Неси, Ядя, неси... Ты не Комати

Женский вопрос современной литературы

Сдается мне, свой вечный план по вдохновлению пиитов нынешняя холодная весна не выполнила. Вдохновляться полагается цветущей сливой, небом, «чыстым, як шклянка», да напоминающим изысканные иероглифические росчерки полетом ласточки... И никак не грязными разводами дождевой воды на стекле и радужной пленкой бензинового происхождения на поверхности городских луж.

Хотя старомодна я в выводах... Вон авторы литературы «трэша», либо «кислотной литературы» (продающейся, кстати, в каждом книжном магазине) вдохновляются вещами, с «архетипическим пиитом» как бы несовместными... Впрочем, ангелами во плоти писатели не были никогда. «Белый бог», сиречь кокаин, магнетизировал целое поколение искателей сюрреалистической реальности, богема выплескивалась с мансард и из предместий в почтенную публику, соблазняя свободой нравов и разбивая судьбы... Хотя в каждой профессиональной среде есть циники и души нежные, восторженные. На одном из интернетовских сайтов, обсуждающих не что иное, как латиноамериканского мага Кастанеду, проповедника галлюциногенного кактуса, встретила клич души: «...схватить бы за мокрые волосы девушку–мечту... и как же не хочется, чтобы девушка моей мечты встретилась мне во плоти... ведь тогда я бы потерял мечту...» Господи, вот муссируют тему о том, изменилась ли психофизиобио-, не знаю еще какая, природа человека, кликушествуют о «детях индиго» (якобы новая порода гомо сапиенс), но до какой же степени, в каких тонких мелочах сохраняется эта гомосапиенско–поэтическая природа! Ведь точно как тоскующий о девушке–мечте с мокрыми волосами интернетчик, рассуждали великие поэты всех эпох! Надеюсь, вы наслышаны о теории Прекрасной Дамы в сочетании, точнее, категорическом несочетании с «бытовой женой». То есть Петрарка обожал свою Лауру, Данте — Беатриче на почтительном расстоянии, не делая конкретных попыток к сближению. Хотя историки с удивлением просчитали, сколько было таких упущенных возможностей. Прекрасные Дамы готовили другим борщи, рожали детей... И зачастую не подозревали, что являются объектами чьих–то вдохновенных строк. Авторам которых кто–то также готовил борщи и рожал детей. После многолетней переписки и страстных мечтаний Бальзак как–то не очень охотно ехал вступать в реальный союз со своей «северной звездой» Эвелиной Ганской, а женившись, тут же расхворался и так до конца жизни от воплощенной своей мечты не оправился...

Неудивительно, что женщины, претендующие на роль не просто музы либо почтительной обслуги, но непосредственно литератора, творца, нередко прятались за мужскими псевдонимами (Жорж Санд, Джордж Элиот и т.д.). Вот в Японии произошло наоборот — женскую поэзию основал мужчина, скрывшись под женским именем. А на недавнем литературном конкурсе имени В.Короткевича среди лучших произведений был назван весьма любопытный, по отзывам, роман, подписанный мужским именем, за которым опять–таки — авторша... Кстати, эта весна, мокрая, как хвост бродячей собаки, все–таки оказалась богатой на литературные события, а именно — литературные дебюты... И что редкость для нашего культурного пространства — дискуссии, спровоцированные этими дебютами. Сборник поэзии Вики Тренас «Цуд канфiскаванага дзяцiнства», изобилующий сложными, иногда эпатирующими образами, книга молодежной прозы Югаси Каляды (реальность городской интеллектуальной девочки плюс фэнтези), сборник Натальи Кучмель — интересной лирической поэтессы, воспитавшей, кстати, не одно поколение молодых поэтов, но только ныне сподобившейся книжки... Интернет гудит, литературная молодежь ломает копья... пардон, постинги на форумах, а уважаемый профессор присылает мне статью, в которой сетует, что белорусские писатели после Короткевича и писать перестали (то есть профессор ничего не читал).

Да, литературные дамы перестали стыдливо прикрывать рукописи рукоделием, когда в гостиную кто–то входит (именно так поступала Джейн Остин, классик английской литературы). Но! Меня всегда несколько риторически интересовало, почему в любом литературном объединении большинство — вдохновенные девочки, а в Союзе писателей нашей сестры — 11 процентов. Впрочем, после «нобелей» Виславы Шимборской и Эльфриды Елинек уже не возмущают цитаты из отдельных классиков, утверждающих, что женщины даже когда пишут романы, занимаются рукоделием. Но и расслабляться не нужно: когда в 1968 году большой группе студентов была предложена одна и та же статья, подписанная в одном случае — Джон Мак–Ким, а в другом — Джейн Мак–Ким, в первом случае большинство оценило статью как интересную, во втором — как посредственную. Вы думаете, за три с лишним десятилетия что–то радикально изменилось в человеческом сознании? В пьесе белорусского драматурга с Молодечненщины Ивана Козела «Над хвалями Серабранкi» учительницу Ядю свекровь и муж заставляют «пахать» в сельском хозяйстве. И Ядя, надрываясь, носит мешки и смоляные корчи, не успевая прочитать книгу, под брезгливо–жалостливыми взглядами учеников. А в Японии жила красавица–поэтесса Комати, чьи брови напоминали очертания далеких гор. Чтобы добиться благосклонности красавицы, поклонник должен был провести сто ночей под ее окном. Один из таких воздыхателей промок под дождем, простудился и умер. А превратившись в привидение, отомстил жестокосердной чисто в восточном стиле: наделив бессмертием. И Комати, превратившись в вечную старушку, оставила потомкам множество стихотворений, в которых оплакивает утраченную красоту и тоскует о восхищенных взглядах... Произведениям нынешних литературных дам это совершенно несвойственно. Впрочем, и в феминизм, и даже в неофеминизм мы перестали играть. Просто наши поэтессы и писательницы действительно создают хорошую литературу. И хотя пресловутые «женские романы» в руках пассажиров метро служат как бы укором моему снобизму, но я утешаюсь тем, что под именами их авторшей, Люси, Мэри и Дэниэлей, во многих случаях скрываются «литературные негры» мужеского пола.

Впрочем, пока я рассуждала о своей любимой теме, почти летнее солнце вспомнило о своих прямых ультрафиолетовых обязанностях. Так что вскоре опять на страницах газет начнутся опросы вроде того, какую книгу вы возьмете с собой на пляж?

Возьмите что–нибудь стоящее. И может быть, даже феминистическое — как раз будет сочетаться с бикини.