Одним — амнистия, другим — наказание

Конечно, гуманизм – великое благодеяние, вот только уместно ли гуманное отношение к каждому преступнику?

Конечно, гуманизм – великое благодеяние, вот только уместно ли гуманное отношение к каждому преступнику?

Около полуночи мои знакомые с женами возвращались домой с выпускного вечера через сквер в центре города. Тут к ним и привязался подвыпивший парень: сначала дай ему закурить, потом с девушкой познакомиться, затем решил силой помериться… Результаты потасовки: у одного парня несколько кровоподтеков, у девушки – разбиты голова и лицо. Буяна пытались задержать свидетели драки, но тот, зная приемы борьбы, сдаваться просто так не собирался, в том числе и подоспевшим на место происшествия милиционерам. Наконец стражам порядка удалось его урезонить. 

Я был свидетелем разбирательства по этому происшествию: пострадавшие попросили подстраховать их транспортом. Кстати, кататься пришлось всю ночь напролет, встретил рассвет в РУВД. Уголовно-процессуальная процедура — многогранна. Предварительные вопросы, потом освидетельствование в больнице, затем более подробный допрос у дежурного следователя… Мне-то ладно, а каково пострадавшей молодежи после избиения и стресса. Но по закону положено допросить потерпевших в течение суток, иначе задержанного придется отпустить. 

Кстати, о виновнике этих событий. Типаж, увы, часто встречающийся в уличных драках. В свои двадцать с небольшим уже трижды судим. И все за насильственные преступления: драку, разбой, поножовщину… Года три или четыре назад при похожих обстоятельствах воткнул человеку финку в спину. Пострадавший чуть не умер. А наш «герой» получил вторую по счету ходку — пять лет лишения свободы. Как же он успел оказаться на свободе, да еще и третью судимость получить и отбыть? Никакой мистики. Благодаря амнистии и нормам условно-досрочного освобождения его пять лет превратились в год с небольшим. На воле побыл немного: снова сел за драку и  вскоре  вышел… 

Махать кулаками у парня в генах. Его отец имел семь или восемь судимостей, практиковал на зоне карате. Сынок вырос достойным своего отца. Сейчас снова находится под следствием. Расстраивает ли его такой оборот событий? Думаю, вряд ли. В отличие от советских «джентльменов удачи», не боится он тюрьмы. Она для него — уже дом родной. 

Почти век назад, во времена эсеровского террора, Федор Достоевский написал после одного громкого процесса, что преступника можно простить, проявить к нему снисхождение, но его ни в коем случае нельзя оправдывать. Хочется продолжить мысль великого писателя: нельзя и отпускать без адекватного наказания. Недаром же в Уголовном кодексе написано: при назначении наказания суд должен учитывать личность обвиняемого. 

Увы, человек так устроен: от неблаговидных поступков его способен удержать только страх. Угроза физической расправы, общественного осуждения, Страшного суда после смерти… Преступник должен бояться тюремного наказания. А излишняя мягкость к подонкам портит жизнь добропорядочным гражданам и способствует криминализации общества. 

Не стоит забывать и о социальном статусе таких личностей: ни нормальной семьи, ни жилья, ни работы… Это обычного человека страшит уголовное дело, суд. Для него вместе с приговором рушится вся налаженная жизнь. А для закоренелого преступника срок – лишь очередной этап жизни, не лучше и не хуже предыдущих. Для таких амнистия – это досрочная возможность снова «отличиться». Многие преступники очень скоро возвращаются в колонию, только с очередной партией потерпевших на счету. 

В одном из своих судебных очерков писатель Евгений Богот заметил: нельзя гуманизировать наказание без гуманизации общества. А преступный элемент в основе своей далек от общечеловеческих ценностей. Так надо ли амнистировать потенциально опасных для общества заключенных? 

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter