Непросто быть шпионом

Письма из Пекина
Миссия: проникнуть на территорию города русской военной славы Порт–Артур (ныне Люйшунь) недалеко от русского же города Дальний (ныне Далянь). На первый взгляд — выполнима.

Оборудование: фотоаппарат, ручка, блокнот, обязательно — обувь, в которой легко убегать от погони.

Прикрытие: поездка на ежегодный Международный фестиваль моды в Даляне.

Союзник: журналист из Японии. Вооруженный тем же оборудованием, он приехал в бывший японский Дайрень для того, чтобы проникнуть на территорию города японской военной славы Люда.

Несмотря на наше разное восприятие событий 1905 года, связанных с Порт–Артуром (Люда), нас объединило желание посмотреть на места событий собственными глазами. Я знаю заранее, что мне повезло больше, чем японскому коллеге: официально в Китае все, что связано с пребыванием в Даляне и Люйшуне сначала русского флота, а потом Советской Армии, — это хорошо. С японцами — наоборот: их сорокалетнее владычество (с 1905 г. по 1945 г.) оценивается категорически негативно. Предварительная разведка показала: в Люйшуне сохранены остатки военных батарей, из которых доблестные российские моряки (мы тогда были одной страной — может, и белорусы там были?) отбивались от наседающих японцев. К сожалению, не отбились.

Но сегодня мне с японским журналистом делить нечего: и для него, и для меня Порт–Артур — часть истории своей страны. Героическая с оттенком трагизма для меня и безусловно триумфальная для него.

Пытаемся пойти официальным путем — обращаемся к представителям Всекитайской ассоциации журналистов, которая и пригласила нас на фестиваль в Далянь — столицу моды Северо–Восточного Китая.

Рассчитываю на снисхождение чиновников и общие исторические воспоминания, а также на то, что китайцы не умеют говорить «нет». Это связано с понятием «лица» — святым для каждого азиата. Никто не хочет потерять лицо, услышав «нет», а потому и сами китайцы «нет» не говорят — дают вам возможность сохранить лицо. Будут тянуть, придумают кучу отговорок — чтобы вы или сами поняли, или чтобы просто устали добиваться.

Но — о чудо! — в моем случае звучит немедленное и категоричное НЕТ — буквально большими буквами. Порт Люйшунь и сегодня — китайская военно–морская база (спасибо русским и японцам за инфраструктуру!), а потому въезд не только на собственно базу, но даже и в город иностранцам строго запрещен.

Созываем срочное совещание с коллегой из Японии — может, проберемся сами? Ведь мы (не сговариваясь и даже не будучи знакомы до приземления в Даляне) купили билеты на обратный путь на гораздо более позднее время, чем остальные журналисты из нашей группы: понимали, что может возникнуть необходимость оторваться от «хвоста». Делимся оперативной информацией: из Даляня до Люйшуня всего 40 км, часто ходят рейсовые автобусы — может, прикинемся местными жителями и проникнем на территорию охраняемого стратегического объекта?

Ч–черт! Совершенно забыла — я же почти блондинка! Вы видели хоть одного блондина в Китае? Вот и я о том же. И глаза — черт, глаза тоже подкачали: голубые и для китаянки великоватые. Что же делать?..

Хотите — верьте, хотите — нет, но и японец при всей, на наш взгляд, похожести на китайца и прекрасном произношении не сможет выдать себя за местного жителя: любой уроженец Поднебесной — даже не контрразведчик — легко разоблачит в нем засланного казачка. Потому что на самом деле у японцев другие овал лица и разрез глаз, но самое главное, что выдает в них чужаков, — манеры. Дети Страны восходящего солнца — тихие (китайцы обычно говорят так, что лопаются барабанные перепонки), скромные и практически незаметные в любой компании, они беспрестанно говорят «спасибо» и все время кланяются. Никаких шансов выдать себя за местного.

Так что миссия оказалась невыполнимой — к моему глубокому разочарованию. Зато я побывала на «Улице русского колорита» в центре Даляня, где поняла, что все матрешки, которыми торгуют на московском Арбате и у нас на минском вернисаже художников, сделаны в Китае.

...Советские войска покинули Далянь в 1955 году, но местные жители и сегодня вспоминают о «русских» с большой теплотой. Один из них, тщательно подбирая слова («Больше 40 лет не говорил по–русски, извините!»), сказал, что любой житель города старше 50 лет обязательно знает хотя бы несколько слов по–русски. А насчет моей миссии в Порт–Артур — посочувствовал. Но помощи не предложил.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter