Новое качество

Менеджерам надо думать и рисковать

Как построить инновационную экономику? Об этом сегодня ведутся жаркие дискуссии — в кабинетах ученых, на предприятиях, в Правительстве. Тому, что тема инноваций сегодня стала актуальной, как никогда, есть причины. Во–первых, глобальный тренд современности — ориентация на построение «экономики знаний». Во–вторых, наукоемкой и высокотехнологичной продукции в стране выпускается и экспортируется все еще недостаточно (так, по разным оценкам, наукоемкость нашего ВВП не превышает 1 — 5 процентов).

В промышленности в больших масштабах используются устаревшие и энергозатратные технологии. Интересно, почему? Ученые критикуют производственников и попутно требуют увеличения финансирования. «Наука оторвалась от заводской практики и витает в облаках», — считают в промышленности и тоже ссылаются на нехватку средств. Но как бы то ни было, цепочка «исследование — изобретение — инновации — инвестиции», в конце которой появляется конкурентоспособная на мировом рынке продукция, работает, мягко говоря, со скрипом.

Чтобы скорректировать ситуацию в прошлом году, Правительство рассмотрело и одобрило Концепцию Национальной инновационной системы. Документ основательный и любопытный. Впечатляет в нем схема инновационной системы: на одной стороне расположены государственные структуры, на другой — частный сектор вкупе с фондовыми рынками, венчурными фондами и инновационными биржами... Разумеется, любая модель всегда идеальна. Но можно предположить, что время, когда у нас вырастут мощные частные предприятия, способные к активным инновациям, наступит не завтра. Получается, ставку сейчас нужно делать прежде всего на государственные деньги и государственный сектор экономики.

Но здесь, вполне очевидно, существуют определенные барьеры и противоречия. Ведь инновация — это всегда риск. И чем перспективнее идея, тем он выше. Вот пример из практики одной инновационной фирмы США. Ежегодно к ней поступает до 1.100 различных проектов. 75 процентов из них отсеивается на первом уровне проверки. Львиная доля оставшихся — после тщательной экспертизы. К финансированию принимается менее 1 процента предложений. И тем не менее только 2 из 20 реализованных проектов приносят заметные прибыли. Однако этого оказывается достаточно, чтобы окупить все затраты.

На государственном предприятии подобную схему реализовать гораздо сложнее. Почему? Представим ситуацию: приходит проверка и выясняет ужасную вещь: в 18 из 20 случаев государственные деньги выброшены на ветер...

Осторожность, а точнее, инертность мышления многих директоров является ахиллесовой пятой в деле реальных инноваций. В большинстве случаев, по моему личному опыту, когда речь заходит о внедрении чего–то нового, на уровне предприятий срабатывает следующая психология: мы посмотрим, как у других получится, а потом и сами попробуем. Однако с таким подходом у нас в принципе не может быть своих Биллов Гейтсов или компаний типа «Гугл» и «Нокиа»!

Что же делают руководители? Они зачастую имитируют инновационную деятельность. Заметим, это не так сложно, ведь сам термин «инновация» позволяет трактовать его расширенно. Согласно действовавшему до недавнего времени стандарту инновациями являлись «новые или усовершенствованные технологии, виды продукции или услуг, а также организационно–технические решения производственного, административного, коммерческого или иного характера, способствующие продвижению технологий, продукции и услуг на рынок».

Удивительно, что при такой широкой формулировке в 2005 году доля инновационно–активных предприятий в промышленности составляла 14,5 процента, а к 2010 году планируется довести этот показатель до 17. На мой взгляд, без труда можно выйти и на 100–процентный уровень. Достаточно каждому предприятию приобрести по одному персональному компьютеру. А то и вовсе ограничиться покупкой какой–нибудь новой программы (выйдет дешевле).

Очевидно, что инновации бывают разные. Можно долго и нудно совершенствовать выпускаемую продукцию, и это тоже инновационный процесс. А можно стать пионером, внедрив в производство закрывающую технологию. Речь идет о тех новшествах, которые делают ненужными целые производства и отрасли. Так выпуск компакт–дисков вывел с рынка магнитную ленту для аудио и видеозаписи. Цифровые фотоаппараты и кинокамеры закрыли рынок кинофотоматериалов, а появление сотовой связи закрывает проводную телефонию. Это наиболее яркие примеры последних лет.

А на подходе новые закрывающие технологии... Сможем ли мы найти свою нишу в глобальном инновационном процессе? Какие принципиально новые производства появятся в стране и смогут ли они конкурировать с крупными транснациональными корпорациями? Думается, что многое здесь зависит от четкости «терминологического аппарата», который используется при составлении концепций и программ инновационного развития. Так, по моему мнению, вместо употребления достаточно размытого понятия «инновационная продукция» лучше использовать куда более конкретные дефиниции: «наукоемкая» или «высокотехнологичная». Кроме того, важнейшим критерием любой программы (республиканской, отраслевой и проч.) должен выступать термин «конкурентоспособность».

Именно выпуск продукции, способной конкурировать на мировых рынках, является альфой и омегой любых разработок. Ведь заниматься малополезными усовершенствованиями и копированием чужих образцов и называть это инновационным процессом, конечно, можно. Но в этом случае велика вероятность, что о мировых рынках придется позабыть.

Леонид ПЛОТКИН, инженер, Могилев.