Cтанет ли требующая референдума о независимости Шотландия второй Каталонией?

Центробежные тенденции в мире усиливаются, а люди разных взглядов вместо того, чтобы попытаться договориться, предпочитают отделяться. Первый пример, который приходит на ум, — бурлящая Каталония. Или вот недавно подписанный мэрами Братиславы, Будапешта, Варшавы и Праги (я об этом писала неделю назад) «Пакт свободных городов». Кто еще хочет разъединяться? Правильно — Шотландия, ставшая частью Великобритании с исторической точки зрения не так давно — в 1707 году. Для Шотландии, например, королева Елизавета никакая не Вторая, а самая что ни на есть Первая. Так станет ли требующая референдума о независимости Шотландия второй Каталонией? Нет. И вот почему.

Есть такая партия — Шотландская национальная. Ее главная идеология — независимость Шотландии от Объединенного Королевства. Идеи независимости в этом регионе никогда не умирали. Помните последние кадры фильма «Храброе сердце» и вопль Уильяма Уоллеса/Мела Гибсона: «Свобода!»? Это как раз об этом. Шотландцы — другие, об этом знают все в Великобритании и все, кто оставил в этих горах свое сердце (я вот оставила). «Единственный англичанин, который допускается в этот дом, — муж», — говорила хозяйка маленького частного пансиона в городе Стерлинге (гордящемся выигранными Уильямом Уоллесом битвами), в котором мы останавливались. С мужем она, кстати, развелась: темперамент у него, говорит, не тот, не шотландский.

Но когда в 2014 году Шотландия проводила референдум о независимости, верх взяла все-таки практичность. Лондон, скрепя сердце, такой референдум позволил, но хорошенько вложился в агитацию, стращая негативными экономическими последствиями независимости. То ли под влиянием этой агитации, то ли по другим, менее темпераментным причинам, но сторонники независимости тогда проиграли: 55% участников референдума проголосовали за то, чтобы остаться с Лондоном. Первый министр Шотландии и лидер Шотландской национальной партии Алекс Салмонд ушел в отставку. Пришедшая ему на смену Никола Стерджен заявила, что такой референдум можно проводить только «раз в поколение» и что, мол, ее поколение свой выбор сделало. Но сегодня она, имея 48 из 59 мест в региональном парламенте, требует нового волеизъявления. Почему?

Из-за брексита, конечно. Когда в 2016 году в Великобритании проходил референдум по брекситу, 62% жителей Шотландии проголосовали за то, чтобы в ЕС остаться. Но 52% граждан Великобритании решили, что пора уходить. Никола Стерджен считает, что брексит изменил ситуацию в стране так кардинально, что Шотландия имеет право снова вынести на повестку дня вопрос: с кем вы хотите быть — с Великобританией или ЕС?

Голос разума вопрошает: как выходить, если 60% торговли Шотландии приходится на остальную Великобританию? Бегущий впереди разума шотландский темперамент кричит: так вы посмотрите на этих англичан! Их главный торговый партнер — ЕС, но они ведь выходят! С разумными доводами в наше время всегда так: не нравятся — можно игнорировать. Что игнорировать не удастся, так это процедуру. Потому что хотя у Великобритании нет Конституции (и без нее прекрасно обходятся), но есть процедура: для того чтобы проводить референдум, нужно получить согласие премьер-министра. Борис Джонсон отказал. Сослался как раз на слова Николы Стерджен про «один референдум в поколение». Хотя цену словам Борис Джонсон, сам неоднократно пойманный на откровенной лжи (в том числе во время агитационной кампании за брексит), знает прекрасно: пятак в базарный день.

Первый министр в ярости, она говорит: «вы не можете удерживать Шотландию в Союзе против ее воли». Испанская практика показывает: да запросто! И Каталония для Шотландии точно не пример. Не потому, что Никола Стерджен боится тюрьмы (пепел Уильяма Уоллеса стучит в каждое храброе сердце), а потому, что ЕС результаты референдума, проведенного без согласия Лондона, не признает. Так что Эдинбург уходит вместе с Лондоном. Кстати, свежие опросы показывают: сегодня за независимось проголосовали бы 49% шотландцев. Нет, они не готовы уйти.

plesk@sb.by