Нобеля за мир дали действительно за мир

Нобель за мир

Эта неделя — Нобелевская: вручают премии. Пять в Швеции, одну — премию мира — в Норвегии. Накануне объявления лауреатов этого года букмекеры и все остальные гадали: кому она достанется? Чаще других называли имя «рассерженного ребенка» Греты Тунберг, намекали, что и кандидатуру Дональда Трампа рассматривают — за его попытки договориться с Северной Кореей. Трамп, как известно, с Ким Чен Ыном не договорился, а за «рассерженность» премий до сих пор не давали. Поэтому Нобеля за мир дали действительно за мир: действующему премьер-министру Эфиопии Абию Ахмеду за договор с Эритреей. 

Эритрея — государство относительно новое: в 1993 году после референдума о независимости она отделилась от федеративной Эфиопии, а в 1998-м между странами вспыхнул конфликт, который по приблизительным оценкам унес жизни более 100 тысяч человек. Острая фаза конфликта завершилась в мае 2000-го, спорную территорию примерно поровну между воюющими сторонами разделил международный арбитраж. Но мирный договор, признающий эту границу и формально прекративший войну, подписан всего полтора года назад. Нобелевский комитет счел это личной заслугой вступившего в должность в апреле 2018-го премьер-министра Абия Ахмеда. Он, кстати, стал десятым африканцем, получившим премию мира, и самым молодым (ему всего 43 года) из всех. 

Сегодня Нобелевский комитет своего лауреата критикует: не хочет, мол, общаться с прессой. Но он политик опытный, и критику игнорировал умело: я, мол, действующий премьер-министр, у меня дел по горло, премию получу, во всех официальных мероприятиях поучаствую — и домой. Страна, возможно, на пороге нового конфликта. Вернее, нескольких конфликтов. 

Эфиопия — страна многонациональная (более 90 этнических групп) и федеративная. Когда Абий Ахмед стал премьер-министром, конфликты между вооруженными отрядами, сформированными по этническому признаку, случались часто и уносили сотни жизней. Сейчас насилие пошло на спад, и заслуга Ахмеда, родившегося у отца мусульманина и матери христианки, в этом велика. Но вызовы, которые стоят перед его страной, еще больше. Он пытается отойти от узко этнического в пользу наднационального. Но когда в Конституции обозначено право нации на самоопределение (а в эфиопской Конституции обозначено), всегда найдутся желающие уйти. В этом году на референдуме в регионе Сидама 98,5% участников проголосовали за создание своего государства. Проблема усугубляется тем, что Сидама — многонациональная территория, и о желании жить в своей стране уже заявили десять живущих там народов. И это одна из причин, почему Абий Ахмед не хочет задерживаться в Осло и давать пресс-конференций: мир в его стране хрупок. 

Как хрупок мир (по крайней мере, внутренний), например, в Мьянме. В эти дни министр иностранных дел и государственный советник (почти премьер-министр в местной табели о рангах) Мьянмы Аун Сан Су Чжи приехала в Гаагу защищать свою страну против обвинений в геноциде народа рохинджа. Обвинения выдвинуты Гамбией от имени Организации исламского сотрудничества, а это 57 стран. Рохинджа — мусульмане, большинство населения Мьянмы — буддисты. Они действия своего правительства и Аун Сан Су Чжи поддерживают. А в следующем году в стране выборы, и ей нужна поддержка избирателей. 

Аун Сан Су Чжи — бывшая политзаключенная, 15 лет провела под домашним арестом и стала иконой борьбы, но молчание по поводу ситуации с рохинджа стоило ей международной репутации. Так что сейчас в Гааге она пытается защитить не только свою страну, но и саму себя. Быть действующим политиком — совсем не то же самое, что быть политическим заключенным: компромиссов с собственной совестью в этом случае значительно больше. 

plesk@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter