О, счастливчик

Дамы и господа, к нам приехал гость из далекой России - Дмитрий Дибров.

Дамы и господа, к нам приехал гость из далекой России - Дмитрий Дибров. Анонс его последней "Дибров party", на мой взгляд, был гениально сделан. Каждый раз, когда Дима придумывает что-нибудь эдакое, я просыпаюсь к ночи и с удовольствием смотрю телевизор. Первая его вечеринка в киношной тусовке прошла в ночь вручения российской кинопремии "Золотой орел". Так забавлял он меня, от Москвы далекую, душевными разговорами с Никитой Михалковым... Дима лихо теребил его барские усы и шарфик, отчего Михалков и все присутствующие в студии знаменитости сделались родными и понятными.

Вот почему в ночь с воскресенья на понедельник я оставила в клубе своих друзей и помчалась домой, на вечеринку Диброва. Увы, анонс передачи был единственным гениальным ходом во всей этой затее Димы привлечь телезрителей к просмотру ночного эфира ОРТ. Вечеринка превратилась в нудные посиделки людей с заспанными глазами. Ну продемонстрировала новые фасоны шляпок эта странная парочка - Киркоров и Распутина. И что? В эту ночь он собрал на вечеринку людей, ничем не связанных между собой и даже незнакомых. Вынудил их лепетать что-то, вспоминать свои ассоциации об "Оскаре". Искусственно и безрадостно вышло это. Не владеет Маша Распутина вопросом, ну что тут скажешь? А вялому Кончаловскому, похоже, неинтересны все эти игры в телешоу и премии. И вечеринка, посвященная "Оскару", у Диброва не получилась. Но у него всегда так в творчестве - либо провал, либо триумф...

- Телевидение меняет человека?

- Кардинально! В его жизни появляется что-то, что гораздо важнее для него, чем он сам. Ни одна профессия не дает такого же ощущения. Разве только литература. Есть такая фраза у Юлиана Семенова: "В гостиничном номере его ждала стопка бумаги, которую он приготовил для новой книги, и эта новая книга наполняла жизнь профессора Плейшнера новым ощущением". Ну, что было дальше с профессором Плейшнером, мы помним. Он из-за этого не увидел цветка на подоконнике и был вынужден выброситься из окна. С телевидением то же самое: как только у тебя начинает получаться, как только бог телевидения призывает тебя на новый, более высокий уровень, у тебя своя передача - это тебя волнует гораздо больше, чем ты сам. Но далее ждет более страшное испытание! Если передача становится популярной, а затем, не дай Бог, еще и культовой, то начинается испытание славой. И это меняет человека еще страшнее. Это меняет безвозвратно. Я не знаю ни одного сколько-нибудь успешного телевизионного ведущего, который был бы от этого свободен. Весь вопрос в том, насколько жернова славы размозжат твой становой хребет. Самое главное в испытании медными трубами - не когда они звучат, тут еще интеллигентности хватает пережить это достойно. Самое страшное, когда они стихают. А они непременно стихают, ибо слава имеет синусоидальный характер. Вот тогда мы посмотрим, чего ты стоишь, можешь ли ты еще производить.

- Кризис среднего возраста как поживает?

- Что это такое? А то никто объяснить не берется.

- Когда лет в тридцать мужчина вдруг сознает, что все не так и жизнь проходит зря.

- У меня было несколько периодов, когда мне казалось, что жизнь не удалась. Первый раз меня это посетило, когда я работал в Домодедово. (Тоном заправского рассказчика.) Было мне от роду года 23. Стоял я на переходном мосту, который известен загородному жителю. Как любой подмосковный город исторически начинается с вокзала, так есть там и мост, ведущий от перрона к базарной площади. Базарная площадь в Домодедово - один к одному базарная площадь в Ростове-на-Дону, с теми же вафельными рожками, с той же грязью вокруг киосков. И вот я стою и вижу, как в Москву бесконечно отправляются электрички, в тумане, их провожает семафор. Стою я, а холодно же, и вдруг мне показалось, что жизнь моя кончена, что никогда-то мне не уехать на одном из таких поездов в Москву, никому-то я здесь не нужен, и живу-то я в рабочей "общаге" с пьяными крановщиками в обнимку, и в жизни не видать мне счастья... (Грустная пауза.) Буквально на следующий день мне позвонил Новоженов и пригласил на собеседование в "Московский комсомолец".

А в тридцать у меня не случилось кризиса среднего возраста, потому что как раз тогда на меня свалились слава и деньги. Я был к тому времени режиссером, мы с Андреем Столяровым делали единственную на тот момент авангардную передачу на телевидении - "Монтаж". Получали премии на международных фестивалях. В то время мне и в голову не могло прийти ощущать какой-либо кризис, потому что впервые в моей жизни что-то стало для меня важнее, чем я сам, - те образы, что мы лепили на экране, наши монтажные поделки. До того абсолютно все для меня было служением какому-то богу карьеры. А здесь нужно было сделать передачу, уложиться, написать сценарий, снять, смонтировать, пробить в эфир, пробив, как-то остаться, потому что нас же выгоняли после каждого эфира!

- Как относитесь к Максиму Галкину, унаследовавшему вашего "Миллионера"? По-отечески или как к сопернику?

- Что вы, я, к сожалению, не умею так блистательно держать зал, так пародировать кого-нибудь, как Макс. По-отечески... Ну, знаете, кто я, чтобы распространять отеческие чувства на всех талантливых людей? Мне хотелось помочь Максиму в этой сложнейшей ситуации. Он ведь меня не подсидел, это я по доброй воле отказался идти на "Первый". Я хотел поделиться с ним наработками, но мы с продюсером программы решили, что это поставит Макса в неудобное положение. А вообще я восхищаюсь тем, что сделал Максим.

- Кто такой Дмитрий Дибров?

- Хороший вопрос. Не знаю.

- А ему не надоедает быть популярным?

- Нет. Это не может надоесть.

- В кино сниматься еще не надумали?

- Собственно, я не хочу, но мне приходится это делать. Ко мне обращаются друзья и просят. Недавно прислал сценарий один милейший человек из Питера, из мастерской Германа. Фильм показался мне глубоким, и я сыграл там подонка одного. Витя Мережко уговорил сняться в эпизоде в сериале. Меня это не очень забавляет. Это важно тем, кто любит мозолить глаза. Глупо пытаться добиться славы, пока еще жив Пол Маккартни, глупо пытаться заработать денег, пока еще жив Билл Гейтс. Глупо сниматься в кино, не будучи актером.

- Вы циник?

- Конечно, обязательно, как любой анархист.

 

ДРАБКИНА Ника.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter