В ТЮЗе прочитали старую сказку по-своему. И правильно сделали
Сразу два новых «Щелкунчика» появилось в Минске. Это спектакль на музыку П.И.Чайковского в театре балета и работа с таким же названием в столичном ТЮЗе. До этого времени без конкуренции существовал только «Щелкунчик» театра киноактера. Немецкий писатель, композитор, художник, общественный деятель XIX века Эрнст Теодор Амадей Гофман, наверное, и не подозревал о такой популярности, да еще на чужой территории. Сам он гордился совсем другими своими произведениями, но время распорядилось по-иному.
Ничего хорошего и радостного для грызунов в истории, рассказанной Гофманом, нет. Крысы надоели Королю. Тот распорядился их истребить. Они стали мстить. Жертвой крысиной жестокости стал племянник игрушечных дел мастера. Его превратили в Щелкунчика, игрушку для щелканья орехов. Мастер подарил Щелкунчика девочке Маше, и, поскольку было Рождество, тут все и началось.
Почему-то считается, что эту сказку надо обязательно играть как рождественское новогоднее представление, сон накануне нового витка жизни. Режиссер ТЮЗа Наталья Башева к произведению подошла очень серьезно, и ее спектакль на разовое елочное представление совсем не похож. Хоть и получилась феерия с веселой зрелищностью, стихией игры, пышным оформлением, богатой костюмировкой, однако она вывела на первый план взросление детей. Оказался важным момент перехода от беспечных игр с куклами к осознанной оценке добра и зла.
Сказку охотно смотрит «смешанный зал» из детей и взрослых. Кто-то вспоминает собственное детство. Кто-то открывает для себя новые истины. Спектакль сохраняет грустный гофмановский ход событий, но литературный первоисточник удачно инсценирован и приспособлен к психологии наших детей. Можно даже сказать, что знатоки классического балетного «Щелкунчика» на музыку Петра Чайковского столкнутся с новыми поворотами сюжета и новыми подробностями.
Наталья Башева, делая инсценировку, определенным образом проигнорировала взгляды и теоретические установки Гофмана. И правильно сделала. Сей мистик, уверенный, что люди обречены только на одиночество и страдания, выступал против пышных декораций и роскошных костюмов. Он и предположить не мог, что все последующие интерпретации его творения будут насыщены яркой зрелищностью.
На произведениях Гофмана растет поколение немецких детей. Возможно, они не задумываются над тем, что сказка эта не слишком добрая, и даже мрачная. В крысиной истории Гофманом закодирован ужас от абсурдности окружающего мира и его мистические идеи. Нашим детям это вряд ли интересно. На чем же остановить их внимание?
Режиссер вместе с художником Алесей Сорокиной углубились в фантастический мир, выстроенный немецким романтиком, вспомнили, что был Гофман не только писателем, но также композитором и художником, а значит, это буйство красок и звуков. Огромный сверкающий мир, где сочетается сказочное и реальное, — время перехода 18-го века в 19-й. Сметение духа и надежды на лучшее. Тогда делали и дарили затейливые рукотворные игрушки, более таинственные, чем современные. Тогда игрушка для щелканья орехов превратилась в прекрасного принца. Сегодня в искусстве робот легко становится человеком. Вот и своеобразное продолжение традиции. Сказка на новый лад. Очеловечивание куклы и реализация мечты.
Так найден был театром верный ход течения известной сказки. Без киборгов и железных рыцарей. Без дискотечных танцев. Без агрессии техногенного мира. Театр решил: пусть маленький зритель подольше побудет среди мягких красивых игрушек, нарядных костюмов, богатых изящных интерьеров и в ретромечтах своих бабушек. Знание жизни придет позже.
Развлекательности можно добиться и не копируя шоу эстрадных звезд. Оказалось, можно обойтись без гремящих звуков электронной музыки и жесткого брейк-ритма. Легкая архаика оформления растворяется в музыке сценического пространства. Театр как будто ведет поиск утраченной нами прелести через наивную веру детства.
В последней премьере ТЮЗа «Щелкунчик» целеустремленность художественной воли его участников дает надежду на то, что все в театре для детей будет хорошо. Для юных зрителей театр – это модель мира. Пусть смотрят красивые, добрые сказки, мечтают, вырастают и приводят в театр своих отпрысков.
