Один день и весь мир

История человечества, как шахматная партия, полна продуманных или импульсивных ходов и сложных комбинаций. Люди, словно белые и черные фигуры на ее поле, отступают или принимают бой, ждут своего часа или вырываются вперед, приходят друг к другу на помощь или предпочитают не рисковать. И каким бы скромным ни было участие одной маленькой фигуры, можно не сомневаться, что в общей партии она сыграла свою большую роль. Ее опыт, влившись в поток, был передан дальше. Ведь то, что для одних поколений пока еще только неясная мечта или зыбкая философия, для других уже достигнутая высота и здравый смысл.

Мы продолжаем цикл публикаций, посвященных событиям, произошедшим

в разные века и годы. Срез времени - сегодняшнее число: 26 июля.

Наше путешествие в прошлое начинается с Москвы XVIII века, где 26 июля 1730 года российская императрица Анна Иоанновна подписала указ об отливке Царь-колокола. Не все знают, что у гиганта были "дед" и "отец". "Деда" отливали еще в царствование Бориса Годунова. Колокол весил 36 тонн, и, чтобы поднять его на колокольню на высоту четырех метров, рядом срубили башню из дубовых бревен. Наш соотечественник новогрудский шляхтич Самуил Маскевич был свидетелем тому, как звонили в тот Царь-колокол. В своем дневнике он написал, что к языку гиганта были привязаны два каната, за каждый из них брались 12 человек и тянули попеременно то в одну, то в другую сторону. Колокол издавал низкий, торжественный гул. Но во время одного из пожаров, которые так часто опустошали Москву, он упал и разбился. Из его обломков в царствование Алексея Михайловича был отлит новый колокол - "отец" нашего героя, но и он стал жертвой огня. Надо сказать, что для отливки всех трех гигантов, как и для поднятия их на колокольню, русские цари то и дело приглашали к сотрудничеству иноземных мастеров и инженеров. Те чаще всего принимали это предложение за шутку или отказывались, видя в предстоящей работе неразрешимые препятствия. Они считали, что отлить огромный колокол, да еще в такие короткие сроки, невозможно, поднять его на высоту - дело немыслимое. К тому же звон колосса сделает глухими звонарей, пригнет к земле окрестные травы и молодые деревья. "И главное, - вопрошали иноземные литейщики, - зачем вам такой громадный колокольчик?" "Нам надо!" - непонятно, но уверенно отвечали им и принимались за дело сами. И когда императрица Анна Иоанновна решила воссоздать разбитый гигант в еще большем размере, за дело взялся русский мастер Иван Моторин. Работа развернулась на Ивановской площади. В ней были задействованы около 100 человек: каменщики, печники, кузнецы, плотники. Затопили пять печей и стали грузить в них куски меди от старого колокола, причем каждый кусок тащило 40 - 50 человек. К ночи медь стала плавиться. И вдруг из плавильных печей потекла не только в "колокольную форму", но и разлилась по литейной. Начался пожар, который едва потушили. Работу пришлось начинать сначала. А чтобы предотвратить повторение пожара, у литейной ямы все время находились 400 человек с пожарными трубами. Наконец гигант отлили. Двое суток колокол остывал. Затем в яму спустились чеканщики, чтобы усовершенствовать рисунки на поверхности колокола, так как после литья они получаются недостаточно четкими. В 1737 году над городом занялся очередной пожар. И москвичи, тушившие его, поливали колокол водой, опасаясь, что он расплавится. Гигант не расплавился, но от неравномерного охлаждения треснул во многих местах, а одна трещина оказалась такой глубокой, что от него отвалился кусок массой в 11,5 тонны. Так колокол потерял свою способность звонить и был оставлен в яме.

Место нашей следующей остановки - швейцарский город Кессвиль. Здесь 26 июля 1875 года родился один из основоположников столь популярного ныне психоанализа Карл Густав Юнг. Сформулированные им понятия мы употребляем в нашей повседневной жизни, даже не задумываясь о том, есть ли у них автор. Но именно Юнг открыл существование психологических комплексов и дал им это название, разделил людей на две категории - экстравертов и интровертов, а его ассоциативный тест лег в основу создания детектора лжи. В этом тесте испытуемый должен был отвечать первыми приходящими ему в голову словами на стандартный список слов-стимулов. Любая необычная задержка между стимулом и ответом показывала наличие эмоционального стресса.

Детство будущего классика психоанализа, по его собственным словам, было не слишком счастливым - он был предоставлен самому себе, чувствовал себя изолированным от других и невыносимо одиноким. Его отец и другие близкие родственники были лютеранскими пасторами, и Юнг мечтал пойти по их стопам, но увлекся философией, чуть позже - психологией и решил получить медицинское образование. Во время учебы Юнг проходил практику в психиатрической больнице Цюриха, там он начал писать работы, которые со временем принесли ему мировую известность. В 10-е годы XX века Юнга начали ставить в один ряд с Зигмундом Фрейдом. Многие их исследования и выводы действительно совпадали, но ни друзьями, ни безоговорочными почитателями талантов друг друга они никогда не были. Впрочем, в первую свою встречу два короля психоанализа проговорили без перерыва 13 часов. После этого они еженедельно переписывались.

А вот история другой человеческой жизни. Короткой и яркой. В 1895 году в семье скромного бухгалтера Железнякова родился мальчик, которого назвали Анатолием. Достигнув определенного возраста, молодой человек отправился учиться в фельдшерскую школу, но, как оказалось, судьба готовила его для иной роли. Наступил 1915 год, в воздухе витали идеи по преобразованию мира, создавались политические партии, то и дело появлялись новые движения и новые лидеры. Железняков был призван на флот. К 1917 году молодой моряк, служащий на минном заградителе морской базы Кронштадта, сформировал собственный взгляд на жизнь, став под знамена анархо-коммунистических идей Кропоткина. Он участвовал в анархистском бунте, был приговорен к 14 годам каторги, бежал из тюрьмы, участвовал в штурме Зимнего дворца - насыщенная событиями биография, которой в те времена мог похвастаться не только Железняков. А в историю молодой матрос вошел благодаря своей сакраментальной фразе, разогнавшей Учредительное собрание. Дело было так. В январе 1917 года Анатолий Железняков был начальником караула, охранявшего Таврический дворец, где Учредительное собрание проводило свои заседания. Работа собрания началась в 16 часов, но хаотичная дискуссия затянулась далеко за полночь. И вот в 6 часов утра уже следующего дня 22-летний Железняков в форме матроса Балтийского флота с перекрещенными на спине и груди лентами с патронами и с винтовкой в правой руке поднялся на сцену, в раздумье постоял у трибуны, а затем произнес: "Прошу покинуть зал заседания. Караул устал!" Такова официальная версия. За ней идут догадки. Кто или что стояло за словами начальника караула? Приказ Дыбенко, фактически возглавлявшего в тот день Учредительное собрание? Или собственные анархистские идеи Железнякова, противившегося любой форме капиталистической демократии? Одно можно сказать наверняка: даже в те смутные времена подлинная усталость караула не смогла бы стать причиной остановки политической дискуссии. В дальнейшей судьбе Железнякова тайн нет: он участвовал в гражданской войне сначала как командир флотилии, затем - бронепоезда и был убит артиллерийским снарядом 26 июля 1919 года в возрасте 24 лет.

Наша следующая дата - 26 июля 1928 года. В этот день родился американский кинорежиссер Стенли Кубрик. Для одной части зрителей он маловразумителен и претенциозен, другая считает его открывателем новых горизонтов визуальной выразительности. Одно несомненно: к своей работе знаменитый философ от кино подходил очень требовательно, считая необходимым доводить до совершенства каждый кадр, может быть, поэтому в сравнении с коллегами он снял довольно мало картин. Но фильмы Кубрика - "Цельнометаллический жилет", "Космическая одиссея", "Заводной апельсин", "Лолита" - стоят того, чтобы их увидеть. Последней работе режиссера, фильму "Широко закрытыми глазами", присвоили громогласный титул "последнего шедевра XX века".

Официальная биография гласит, что Кубрик родился в Нью-Йорке, в семье евреев - выходцев из Восточной Европы. Скорее всего, предки Кубрика когда-то жили и в Беларуси. В метрических книгах минских архивов фамилия Кубрик то и дело встречается.

Завершим наше путешествие XX веком. 26 июля 1976 года умер Николай Носов. Детский писатель, творивший в 40 - 60-х годах, всю свою жизнь исповедовал философию "свободного человека" - никогда не переписывал своих повестей, внимая указаниям сверху, не сочинял заказных произведений и даже, что удивительно, не был членом Коммунистической партии. Более того, его Витя Малеев - первый в советской литературе герой-двоечник. И именно за повесть "Витя Малеев в школе и дома" Носов получил Сталинскую премию. А знаменитая трилогия о Незнайке - тоже, по сути, двоечнике - была отмечена премией имени Крупской. Впрочем, и неодобрительных высказываний в адрес своих произведений писатель наслушался немало. Носову часто говорили, что Незнайка и прочие коротышки - это плагиат, мол, все эти лилипуты и мальчик-с-пальчик были изобретены до него. А кто-то даже нашел в коротышке Пончике черты, списанные с гоголевского Плюшкина. До писателя доносились мнения, что его проза состоит из одних лишь диалогов, а описание природы, как в школьном сочинении: "Трава была зеленой, а небо синим". Все это и верно, и неверно. Верно для взрослых. Но совсем по-иному воспринимается детьми. А они очень любят коротышку в большой шляпе - неунывающего, непосредственного и доброго героя. Трилогия "Приключения Незнайки и его друзей (1954 г.), "Незнайка в Солнечном городе" (1958 г.) и "Незнайка на Луне" (1964 г.) разошлась общим тиражом в 300 миллионов экземпляров и благодаря многочисленным переводам стала известна во всем мире.

Как же создавался Незнайка? Сам Николай Носов об этом почти не упоминал. Будучи тихим, замкнутым и застенчивым человеком, писатель преображался только в обществе детей. Интересно, что впервые о сюжете и деталях своей новой книги он рассказал, будучи у нас в Беларуси. Писатели, в числе которых был и Носов, приехали на юбилей Якуба Коласа. Здесь "отца" Незнайки захватила беседа с "отцом" Барвинка ("Сто приключений Барвинка и Ромашки") Богданом Чалым. Они проговорили всю ночь. Чалый принял образ веселого коротышки с восхищением и предложил печатать сказку в детском журнале, редактором которого он являлся. В итоге первые главы об обаятельном Незнайке увидели свет, когда всего произведения еще не существовало.