Сегодня некоторые политические и культурные деятели наперебой высказывают в интернете свое возмущение тем, что произошло 20 декабря ночью у Дома Правительства в Минске. Евгений Евтушенко требует освободить поэта Некляева. «Держись, Володя», — взывает он из своего прекрасного далека. А ведь в советское время сам он не протестовал против «ненавистного режима», не звал выходить на площадь и штурмовать правительство. Он даже не был диссидентом, и при всей жесткости советского режима ему было позволено свободно разъезжать по заграницам и читать там свои стихи русским эмигрантам. А сегодня в тиши и безопасности воспылал вдруг революционным пылом за чужой счет.
Только сегодня у нас и время уже не то, и наш поэт совсем не тот. От народа и страны оторвался, писать не о чем, публиковать нечего. За границей, сколько ни живи, никому там не нужен, дома практически забыли. А ведь привык к популярности и почитанию. Вот и бросило в политику — возомнил себя мессией, несущим свободу своему народу. Правда, если бы добрые люди деньжат не подкинули, так и остался бы сидеть со своими мечтами где–нибудь в польском или шведском отеле.
А добрые люди не дремлют и всегда зорко следят, у кого нервишки расшатаются до такой степени, что потянет на площадь окна бить. И сразу же окружают таких страдальцев заботой, вниманием и некоторым количеством денежных купюр. И научат, и нужные слова подскажут, и компромат на кого надо помогут состряпать.
И начинают эти обиженные судьбой люди воображать себя героями, борцами за свободу, спасителями нации. Наполовину искренне, а наполовину за деньги.
Они считают зазорным для себя заниматься каким бы то ни было трудом в своей стране. Работать строителем, инженером, врачом или преподавателем — это недостойно их великой миссии освободителей народа от «тирании». От той «тирании», которая восстановила в стране заводы и фабрики, подняла на высокий уровень медицинское обслуживание, возродила село и полностью обеспечила народ собственными продуктами питания, которая заботится о детях и стариках, открывает широчайшие возможности для получения самого современного образования, создает для народа благополучную, спокойную жизнь. Но они этого ничего не замечают, не видят и видеть не хотят. Они не имеют ни малейшего понятия о том, как трудно все это организовать, насколько сложным является государственный механизм. Как в стране, не имеющей собственных природных ресурсов и получившей в наследство устаревшие производства, поднять экономику, вывести ее на конкурентоспособный уровень. Для них это всё неинтересные и второстепенные детали. Главное — это демократия. Даже не сама демократия, а борьба за демократию. И даже не за демократию, а просто борьба, борьба с властью. Долой авторитеты, долой власть, долой чиновников!
Все это чисто большевистские подходы, которые мы в советское время тщательно изучали в университетах: партия — боевой отряд, чем хуже — тем лучше, революционная законность превыше всех законов. Большевики не стеснялись брать деньги у Германии, которая, находясь в состоянии войны с Россией, охотно давала их для того, чтобы этот боевой отряд ослабил бы или вовсе обрушил власть в своей стране и тем самым способствовал поражению России. Они готовы были заключить союз с кем угодно, хоть с самим чертом, ради того, чтобы прийти к власти. Жертвы и разрушения их не волновали и не интересовали. Главное было — уничтожить ненавистный им строй, уничтожить власть, а с нею и все цивилизационные устои государства. Как говорилось в тексте «Интернационала», «...до основанья, а затем...» А затем была гражданская война и жуткая разруха, затем были лагеря и долгий мучительный путь восстановления государства.
Агрессивность и радикализм, ослепление ненавистью, не позволяющее объективно оценить ситуацию и перспективы развития общества, фетишизация политических идей — тогда коммунистических, а сегодня демократических, готовность безоглядно и безответственно идти на разрушения ради «светлого будущего» — эти типичные черты большевизма сегодня в полной мере присущи радикальной части нашей сегодняшней оппозиции. Как мы знаем, большевики не привели к расцвету демократии в стране. И нынешние необольшевики точно так же не способны на это. Они способны только возбудить конфронтацию внутри страны и вздыбить общество, что еще дальше отодвинет нас от тех демократических целей, к которым мы стремимся.
Наши необольшевики имеют очень поверхностное понятие о демократии. Они всегда говорят об одном и том же — свобода СМИ, свобода для любых общественных организаций и партий, справедливые выборы. Но все это в той или иной мере у нас есть.
Действительно, у нас издается масса оппозиционных газет, в интернете вообще полностью господствуют оппозиционные сайты. Свобода там достигла такого предела (вернее, беспредела), что стыдно читать. Откровенная ложь и клевета, опорочивание и высмеивание любых шагов власти, любых достижений нашего общества — все это выглядит так, как если бы люди писали не о своей стране, не о своем народе, а о некоем крайне враждебном для нас государстве. Впрочем, это соответствует принципу необольшевиков — чем хуже для общества, тем лучше для них.
У нас зарегистрировано свыше двух тысяч трехсот общественных организаций и объединений. Куда уж больше? У нас пятнадцать политических партий, что для такой небольшой страны даже избыточно. Причем подавляющее большинство из них оппозиционные. Какой еще свободы здесь не хватает?
А выборы? В этом году на президентские выборы в страну съехалось беспрецедентное число наблюдателей. Смотрели всё, что можно, копали везде, где хотели. Ничего серьезного не накопали. Наблюдатели от СНГ высоко оценили открытость и хорошую организацию выборов. 19 декабря, сразу после окончания выборов, положительную оценку были готовы дать и наблюдатели от ОБСЕ. Но, конечно, это было бы полным крахом для наших необольшевистских лидеров. Перед ними не стоял вопрос «пан или пропал». Паном стать тут никому не светило ни при каких обстоятельствах. Для них стоял вопрос «быть или не быть?». Ибо пропасть, исчезнуть с политической арены в небытие — такая угроза была для них вполне реальной. Ведь, не дай Бог, отношения Беларуси с Евросоюзом и Соединенными Штатами Америки, которые уже начали налаживаться, и дальше бы развивались по благополучному сценарию.
Если бы наши государства стали эффективно взаимодействовать на официальном уровне, если представители власти этих стран, конгрессмены и парламентарии начали бы активно посещать Беларусь, то уже трудно было бы нашим необольшевикам вешать им лапшу на уши. Сколько ни кричи про свободу слова, но то, как живут люди в стране, какие условия здесь созданы для получения образования, медицинской помощи, как развивается наше село, наши предприятия, какова у нас наука, культура, спорт — все это говорит само за себя. А низкий уровень безработицы, социальные гарантии, досмотренные чистые города, хорошие дороги, дачные участки и загородные дачи, которые для нас являются массовым и обыденным явлением, а на Западе — пределом мечты. Если начинать во все это вникать, то уже никакой веры нашим необольшевистским разоблачителям не будет.
Так что если спросить, зачем экс–кандидаты в президенты повели народ на площадь Независимости, для чего ломились в окна и двери Дома Правительства, то ответ на этот вопрос вполне очевиден. Ведь они могли бы совершенно беспрепятственно провести свой митинг, например, на площади Свободы или в любом другом месте города, за исключением трех площадей, на которых проведение любых массовых мероприятий, кроме государственных праздников, запрещено. Но это их не устраивало, ибо у них были совсем иные цели. Они прекрасно знали, что проиграли на выборах. Даже их одурманенное ненавистью и революционным пылом сознание не давало им надежды на реальную победу. Они также прекрасно понимали, что ни на какой площади силой они власть не отнимут. Как говорится, кишка тонка. И не заставят проводить никакие альтернативные выборы без Лукашенко — все это чистые фантазии их воспаленного воображения. Так зачем же они кликали народ на площадь, зачем вовлекали юнцов в наказуемые законом дела? Только для того, чтобы в очередной раз спровоцировать власть, вынудить ее принять силовые меры по наведению порядка и усмирению тех, кто лезет на рожон. И тем самым переключить внимание со своего полного поражения на якобы брутальность власти и нарушение демократических свобод.
Демократия возможна только при условии абсолютного верховенства закона. Если же какой–то группе тот или иной закон не нравится и они считают это достаточным основанием, чтобы данный закон не выполнять, то это уже никакая не демократия, а типичный большевизм. Лозунг большевиков — революционная целесообразность выше любого закона — это как раз то, чем всегда руководствуются наши радикал–оппозиционеры, достойные последователи своих политических предшественников.
Можно задать вопрос: в полной ли мере соответствует уровень демократии в нашей стране тем стандартам, которые приняты в западных странах? Совершенно ясно, что нет. И дело здесь не в свободе СМИ, не в количестве общественных организаций и партий и не в свободе выборов. Это, конечно, необходимые условия демократии, и они у нас во многом выполняются. Но этого недостаточно. Ведь демократия — это власть, распределенная в обществе. И она должна опираться на распределенную собственность. Не может быть такой ситуации, когда собственность на средства производства сконцентрирована в одних руках — у государства, а власть распределена по всему обществу. Поэтому главным в процессе глубинной демократизации общества должен быть рост удельного веса частной собственности в экономике страны. А это процесс очень непростой и, безусловно, небыстрый.
Развитие частной собственности — это не раздача государственных предприятий в частные руки. Такой опыт мы наблюдали на примере России. И он отнюдь не привел к развитию демократии, а лишь вызвал к жизни появление олигархов (само существование которых несовместимо с демократическим устройством общества), привел к повсеместному распространению коррупции и криминала.
Наш путь расширения частной собственности опирается прежде всего на развитие мелкого и среднего предпринимательства. Именно этот подход позволит выработать традиции и законы в данной сфере, позволит проявиться инициативным людям, способным к организации успешных предприятий частного бизнеса.
Развитию этих процессов весьма существенно способствовали бы тесное взаимодействие с западными странами и помощь с их стороны. Помощь именно в вопросах организации бизнеса, установления связей наших предпринимателей с зарубежными фирмами, привнесения инвестиций в нашу страну и создания здесь крупных частных предприятий. Это тот путь, по которому наша страна будет шаг за шагом двигаться в направлении западных стандартов, в том числе и в вопросах демократического устройства государства. Именно поэтому наш Президент объявил привлечение частных инвестиций и развитие мелкого и среднего бизнеса приоритетными направлениями для нашей страны на ближайшую пятилетку. Это и есть продуманное и взвешенное движение нашего общества к более широким демократическим устоям.
Что же является главным препятствием на этом пути? Главное препятствие — это те нарушения общественного порядка и те провокации, которые совершенно систематически, по поводу и без повода, но всегда с одной целью организуют наши необольшевики. Демонстративное нарушение закона, неподчинение власти, провоцирование столкновений с милицией — все это, вполне естественно, вынуждает правоохранительные органы применять те или иные репрессивные меры. А это неизбежно осложняет наши отношения с Западом и тем самым тормозит наше движение к более демократическому укладу. Так что наши пресловутые борцы за демократию на самом деле являются борцами против демократии в нашей стране.
Вообще, надо ясно понимать, что демократизация общества может происходить не мгновенно и не за счет смены власти, а только при условии и по мере развития общества, изменения сознания его граждан. А этот процесс требует немалого времени, по существу — смены поколений. Но нашим необольшевикам не терпится, вот и идут они в отчаянии бить стекла.
Академик А.РУБИНОВ.
