В поисках решения топливно-энергетических проблем посткризисная Европа обратила внимание и на нашу страну. Не знаю, как дрова, но торфяные брикеты пошли на ура в скандинавских топках. Нашла своего зарубежного потребителя и топливная продукция из Бобруйска. Тоже брикеты, но не те.
С 1936 года местный гидролизный завод обеспечивает народное хозяйство этиловым спиртом, кормовыми дрожжами, лечебными и другими препаратами, перерабатывая древесные опилки методом гидролиза. Поглощая огромные объемы отходов местной деревообработки, предприятие само накопило целые горы побочного продукта гидролиза — лигнина.
Одно время его пробовали употреблять как топливо, однако при прежнем достатке мазута, угля, газа от нетехнологичных калорий отказались. Не вышло и использовать в качестве наполнителя в производстве стройматериалов. На аналогичном гидролизном заводе в Речице и вовсе завели калифорнийских червей, пропускавших отходы через себя и дававших на выходе гумус. Хорошо, но даже если бы черви стали анакондами, то песчаные поля одного только Бобруйского региона снабдили бы гумусом нескоро.
В конце концов естественные торфяные залежи под Бобруйском иссякли, и гидролизники занялись лигнином всерьез, сделали торфобрикетный цех в пригородной Туголице своим структурным подразделением. У холмов, накопившихся за десятилетия гидролизного производства, построили свой цех подготовки лигнина к брикетированию. Только в минувшем году здесь было использовано около 80 тысяч тонн сырья. И этого самого что ни на есть местного вида топлива хватает не только для внутреннего потребления, им заинтересовались, например, польские партнеры бобруйчан. Кроме того, из-под отвалов, которые в сознании обывателей остаются отходами, стала освобождаться территория практически в пойме Березины.
— Лигнинные отходы приносят реальные доходы в результате экспорта топливных брикетов в ту же Польшу, — говорит директор ОАО «Бобруйский завод биотехнологий» Сергей Бакун. — Важно и то, что местная энергетика тоже обеспечена эффективным топливом не менее чем до 2020 года.
