАИ и Департамента охраны, предприниматели, начальник госавтоинспекции Ветковского района, заместитель начальника отдела областной инспекции охраны животного и растительного мира, ведущий инженер охраны леса Ветковского спецлесхоза, чечерские егерь и лесник… На этот раз Владимир Г. взял с собой и 10-летнего внука. Суду объяснил, что охота для ребенка не страшнее, чем по городу наркотики нюхать.
Пропуск в зону оказался столь же сомнительным, что и прежде, хотя егерь вновь записал данные всех участников для пребывания на закрытой территории. Обвиняемый добавил, что на этот раз четко предупредил: никаких случайных выстрелов. Впрочем, в планах 7 декабря была уже не только борьба с африканской чумой, но и охота на лося. О том, как так получилось, Владимир Г. подробно рассказал в суде:
— Я предложил: если в загоне не будет свиней, то потом поедем в чистую зону и поохотимся на лося. Поэтому выписал две путевки.
В чистую зону ехать не пришлось. На охотников вновь выскочили лоси. Случайно застрелили и самку с детенышем, завалили взрослого сохатого. Три туши вновь разделали в лесу. Однако мясо до дома уже не довезли. Чекисты остановили. Два охотничьих сюжета потянули на 576 миллионов рублей.
В этих историях с отцом-егерем бок о бок был сын — замначальника инспекции. Фатальное стечение обстоятельств или обычные будни? Так рисковали, потому что не могли отказать охотникам при солидных должностях или потому что чувствовали себя надежно защищенными в этом кругу? Сейчас в процессе проходит допрос свидетелей. Суду еще предстоит разобраться во всех нюансах резонансного дела.
dralukk73@mail.ru
Фото автора и пресс-службы КГБ
