ПОД ДРУГУЮ ГРЕБЕНКУ
Александр Шпаковский, директор Информационно-просветительского учреждения “Актуальная концепция”
До недавнего времени весьма популярной и практически безальтернативной считалась точка зрения о том, что глобализация представляет собой объективный и необратимый исторический процесс, направленный на унификацию экономической, политической, культурной и религиозной жизни народов. В экономическом плане этот процесс должен был завершиться формированием общемировой сетевой рыночной экономики, где главными действующими лицами станут транснациональные корпорации, а не национальные правительства. При этом предполагалось, что в культурно-политическом смысле данная глобальная экономическая модель будет обеспечиваться общей системой ценностей неолиберального толка, характерных в настоящее время для общественного устройства государств Запада.
Получается, что суть глобализации состоит в том, что финансово-политический истеблишмент наиболее развитых стран (Западная Европа и США) продвигает свои правила ведения хозяйства (рыночная экономика) и управления (либеральные ценности) в качестве универсальных. Таким образом, на первый взгляд, речь идет о вестернизации планеты, когда, несмотря на размывание национального суверенитета, западные страны все равно выиграют от глобализации как территория развития, в то время как остальной мир останется в роли обслуживающей периферии.
В определенном смысле эта картина будущего закреплена в книге “Конец истории и последний человек” американского исследователя Френсиса Фукуямы, который пришел к выводу о том, что демократия либерального образца является венцом эволюции человечества, а ее распространение приведет к появлению окончательной формы правительства. Однако на практике все оказалось не так уж просто.
Выяснилось, что по факту бенефициарами глобализации, помимо 1 процента сверхбогатых представителей крупного капитала, стали экономики развивающихся стран, в первую очередь Юго-Восточной Азии. Перенос производств западных корпораций в эти страны позволил им добиться опережающего экономического роста и значительного повышения благосостояния своих граждан. В своем докладе “Перспективы мировой экономики” эксперты Всемирного банка прогнозируют, что в развивающихся странах темпы экономического роста в 2018 году возрастут до 4,5 процента, в то время как в развитых снова снизятся — до 2,2 процента. Таким образом, экономика развитых стран имеет тенденцию к замедлению, что негативно отражается именно на реальных доходах среднего класса, которые за последние 30 лет снизились на 5—10 процентов. То есть глобализация парадоксальным образом привела к позитивным результатам для “периферии”, сумевшей вовсю использовать новые экономические возможности, при этом в основном отвергнув ценностную политическую повестку. В то же время в своем “ядре” — странах Запада — глобализация обернулась ситуацией, когда богатые действительно стали еще богаче, а многочисленный средний класс, наоборот, обеднел. Тем самым вместо “всеобщего процветания” усилилось социальное неравенство.
Недовольство среднего класса действиями своих правительств вывело на политическую авансцену таких лидеров, как Дональд Трамп в США, Виктор Орбан в Венгрии или Маттео Сальвини в Италии. В итоге на сегодняшний день выходит так, что основная угроза глобализации исходит именно от стран, относящихся к западному лагерю, в том числе от направляющей силы коллективного Запада — США. В противовес процессу глобализации, который еще недавно казался неизбежным, вновь актуальным явлением стал экономический протекционизм, а апелляция к национальным интересам и традиции постепенно вытесняет “общечеловеческие ценности” из риторики политических лидеров.
По словам президента Франции Макрона, “Европа переживает политический кризис из-за миграции и предает свои ценности”. Глобализация действительно была двигателем многих позитивных явлений в мире. Однако стремление всех причесать под одну гребенку, особенно в ценностном плане, наряду с неуемной жаждой наживы со стороны крупного капитала, привело к обратному эффекту, результат которого прогнозировать еще рано.
ЕДИНСТВО ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ
Евгений Прейгерман, руководитель экспертной инициативы “Минский диалог”
Мы живем во времена больших перемен. Сегодня мы точно видим, что предыдущий период мирового развития постепенно уходит в историю. Сложившиеся после распада СССР система международных отношений и доминирующие внутриполитические расклады во многих частях мира теряют актуальность. Что придет им на смену — пока большой вопрос. Но, без сомнений, новая историческая эпоха принесет новую логику и новое соотношение различных тенденций. В том числе и новое соотношение глобализации и национализма в нашей жизни.
Исторически глобализация и национализм являются антагонистами. Сами эти термины обозначают общественно-политические процессы, которые двигают развитие человечества в противоположных направлениях.
Глобализация — это раскрытие границ и уменьшение фактора пространств и расстояний. Этот процесс сопровождает человека с самого первого дня. Но по-настоящему глобализация началась с Великими географическими открытиями. А наибольшей интенсивности достигала в отдельные исторические периоды. Например, между двумя мировыми войнами в первой половине ХХ века. Или после падения “железного занавеса” в начале 1990-х годов.
Основными ценностями глобализации являются человек и его свобода. Национализм, напротив, ставит в центр интересы наций и государств. На политическую авансцену этот термин вышел после формирования Вестфальской системы международных отношений в 1648 г., когда национальные государства стали основными субъектами мировой политики. Правом формулировать интересы государств наделялись их правители и бюрократы. По мере развития феномена национальных государств идеи национализма получали различные оттенки. Где-то они оставались в рамках цивилизованной дискуссии об интересах государств, а где-то приобретали варварские нацистские очертания.
При всей антагонистичности глобализации и национализма оба эти явления постоянно представлены в мировой жизни. В разные исторические периоды они находятся в различных соотношениях.
И сегодня мы отчетливо видим оба явления в действии.
Последние несколько лет появились основания говорить о возрождении национализма. Самые яркие примеры — это голосование британцев на референдуме 2016 года в пользу выхода из Европейского союза, а также избрание Дональда Трампа президентом США. В обоих случаях в центре общественного внимания было столкновение идей глобализации и национализма. И в обоих случаях победителями оказались сторонники сокращения темпов глобализации, которые аргументировали свою позицию национальными интересами государств, контрастируя эти интересы с логикой глобализации. То есть с логикой открытых границ, через которые свободно передвигаются товары, услуги, люди и капиталы.
Примечательно, что Великобритания и США — это страны, которые традиционно являлись чемпионами и двигателями мировой глобализации. Казалось бы, если уж американцы и британцы голосуют за большую закрытость под лозунгами националистов, то глобализации пришел конец.
Однако современный мир имеет множество оттенков, которые складываются в самые различные калейдоскопы. Отличной зарисовкой к этому тезису стало известное выступление председателя КНР Си Цзиньпина на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 2017 году, который призвал США и весь остальной мир оставаться верными ценностям глобализации.
Ничего удивительного нет ни в Брекзите и избрании Трампа, ни в противоположной позиции Китая.
Пока очевидно, что у сторонников продолжения глобализации нет ответа на вопрос, как снять возникшую из-за миграционного кризиса в Европе социально-политическую напряженность. А у сторонников идей национализма такой ответ есть, что демонстрирует не только администрация Трампа, но и некоторые политические силы в странах ЕС. Это не значит, что ответ национализма в итоге позволит решить проблему. На самом деле он может ее загнать в еще более опасный угол.
В ближайшие годы или десятилетия мы будем, можно предположить, наблюдать некоторую новую смесь глобализации и национализма. Оба явления будут активно присутствовать в нашей жизни, вне зависимости от страны и континента проживания. Антагонисты будут находить новый способ жить в единстве.
