Прежде чем рассказать об этом эпизоде, считаю необходимым высказаться по поводу лицензионной летней охоты на кабанов и косуль. Она у нас в республике вот уже много лет разрешена с 15 мая по 30 сентября, и мотивы такого решения объяснить можно. Но как человеку, любящему природу, их принять?
Да, в полях зреет урожай, который может кое-где пострадать. Но ведь в это же время у животных подрастает беспомощный и не освоивший премудрости лесной жизни молодняк! Подстрелив «мамашу-вредителя», охотник обрекает на гибель весь ее выводок.
Мне немало пришлось поколесить по необъятному Советскому Союзу в должности охотничье-рыболовного инспектора, и я знаю, что охота на этих животных в летнее время не допускается нигде. Даже там, где диких кабанов и других копытных действительно много и они часто осмеливаются посещать поля и огороды. Никто такими потравами не возмущается, так как ущерб чаще всего бывает ничтожным. Характерно, что и в республиках с преобладающим мусульманским населением для подкормки кабанов постоянно выращивают на больших площадях топинамбур и кукурузу, оставляя их неубранными на зиму.
Но вернемся на белорусскую землю… В нашем Суражском лесхозе, например, на 29 тысяч гектаров охотничьих угодий кабанов 76 особей. Не густо, прямо скажем. А косуль, думаю, и во всей Витебской области столько не наберется.
Тем не менее, когда поступают сигналы о том, что на поля наведываются кабаны, охотовед лесхоза Алексей Логунов с группой охотников, имеющих лицензии на отстрел, должен выехать на место. Так было и в тот раз. Получив сообщение о том, что километрах в 30 от Суража, в районе деревни Курино, на одно из полей, засеянное овсом, стали наведываться кабаны, он отправился туда с охотниками и егерем Сергеем Вороновым.
К месту предполагаемой охоты прибыли задолго до наступления темноты и, расположившись на деревьях примыкающего к полю леса, стали ждать. Легкий ветерок часто менял направление, и это особенно не нравилось охотникам. К тому же сидеть на ветках высоко над землей без движения – занятие тоже малоприятное. От неподвижности все тело так немеет, что даже судорогами иногда сводит. Да и комары грызут. Но отмахиваться нельзя – дикие звери чутки и сообразительны.
В начале десятого вечера в лесной чаще послышался чуть слышный шелест, и вскоре рядом с деревом, на котором сидел охотовед, появилось целое семейство поросят-сеголеток во главе с могучей кабанихой. Они не бросились опрометчиво к лакомому корму, а, повинуясь инстинктам, застыли, поводя ушами и принюхиваясь. Но когда один нетерпеливый поросенок не выдержал и попытался забежать в заросли овса, мать с такой силой отшвырнула его назад своим длинным рылом, что тот даже взвизгнул от боли и возмущения.
Позиция для стрельбы была хорошая, но Алексей и не думал поднимать ружье, так как его переполняло чувство восторга. Ведь даже охотоведу не каждый день удается так близко наблюдать сцены из жизни дикой природы, и эти мгновения хотелось продлить как можно дольше.
Неожиданно кабаниха повернула голову, и, когда Алексей посмотрел в ту сторону, его сердце заколотилось так, что трудно стало дышать. К лесному семейству буквально по-кошачьи подкрадывались два крупных волка.
Дальше все решили мгновения. Грозно и предостерегающе хрюкнула кабаниха, но прежде чем поросята бросились в чащу, а волки – в атаку, Алексей успел зарядом крупной картечи пригвоздить к земле одного из хищников. Второй молниеносно исчез.
Убитый зверь оказался матерой волчицей, и этот неожиданный трофей порадовал охотников гораздо больше, чем упущенная добыча.
