Уголовные дела Н. Тажуна и Л. Ботяна.
Николай Тажун, Любанский район
Полицай из Любанского района Николай Тажун в начале Великой Отечественной войны был мобилизован в ряды Красной армии. Тогда он должен был отправиться в Слуцк и работать на гарнизонной хлебопекарне. Однако свой долг Тажун решил не выполнять. Преступив присягу, данную советскому народу, в момент следования на место службы дезертировал. Ружье бросил в реку и вернулся обратно в Любань. Там он и остался жить. Через пару дней пришли фашисты.
С собой всегда носил наган, а люди его боялись
Из показаний коллаборациониста стало известно, что Тажун был дважды судим за антисоветскую деятельность. Он решил, что, находясь на временно оккупированной нацистами территории, поступить к ним на службу будет лучшим решением. В августе 1941 года предатель дал клятву Гитлеру и обязался беспрекословно исполнять все приказы немецкого начальства. Чуть позже за «заслуги» перед фашистами его повысили в должности: из рядового полицейского он стал начальником Любанской полиции и прослужил в ней до изгнания врага в 1944‑м. За преданную службу немцам Тажун также был удостоен звания оберфельдфебеля. В архивных документах из показаний выживших жителей Любани стало понятно: для устрашения населения он всегда носил с собой наган, люди старались с ним не пересекаться, потому что боялись головореза.Оберфельдфебель — второй по значению ранг в унтер-офицерском составе вермахта. Впервые это звание было введено в 1920 году. Таким образом фашисты выделяли самых опытных сержантов. Аналог старшины.
«Трупы были видны из окна три дня и три ночи»
Его деятельность в архивных документах была описана так:«Состоя на службе в полиции, Тажун добросовестно относился к исполнению своих служебных обязанностей и всячески выслуживался перед немцами, принимал непосредственное участие в арестах, допросах, грабежах и повешении советских граждан, а также руководил подчиненными полицейскими и охранял важные немецкие объекты».
После того как Тажун заступил на службу к немцам, в свою деятельность он начал активно вовлекать и других жителей. Например, призывал вести борьбу с мирным населением, в том числе и с евреями.
В ноябре 1941‑го в Любани появилось гетто. Почти весь город был обнесен колючей проволокой, на выездах стояла охрана, был введен комендантский час. Тогда же Тажун продемонстрировал жестокость по отношению к землякам. Неугодных людей он расстреливал прямо у них дома, насильно увозил в гестапо и с помощью пыток выбивал признания о связи с партизанами.
Так, буквально через несколько дней после образования гетто на его территории Тажун совместно с другими полицейскими повесил двух женщин якобы за связь с партизанами. Полицай лично выбил из-под ног стулья, на которых стояли приговоренные.
После того как дело было сделано, он повесил на них таблички с надписью: «Бандиты казнены за связь с партизанами». Позже одна из свидетельниц тех событий расскажет в суде, что трупы были видны из ее окна три дня и три ночи...
«Вот так делают с советским активом»
Показательные ситуации зверств коллаборанта (она сама стала их жертвой) описала одна из жительниц:«Меня несколько раз вызвали на допрос в гестапо. Тажун долго пытал меня, бил руками по лицу. Хотел, чтобы я созналась в том, что как-то связана с партизанами. Но я ничего не говорила. После меня допрашивали одного из пойманных партизан. Тажун требовал, чтобы он раскрыл местонахождение остальных. Позже недалеко от жилых домов фактически у всех на глазах этот мужчина был расстрелян.
Потом он снова вызвал меня в гестапо. Тогда я пришла с малолетним ребенком. Чтобы выбить из меня показания, он использовал шомпол. А затем выхватил из моих рук малолетнего ребенка и бросил на пол. В результате у него пошла кровь изо рта и носа. От избиений я потеряла сознание. Потом меня облили водой и отпустили. После этого случая мой ребенок все время сильно болел и через полтора года умер».
Судьбу расстрелянного партизана, историю которого рассказала женщина, разделили еще шесть народных мстителей. В документах описаны вот такие события:
«От полицейских пытался скрыться один партизан. Убегая, он бросил гранату в преследующих его полицаев, но граната не взорвалась. Тажун выстрелом из автомата застрелил партизана. Чуть позже фашистами было задержано пятеро граждан якобы тоже партизан. Задержанных отвели в сад возле райисполкома и расстреляли. В этих расстрелах принимал участие и Тажун».
Пытки мирных жителей полицай проводил ежедневно. Например, за активную поддержку Советской армии полицай крутил руки депутату местного Совета, а затем его бил, при этом постоянно приговаривал: «Вот так делают с советским активом. Вам всем место отведено в Поповщине». В этот же день мужчина и два его брата были расстреляны.
Поповщина — урочище, где проводились массовые расстрелы советских граждан.Подобную участь разделил и председатель местного колхоза. Тажун избивал мужчину и говорил ему: «Больше мясо партизанам доставлять не будешь». После этого его убили.
Тажун неоднократно во время застолий хвалился своим «коллегам», как расстреливал людей, забирал у них документы и деньги. При этом вспомнить точное количество им убитых он так и не смог...Показания свидетеля о том, как Тажун избивал депутата местного Совета.
В Любани было расстреляно более 500 человек — женщин и детей
В декабре 1941‑го предатель принял непосредственное участие в производимой немцами «акции». Таким эвфемизмом фашисты называли свои массовые убийства. Одна из операций была направлена против советских граждан, которые жили в гетто. После этого все имущество, оставшееся от людей, было разворовано. Тогда было убито более 500 человек. Вот что говорится в документах:«В декабре 1941 года во второй половине дня полицейские и немцы собрали их в одном месте. Всего полицаи сопровождали более 500 человек. Отставших от колонны женщин Тажун избивал прикладом винтовки. Расстреливали этих граждан в специально отведенном месте — на песчаной горе. Это место находилось примерно в километре от Любани».
В августе 1943‑го по распоряжению полицая и с его непосредственным участием были арестованы люди, родственники которых находились в партизанских отрядах. Среди них были и маленькие девочки — 10, 11 и 12 лет. Все они были избиты, а позже отправлены на каторжные работы в Германию.
«Советской власти не существовать, и Германия победит»
В рассекреченных документах также сказано, что жена Тажуна была отправлена в Германию работать у какого-то немца. Так получилось, что одна из жительниц Любани жила вместе с ней в доме. Поскольку жена полицая была неграмотная, она просила читать ей письма от мужа. Вот что очевидец рассказывала в суде:«Мне помнится, как в письмах он ругал советскую власть и заверял жену, что все равно советской власти не существовать и Германия победит».
В 1944‑м, боясь ответственности перед органами советской власти, после разгрома немцев Тажун бежал в Германию. В целях сокрытия предательской деятельности сменил фамилию и как репатриант выехал на работу в Москву. Он менял фамилию несколько раз: то был Тажур, то исправлял на Пажур. Однако женщина, которая работала вместе с женой полицая, после победы Красной армии вернувшись на родину, заявила военному коменданту о личности Тажуна. Вскоре военный преступник был задержан. Сам же каратель называл показания свидетелей неправильными, утверждал, что в Германию был отправлен насильно…
Тем не менее его вина была доказана в полном объеме. 7 февраля 1947 года Николая Тажуна приговорили к высшей мере наказания — расстрелу — с конфискацией всего принадлежавшего ему имущества.
Леонид Ботян, Столбцовский район
Кандидат в ягдкоманду
Ботян не особо отличался от своего «товарища» из Любани. Также издевался, грабил и убивал местных жителей. В 1941‑м добровольно поступил на службу в местную полицию деревни Новый Свержень Столбцовского района и прислуживал фашистам до их изгнания.Личные документы Л. Ботяна.
Вот что он говорил на допросах:
«Я активно выполнял приказы и распоряжения немецких карательных органов. С оружием в руках на протяжении трех лет вместе с немцами и полицией участвовал в боях против партизан, принимал участие в аресте и расстрелах советских граждан, насильственном изъятии у населения скота, хлеба и других продуктов питания для оккупантов. В мои обязанности входила охрана полицейского гарнизона и различных важных немецких объектов».
Чуть позже Ботян расскажет, что из-за его нетерпимости к жителям деревни и партизанам начальство рассмотрело в нем кандидата в ягдкоманду. Это предложение полицай принял. С тех пор он действовал не просто как рядовой полицейский, но и как специалист:
«Она [ягдкоманда] была сделана исключительно из самых лучших карателей-полицейских, в задачу этой команды входила беспощадная борьба с партизанами, физическое уничтожение их семей».
Для ягдкоманды была утверждена специальная инструкция, согласно которой в отряды надо было отбирать опытных, бесстрашных и хорошо подготовленных солдат и унтер-офицеров, способных успешно действовать в любой обстановке. На должности командиров рекомендовалось назначать инициативных офицеров, знакомых с тактикой партизанской войны.Л. Ботян рассказывает про ягдкоманду.
Преследование партизан, массовая казнь в Новом Свержене
Осенью 1942 года в деревне Качановщина, находившейся рядом с родной деревней предателя, он лично арестовал и расстрелял одного военнослужащего Советской армии. Свидетельница того дня рассказывала об этом так:«В тот день я была в гостях у моей подруги Пархимович. Вдруг в дом ворвались два солдата и попросили переодеться в гражданскую форму. Они рассказали, что их поймали немцы, но им удалось сбежать. Тогда соседка сказала, что может дать только один комплект одежды. Услышав это, я пригласила второго красноармейца к себе. Пока он одевался, я вышла во двор и увидела, что Ботян под винтовкой ведет того самого человека, который находился у соседки. Я сразу возвратилась домой и предупредила об этом военнослужащего, потом спрятала его в соломе.
Когда Ботян вел этого мальчика, то он умолял его отпустить. Парень этот падал на колени, плакал, говорил, что он еще жить хочет. Ему ж только 20 лет было. Полицай всего лишь с издевкой произнес: «Ты паразит и бандит! Если тебя отпустить, то ты пойдешь в лес». И повел его дальше на кладбище. Я видела, как он бил его руками, пинал ногами. Чуть позже Ботян его и застрелил».
Той же осенью вместе с немцами и полицией Ботян участвовал в расстреле мирных граждан. Тогда было убито более тысячи человек. Накануне операции полицай выгонял местное население копать ямы, куда потом скидывали трупы:
«По приказу немцев все граждане еврейской национальности были собраны на базарной площади. Когда все евреи деревни пришли на место, то за ними сразу приехали автомашины с немцами, которые оцепили всю территорию. После этого один немец зачитал на своем языке приказ, где указывалось, что все евреи подлежат расстрелу. Услышав это, люди попытались разбежаться, то есть хоть каким-то образом спастись от смерти, но немцы и полицаи открыли по ним огонь из пулеметов и винтовок. На улицах поднялся громкий плач и крики детей и женщин. Ботян также расстреливал этих людей. Кроме того, позже он загружал в машины трупы и раненых, которые вывозились на кладбище и закапывались в заранее заготовленные для них ямы».
Мемориал в Любани в память о погибших жителях. |
Памятник расстрелянным гражданам в Новом Свержене. |
Аресты, облавы, грабежи и убийства
В конце 1941 — начале 1942 года вместе с немцами Ботян выезжал в деревни Головенчицы, Куликовка, Мархачевщина Столбцовского района. На допросах рассказал, что в этих местах он вместе с другими полицейскими насильственно изъял у населения скот, хлеб и продукты.Летом 1942‑го коллаборант выехал в деревню Погорелое, где арестовал еврейскую семью, состоявшую из семи человек. Все они, в том числе и дети, были расстреляны.
Полицай рассказал, что он также принял участие в убийстве мирных жителей в деревне Лядки. Тогда якобы за связь с партизанами было расстреляно 15 человек:
«В начале 1943 года вместе с немцами и полицией я выехал в Миорский район. Там, в деревне Лядки, за связь с партизанами мы расстреляли 15 человек. Убийства людей производили из винтовок».
В 1943 — 1944 годах Ботян несколько раз будет выезжать на облавы партизан, арестовывать неугодных немецкой власти людей. В документах сказано, что в каждом случае преследования мстителей полицаями со стороны партизан были многочисленные жертвы.В 1944‑м, когда Советская армия начала освобождение Беларуси, боясь ответственности перед Отечеством за совершенные преступления, как и Тажун, вместе с немцами бежал в Германию. Находясь там, предатель продолжил работать на оккупантов: служил в 30‑й Гренадерской дивизии младшим командиром, в личном подчинении имел 15 солдат. Получил звание унтер-офицера.
Однако скрыться от правосудия не получилось. В июле 1945 года командованием Советской армии по репатриации он был возвращен, а затем отправлен на работу в Днепропетровск, где работал на коксохимическом заводе до января 1946‑го. Затем оттуда сбежал в Столбцовский район, на родину. По словам следователей, до момента ареста находился на нелегальном положении.
18 апреля 1947 года Ботян был арестован Столбцовским районным отделом Министерства государственной безопасности. Позже его приговорили к 25 годам лишения свободы.
В суде оба полицая, согласно их фразам в документах, пытались себя оправдать, просили сохранить им жизнь. Да, Ботяну действительно дали всего лишь 25 лет, в то время как Тажуна расстреляли. Но и этого мало. Погибших от их рук вернуть уже нельзя. Да и вообще, как после таких зверских деяний, стольких загубленных людей можно в принципе говорить о помиловании?..gotovko@sb.by