The Cure «4:13 Dream» (13 треков)
Умение самореализовываться — вещь важная. Она сложна для человека, который может все, — перед ним открыты тысячи дорог и давит проблема выбора. Человек, у которого с самого начала хорошо идет что–то одно, так долго не думает, доводя до совершенства то, что умеет. Это как раз случай основателя, фронтмена и движущей силы группы The Cure Роберта Смита.
Страшно сказать, но творческой деятельности The Cure в этом году исполняется тридцать лет. Страшно не из–за самой цифры (есть коллективы и посерьезнее), а потому, что группа, судя по тематике песен и целевой аудитории, с сэлинджеровским упорством играет музыку для сложных подростков.
В этом смысле альбом можно назвать идеально сложившимся по настроению и тематике. В предыдущих работах царила атмосфера поиска, который Смит к неудовольствию тех, кто все еще считает The Cure готическим коллективом, преподносил как шутку. Казалось, что в самый драматический момент солист группы раздвинет уголки ярко напомаженных губ и начнет хохотать. Впрочем, делал он это почти всегда довольно зловеще. Словно пряча в душе воображаемый топор.
Здесь без обмана дан весь спектр эмоций начиная от смертельной тоски до ослепительного, волнами накатывающего счастья. Любопытно взглянуть на то, что пленяет (или просто кажется интересным) в композициях этого альбома. Итак...
Прекрасный сырой раскатистый гитарный рок песни Beneath the Stars. Only one, исполненная в типичном для Смита захлебывающемся стиле, где лидер The Cure своевременно демонстрирует умелый фальцет. Относительная незаметность композиции Reason Why. Ритмически неожиданная в канве альбома Freak Show. Неожиданно сложная складывающаяся, как многоколенчатая подзорная труба Real Snow White. Красивый гармонический вывих в припеве композиции Hungry Ghost. Неподдельный напор и тембральные изыски гитары в Switch. Пронизанная подростковой тоской Perfect Boy. Усиливающая музыкальное настроение предыдущего трека композиция This, Here and Now. Мелодически запоминающаяся SleepWhen I’m Dead. Начинающаяся с ручейка и заканчивающаяся цунами депрессии Scream. Название последней It’s Over («Конец») также вполне символично для «раскрашенного клоуна, торгующего подростковыми фобиями», как однажды определили масс–медиа лидера группы.
Альбом оставляет вполне умиротворяющее впечатление, поскольку чувствуется, что творческое решение, с помощью которого музыка может притягивать к себе, уже найдено. А там, где не найдено, то в дело идут сказочные «примочки» flanger и delay, которые в любом случае придают всей музыке необходимую степень запредельности.
Хорошая музыка часто определяется длиной музыкальной фразы — иными словами, тем, насколько длинной является мелодия. Временами создается ощущение, что у The Cure мелодия длится бесконечно. Двигаясь, кажется, уже в соответствии с законами внутреннего развития и держа слушателя в постоянном напряжении. В этом плане Роберт Смит — уже автор, у которого спонтанность и импульсивность присутствуют лишь в его стабильно взвизгивающем теноре.
Вообще–то, честно говоря, по молодости я не придавал значения этой группе. Музыка первых альбомов казалась мне довольно монотонной и скучной. Как и положено ученику музыкальной школы, я тогда не на то обращал внимание. Дело вообще не в музыке. А в том, что Роберт Смит может спеть пионерскую песню, одной интонацией придав ей замысловатый готический смысл.
В нездоровом свете развития готической темы необходимо заметить, что талантливые люди редко бывают ангелами, в силу своего упорства и необратимого стремления к совершенству, демонстрируя свой крутой нрав. В мире искусства ходили вполне обоснованные легенды о тяжелом характере Чарли Чаплина или непреклонной вере в собственную миссию творца и, как следствие, «человеческой сложности» Андрея Тарковского. С таким же удовольствием СМИ писали о вздорности Роберта Смита, который менял музыкантов как перчатки, в конце концов добившись гордого звания единственного постоянного участника The Cure. Просто они не говорили о другом. «Трудный характер» в данном случае и составляет основу успеха. И успех у Смита зависит только от этого качества.
Он ведь еще подросток.
