Корреспондент «СБ» решила изменить внешность, не прибегая к помощи пластического хирургаВ детстве девочки — если не все, то очень многие, — мечтают стать принцессами. Сами придумывают бальные платья из маминых «парадно–выходных» и невидимками прикалывают к волосам фату из тюлевой накидки на подушку. И с годами это желание исчезает не у всех. Чтобы стать молодыми и привлекательными, некоторые дамы готовы потратить кучу денег, сделать несколько пластических операций. Я тоже решила изменить внешность. Правда, не при помощи скальпеля...
— Как вы думаете, какой образ мне больше подойдет, я вроде ни на кого из великих людей или киношных персонажей не похожа? — интересуюсь, переступив порог кабинета Екатерины Артемьевой, художника–гримера Могилевского областного театра драмы и комедии имени Дунина–Марцинкевича.
— Лицо у вас миловидное, получится прекрасный образ. К примеру, молодая Екатерина Великая...
Белый «французский» парик уже на голове. Осталось шпильками прикрепить длинные вьющиеся локоны (они, между прочим, натуральные, из шерсти буйвола. — О.К.), и прическа готова. Хотя не вполне. «Без этого образ Екатерины не будет завершенным, — уверяет гример, прикалывая к парику небольшую изящную — пурпур в «золоте» — корону. — Теперь осталось наложить грим и — можно на сцену!»
Перед тем как меня загримировать, опытный мастер (в Могилевском областном драмтеатре Артемьева работает уже 53 года!) накладывает на мое лицо вазелин. И только после этого приступает к созданию образа. «Брови у вас очень уж изящные. Это хорошо для жизни, но не для сцены», — комментирует она, рисуя поверх моих «родных» бровей две густые темно–коричневые полосы.
Конечно, портретного сходства с российской императрицей нет (да мы этого и не добивались), но, глядя на себя в зеркало, я действительно уже представляю себя дамой, носящей пышные кринолины и танцующей на балу при свечах.
— В Екатерине ваши близкие вас, конечно, разглядят, — возвращает меня в реальный мир художник–гример. — Но можно наложить такой грим, что и родная мама не узнает.
— Давайте попробуем! — загораюсь я новой идеей, втайне надеясь, что следующий образ, быть может, подойдет мне больше.
— Это как раз то, что надо! — как–то слишком радостно восклицает наш фотокор, первым увидевший, чей парик и «прикид» достает из специального шкафа Артемьева.
— Носик приклеим специальным сандарачным клеем, — приговаривает Екатерина Георгиевна, поднося к моему лицу какую–то горбатую штуковину величиной со средних размеров огурец. — Этот клей актеры–мужчины очень любят, аж облизываются, когда приклеиваешь им бороду или усы. Потому что сделан он из смеси канифоли и спирта. Шучу. Разумеется, любят не из–за этого. Просто и паричок, и нос этот клей приклеивает мгновенно, и «запчасти» замечательно держатся на человеке на протяжении всего спектакля, а то и больше трех часов.
Коричнево–оранжевый нос–крюк из поролона на моем лице действительно закрепился как родной. Отвратительное зрелище! Еще несколько минут, и стало еще хуже, меня ведь состарили лет на сорок! А всего–то и сделали — нацепили парик из длинных черных с сединой волос да наложили и отретушировали темные полосы на щеках, лбу, подбородке. Старушенция получилась еще та. Видно, конечно, что физиономия ненастоящая (из меня, как вы догадались, сделали сказочную Бабу–Ягу). Нос выдает. Из Москвы, точнее с «Мосфильма», тогда еще молоденькая (было это лет 40 назад) Катя Артемьева привезла «ленинский» паричок, который по сей день бережно хранится в театре. В то время парик для «Ильича» делали исключительно из натуральной замши, которой ни в городе на Днепре, ни в Минске было не достать. И тогда Катя набралась смелости и позвонила на «Мосфильм», где стажировалась в 1957 году, заведующему гримерным цехом Патиновскому. «Объясняю ему, что у нас скоро спектакль «Кремлевские куранты», а парик для «Ленина» взять негде, — вспоминает Екатерина Георгиевна. — Говорю, а сама чуть не плачу. Понимаю: если не достану, постановку, возможно, придется отменить!» Патиновский вошел в положение: «Ну что вы, Катюша, приезжайте к нам, поможем!» Там, на «Мосфильме», Артемьева под руководством опытных мастеров сделала тот самый «ленинский» паричок из замши, а еще — усы и бородку. Кстати, точный рисунок ленинских волос они сделали с посмертной маски Владимира Ильича, которая хранилась в архиве гримерного цеха киностудии.
«Этот спектакль мы ставили к 100–летию вождя, а играл Ленина народный артист БССР Сергей Бульчик, — рассказывает Екатерина Георгиевна. — Мы с ним целый месяц в образ вживались, обложились фотографиями Ильича, чтобы с наибольшей точностью воспроизвести каждую морщинку, каждый бугорок на лице. По отзывам, получилось похоже. Правда, для этого пришлось не только поменять Бульчику прическу, прибавить бороду и усы, но и с помощью специальной насадки несколько приподнять верхнюю губу».
Есть в гримерке Артемьевой и «сталинский» парик, который она делала специально для актера Константина Печникова. «Он должен был играть Кобу в спектакле «Дети Арбата» и готовился к этому событию очень тщательно, — вспоминает она. — В то время в Могилевской школе милиции учились курсанты со всего Союза, было немало грузин, так вот Константин Константинович специально ездил послушать земляков Сталина: как те говорят, как поют. И они сюда, ко мне в гримерку, петь приходили. А после спектакля цветы принесли. Сказали, что Печников — «вылитый Иосиф Виссарионович».
...Слой вазелина — на лицо. Стопку алегнина — на столик. Мягкими белыми салфетками снимаю грим и снова становлюсь самой собой. Сказка для меня закончилась. Но рабочий день гримера продолжается. Чтобы завтра подарить сказку самым юным театралам, уже сегодня нужно завить на маленькие резиновые бигуди паричок любимого многими поколениями зрителей весельчака Карлсона...
Фото Николая ТИТОВА.
