Этих животных в Беларуси, по подсчетам ученых, около 75 тысяч. Допустимые нормы превышены более чем в два раза.
Новый Указ Президента Республики Беларусь № 386 «О внесении изменений и дополнений в предыдущий Указ Президента Республики Беларусь от 8 декабря 2005 года № 580 в целях совершенствования ведения охотничьего хозяйства и охоты, рыболовного хозяйства и рыболовства» позволяет регулировать количество бобров. Но надо выполнить ряд исследовательских и организационных работ. Кроме того, необходимо вернуть людям то, чем всегда был щедр бобр: от мяса с пушниной до бобровой струи и жира.
Профессора, доктора биологических наук, заведующего лабораторией Научно-практического центра Национальной академии наук по биоресурсам Петра КОЗЛО я попросил прокомментировать фразу: «Чем больше на данной территории бобров, тем лучше для состояния окружающей среды».
— Есть прекрасное библейское изречение: «Не навреди!» Себе, природе. А мы перешагнули через грань дозволенного окружающей средой. Популяция любого вида животных не должна угрожать своими размерами, становиться врагом, вредителем. К сожалению, бобры таковыми стали. И не только они, а и другие дикие животные, обитающие в наших лесах. Сколько говорится о уроне, который сельчанам и хозяйствам наносят кабаны, волки, даже зубры.
Скажу пару слов и в защиту бобра. Он с давних времен играл важную роль в жизни населения Беларуси. Его охраняли. В литовских летописях XIV—XV веков бобру — особое внимание, ни о каких животных так не пеклись, за исключением зубра. В Статуте Великого княжества Литовского записано: «До 19 мая каждый урядник должен представить в вышестоящую инстанцию данные о численности бобра». Кстати, бобровые угодья закреплялись за отдельными людьми, населенными пунктами, городами.
Почему бобр ценился так высоко? Да у него прекрасное мясо. Кроме того, полезный жир. На основе бобровой струи делали даже белорусскую виагру — касолин. Но самое ценное — мех. Он был валютой в Великом княжестве Литовском и на Руси. А еще мехами бобра платили приданое. Из пушнины шили одежду, шапки.
Но бобра и бесконтрольно истребляли. Самое «депрессивное» состояние было в конце XIX столетия, после Первой мировой войны, революции, Гражданской войны. Где-то к началу 1920 года считалось, что бобр совсем исчез! И только экспедиция профессора Анатолия Федюшина привнесла оптимизм. По заданию Наркомзема он поехал в верховья реки Березины и обнаружил 27 поселений бобра.
Чтобы сохранить животных, в 1925 году организовали первый бобровый заповедник — Березинский, и это сыграло решающую роль в восстановлении численности бобра в Беларуси. Примерно к 80-м годам его было около 30 тысяч особей.
А потом пошел безудержный рост популяции. Начались теплые зимы. Спрос на мех резко упал. Бобр заселил лесные водоемы, проточные, стоячие, проник и в мелиоративные системы! Люди прокладывали каналы, чтобы осушить болота, получить большой урожай, а бобры все переиначивали. Они, помимо лесов, захватили примерно 30—40, а где и все 80 процентов луговой и полевой территории, мелиоративных трасс.
— То есть бобр из любимого и строго охраняемого животного превратился в опасного грызуна, на которого жалуются лесоводы, мелиораторы, работники сельского хозяйства и жители сел.
— И жалуются все громче. Для этого есть основания. Возьмем леса. Бобры срезают деревья. Это одна сторона вредной деятельности. Вторая — когда они делают гати, образуются пруды, которые затопляют леса, возникает значительное отставание в приросте деревьев. Ряд пород не любит сильной влажности, усыхает. Если осине, ольхе с березой хорошо, то дубу, ели плохо... И на сельскохозяйственных угодьях та же ситуация. Образуются пруды, затапливаются посевы. Снижается урожай.
— А почему бобру дали волю?
— Уже говорил, что не было спроса на бобровую «продукцию». Были установлены и жесткие требования по охране, эксплуатации, отстрелу лесных животных, в том числе и бобра. Когда утвердили положения и правила, охотник, получивший лицензию на его отстрел, не мог пойти в лес без егеря. Это нонсенс! В Беларуси 75 тысяч охотников, и с каждым пойдет егерь? Был год, когда добыча бобра составила... ноль. Но шло время, ситуация усугублялась. Наконец одумались, разрешили даже отстрел из ружья. Но он мало что дал. Охотоведы писали в газетах: 70—80 процентов отстрелянных животных — подранки, в результате бесцельно пропадает добыча. Почему? Бобра на поверхности воды увидишь редко, только его нос. Нужно ружье с оптическим прицелом, хорошая собака. Таких ищеек у нас практически нет...
Белорусское отделение Всесоюзного НИИ по звероводству было ликвидировано, и бобр ушел из поля зрения не только ученых, но и охотоведов.
— Петр Григорьевич, что надо сделать, чтобы от бобра мы ждали только добра? Недавно появился Указ Президента Республики Беларусь № 386. Там есть строки, посвященные и бобру.
— Документ своевременный. Но для его реализации следует выполнить определенные работы. Провести хороший учет по водоемам: крупным, средним, малым рекам, болотам, мелиоративным трассам, чтобы знать географию расселения бобра. Если же начнем стрелять как попало, то это закончится плохо. В местах, где бобр причиняет больше вреда, и надо начинать отстрел, но четко установив количество зверьков, которых надо «убрать». А в прудах, может быть, надо бы отловить всех животных. И не переселять, как у нас до сих пор было принято, а четко следить за их количеством. Здесь целый комплекс проблем, которые надо решать безотлагательно. Например, раньше были бригады по отлову бобров, может, и сейчас их необходимо создать, закрепив за угодьями. Короче, работа предстоит большая.
— Насколько надо уменьшить популяцию бобра, как вы считаете?
— Примерно в два раза. А затем начинать второй этап — поддержание относительной стабильности. Ведь любое животное — неповторимое явление природы. Можно построить новый город, по описаниям восстановить памятник искусства, но исчезнувшее животное «воссоздать» заново нельзя. Долгое время человек не задумывался над своей деятельностью по использованию ресурсов живой природы. Сейчас мы уже знаем, что основное значение животных состоит не в той пользе, которую получает от них человек, а в той роли, которую они играют в непрерывном круговороте органического вещества на нашей планете, в поддержании экологического равновесия в биосфере Земли.
Из-за голого чешуйчатого хвоста средневековые монахи причислили бобра к рыбам, включали в монастырское меню во время постов. Возможно, служители церкви пускались на хитрость, поскольку книги утверждают, что по вкусу мясо животного значительно вкуснее рыбы.
Но больше интересно не мясо этих млекопитающих, а так называемая бобровая струя — сиропообразная масса с особым запахом, сначала слабоокрашенная, а затем темнеющая на воздухе. Она образуется в особых железах, представляет сложную смесь из 45 химических веществ и несколько столетий известна в медицине как прекрасный «целитель» от недугов. Бобровую струю даже считали волшебным эликсиром.
Евгений КАЗЮКИН, «БН»
