К чему ведет инцидент с неприятной выходкой актера Михаила Ефремова в Самаре

Нет, это не Бродвей

Загулявший актер опоздал на сцену на полчаса, а когда наконец вывалился из кулис — стал бубнить что–то невразумительное. Зрители, заплатившие за партер большие деньги, попросили артиста быть членораздельным: «Громче! Не слышно!» У Михаила Ефремова (а это он оскандалился в Самаре) тотчас же сквозь грим на лице проступила дикая собака, а в голосе появились истеричные нотки помещика Троекурова: выйдя на авансцену, рассерженный артист осыпал самарцев нецензурной бранью, вены лопались на его шее от недовольства холопами. После матерной тирады сын Олега Ефремова побрел «на исходную» — доигрывать спектакль «Не становись чужим», но, увы, честно признался зрителям, что уже и слова забыл по дороге.

Видео из Самары моментально стало вирусным: ролик посмотрели уже полтора миллиона человек. Часть зрителей считает подобное поведение Михаила Олеговича в театре недопустимым, но есть среди театралов и такие, которые настаивают на том, что за подобные номера актеру Ефремову еще и приплачивать нужно, и медали давать, дескать, да! Он матерится! Но как четко держит мизансцену!

Не знаю, если и выдавать Михаилу Олеговичу что–то немедля, так это трудовой отпуск на пару лет в синхроне с хорошим лечением. Ведь совершенно очевидно, что он перегорел, публику свою ненавидит. «Это город Самара или нет?» — кричит в ролике пьяный актер. И так на него стыдно смотреть — перед нами ведь уже не артист никакой, а самый настоящий вурдалак, с плохим обменом веществ, чьи б глаза не видели всю эту зрительскую массу с их противными выкриками, но хочется заработать денег. А жизнь собачья, и детей у Михаила много. Вот и мотается с гастролями по городам и весям. Как видим, выступает более чем успешно — слава о его поездках летит впереди Ефремова. Подозреваю, он еще не успел очунять, в себя прийти в Москве после самарских подвигов, как на него обрушились журналисты с вопросом: «Что это было?»

И тут «гражданин поэт» выдает универсальную формулу на все случаи жизни: «Дело в том, что это Пинтер». То есть британский драматург Гарольд, и самарские зрители, говорит Ефремов, просто не догнали, не поняли, видать, сдержанного английского юмора ученой пьесы. Очевидно, сам Михаил Олегович никак не может привыкнуть к тому, что на каждое его представление теперь найдется человек с равнодушной видеокамерой, которая холодно зафиксирует, как ночью он ползет по полу в ночном баре, разбрасывая сахар по паркету, и воет на луну. Но это ладно. Это, наверное, весело. А на сцену в таком виде зачем выпускают артиста — вот этого понять не могу. Еще пудрой его обмазывают, парик сверху нахлобучивают, а после выступления не знают, куда глаза прятать. С Михаила, между прочим, как с гуся вода: «Это Пинтер!» — хохочет он нам в лицо и продолжает свою лихую гастроль. Ведь положа руку на сердце тетки, в том числе и я, все равно пойдут смотреть на мошенника, как приедет в наш город, — это же Дубро–о–вский, помните? Какой чудный был мальчик с искрящимися глазами в ленте белорусского режиссера Вячеслава Никифорова.

Вообще, в нашей культуре есть вполне себе терпимое отношение к артистам–пьяницам. По–отечески, по–христиански мы их жалеем, и, наверное, правильно делаем. Но когда я вижу, как у нас или в Москве афиша зазывает на очередную премьеру в «настоящем бродвейском стиле», тут уж приходит моя очередь расхохотаться им в лицо: да вы, ребята, Бродвея не нюхали. Почему западные артисты выпархивают на сцену как мотыльки, а вы выходите из кулис — как из забоя, с одышкой и незнанием слов. Вчера в театр HD хотела сходить на Камбербэтча посмотреть — в нашем «Центральном» давали трансляцию из лондонского «Барбикана». Так, друзья мои, билетов не было: «Гамлет: Камбербэтч» раскуплен без остатка. Я этот спектакль видела, как многие другие европейские и бродвейские постановки в HD. Разница с нашими, примерно как между ракетой Falcon и летающей крепостью Бабы–Яги, колоссальная: технический, артистический и физический вклад в зрительскую любовь тут и там — несоизмеримый. Ясно, что в пьяном угаре если бы Камбербэтч позволил себе выход на авансцену с матерком, это был бы его последний день в карьере. Не таков привычный наш колорит: однажды удачно исполненная роль — своего рода индульгенция на долгие годы.

Сейчас министерства шлют друг другу письма, решают, к чему приведет инцидент с неприятной выходкой Михаила Ефремова в Самаре. Без всяких писем с ходу отвечаю к чему — к полному вымиранию театра психологического, который, как видим, себя не оправдывает. Будущее — за чистыми актерами в хорошей форме и с приятными манерами.

viki@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter