Новые колхозники?

Свято место пусто бывает.

Думаю, никто не станет отрицать: тягостное положение наших колхозов приводит к опустению деревень. Дети уезжают (точнее, большинство уже уехало) в город и не возвращаются. Пустующие дома заселяет люд пришлый, как правило, наивно полагающий, что проще простого иметь домик в деревне.

Подробно говорить о родной Дубровице, что в Новогрудском районе, не буду: здесь живут родители, и стараюсь почаще наведываться. В последнее время все больше попадаю на похороны односельчан. И встречаю новых колхозников. Некоторые долго не задерживаются, другие остаются. Например, по соседству живут армянка с племянницей, в бывшем клубе - семья из Казахстана. В соседних селах картина та же. Доверия и уважения к таким у коренных жителей мало, вот и закрывают теперь дома на замок, чего раньше и в помине не было.

Знакомый работник Минсельхозпрода в разговоре на эту тему лишь махнул рукой: "У вас в западной Беларуси - рай, не сравнить с восточной".

Правоту его слов я оценил в Наровлянском районе. Конечно, он нетипичный - пострадал от чернобыльской аварии, что стало причиной выезда большинства сельчан, но новые колхозники в основном - переселенцы из ближнего зарубежья.

Последствия Чернобыля сказываются ежечасно. Председатель Вербовичского сельсовета Екатерина Зезетко показала данные санслужбы по проверке молока с частного подворья: при норме 100 беккерелей есть такие хозяйства, где загрязненность доходит до 500 и даже 1.436. Но люди ведь не все молоко сдают государству, пьют его и сами.

- Первые годы после аварии, когда зарплату (и довольно неплохую) выдавали вовремя, мы ничего не сажали в огороде, коров не держали. Перестали платить - забыли о радиации, - в сердцах говорит Екатерина Петровна.

И показала последние данные. Принято решение снести 68 домов в деревне Конотоп, 42 - в Вербовичах - непригодны для житья.

Когда села стали пустовать, а колхоз оказался без рабочей силы, всех желающих принимали с радостью. Благо жилья вдосталь. Я разговаривал с коренными жителями Конотопа, расспрашивал о приезжих - их 15 семей. Возмущались

: - Они ведь в лесу дрова не заготавливают, говорят: зачем, если столько домов пустует. Наши же люди, знающие, какие силы нужно вложить в строительство, никогда себе такого не позволят. А уж пьют...

Старик, с которым беседовали, огляделся: "Ат, лишнее скажу"...

Опасения его понятны. Мы разговаривали около дома Анисима Сторожа, местного долгожителя - 103 года. Пережил и раскулачивание, и Беломорканал; а недавно хотели ограбить. Новые местные...

Бабушка Мария оказалась более общительной

: - Пьют, не работают, скотинки своей не держат, по хозяйству управляться не умеют и учиться не хотят.

- Неужели все?

- Нет, Лена на ферме работает, справная бабенка, хозяйственная.

Елена Валяева приехала вместе с мужем из Казахстана. Раньше никакого отношения к сельскому хозяйству не имела - работала на узле связи. Не платили там по несколько месяцев, вот и рванули в далекую Беларусь. Училась доить коров у местных, да так наловчилась, что заняла первое место в районе. Тогда и назначили заведовать фермой. В подчинении из местных только трое: доярка, слесарь да ночной сторож. Остальные тоже из Казахстана. Муж работает водителем молоковоза.

- У самих большое хозяйство?

- Корова, телка, теленок, две свиньи, куры...

Замечу, живут они вдвоем с мужем, дети уже взрослые.

Говорил я с ней и думал: не все, значит, так плохо. Хорошая хозяйка и других сможет приструнить, заставить работать. К тому же ответ на вопрос пока остается открытым: кто, кроме переселенцев из ближнего зарубежья, может стать новыми колхозниками?