У О’Генри есть рассказ о виртуозном взломщике сейфов, который влюбился в милую девушку, дочь банкира. Так втюрился, что решил начать новую жизнь. И вот со своей невестой и будущим свекром он идет в банк, а там несчастье: в новеньком сейфе случайно закрыли маленькую девочку. Бывший «медвежатник» как раз имел при себе саквояж с инструментами, от которого собирался раз и навсегда избавиться. Тем более тут же маячил знаменитый сыщик, ждущий от злодея любого промаха. Взломщик, понимая, что выдает себя, открывает сейф, спасает девочку и готов идти в тюрьму... Но сыщик благородно его отпускает.Трогательно? А знаете, как было на самом деле?
О’Генри брал сюжет с натуры, когда сидел в тюрьме. Больному чахоткой взломщику начальник тюрьмы предложил скостить срок, если тот откроет случайно захлопнувшийся сейф новой конструкции. Заключенный, жаждавший свободы, срезал себе кожу на кончиках пальцев, чтобы оголить нервы, и таким образом уловил кодовые цифры. Но начальник слово не сдержал, и несчастный «медвежатник» вскоре умер от нервной горячки. Согласитесь, история не слишком приятная для нервов? Чувствуете разницу?
Конечно, Достоевский или Камю не стали бы щадить читательские чувства. Но О’Генри не хотел ранить, умел дать надежду. Прав ли он был? По–своему.
С другой стороны, мне не нравится, когда из биографии известной персоны делают эротическое шоу или ужастик. Смотришь байопик про какого–нибудь Шекспира, и впечатление, будто он только и делал, что волочился за красотками. Увы, все мы не святые, из жизни каждого можно натаскать и скабрезного, и нелепого, и некрасивого.
Недавно довелось поговорить с посетившей Минск французской писательницей Ирэн Фрэн. Она написала роман о Марии Кюри, в центре сюжета которого — как Мария, уже будучи вдовой, завела молодого любовника. «Об этой истории предпочитали умалчивать как в семье Кюри, так и вообще во Франции, — призналась Ирэн. — Потому что Мария значимая персона, даже символ. И мне пришлось быть очень точной в деталях, потому что меня могли обвинить, будто я что–то придумываю, кощунствую. Но история любви делает Марию еще более привлекательной, мне была очень симпатична эта сорокалетняя женщина, стремившаяся вновь обрести счастье».
Белорусская писательница Валентина Ковтун, которой исполнилось бы 70 лет, тоже автор исторических романов. Один из них — о Тетке, она же Алоиза Пашкевич. Тетка известна по учебникам как поэтесса–демократ. Революционерка, возрожденка. «Душы нашы з дынамiту»... Но в романе «Крыж мiласэрнасцi» говорится о любви. Именно так и нужно показывать исторических персонажей: живыми людьми, способными на чувства и на ошибки. У того, кто талантлив, по определению эмоциональный диапазон больше чайной ложки. А следовательно, есть метания и искания, рефлексии и «заносы». Только и черпай из биографии факты на любой вкус.
Ирэн Фрэн поделилась еще одним секретом своего творчества. Она обязательно едет туда, где происходит действие ее романа или повести. Например, работа над книгой «Набоб» началась с манускрипта, написанного бретонским мореплавателем XVIII века Рене Мадеком. Писательница купила карту, на которой отметила места, где побывал в Индии Мадек. И, приехав в Индию, все их посетила. Съездила и на остров, где происходит действие другого ее романа: корабль, перевозивший чернокожих рабов, потерпел крушение, белым и черным пришлось вместе выживать.
Увы, белорусские литераторы далеко не всегда успевают пройтись тропами собственного воображения. Даже популярнейший Янка Мавр, описывавший экзотические острова, не был там ни разу.
Но в нашей литературе предостаточно белорусских маршрутов. Пройтись этими дорогами вполне доступно! Оглянитесь. Старое кладбище у дороги, краеведческий музей, остатки водяной мельницы... Мифы, предания, легенды... Не только писатели обладают воображением. Представьте и вы картинки прошлого, поинтересуйтесь, что известно об истории вашей малой родины. Спорим, вас ждут увлекательнейшие открытия!
rubleuskaja@sb.by
Советская Белоруссия № 73 (24955). Среда, 20 апреля 2016
