— 22 июня 1941 года фашистские самолеты бомбили Минск. Родителям чудом удалось спастись — их дом в районе площади Свободы горел. Отец Александр Алексеевич Чижов, в те годы зампредседателя Госплана БССР, был вынужден спасать архивы ведомства и эвакуировать их в Узбекистан, а потому не успел даже проститься с семьей. Лидия Яковлевна со своей больной матерью и нами, малолетними детьми, пешком и попутным транспортом добиралась из Минска в сторону Пуховичей без запасной одежды и продуктов. Остановились на время в деревне Новая Жизнь у родственников. В 1942-м здесь был создан партизанский отряд для борьбы с оккупантами, установившими жесткий режим против белорусов. Мать взяли туда для выполнения ответственных заданий штаба партизан. До 1940 года она работала в «Заготзерно» и знала многие улицы и селения на Минщине.
Наталия Чижова (крайняя справа) в г. Тотьма Вологодской области у памятника поэту Н. А. Рубцову во время Международного фестиваля музыки и поэзии «Рубцовская осень».
Нина Ивановна Тимчук, дочь Героя Советского Союза партизанского командира бригады Ивана Матвеевича Тимчука, из рассказов отца помнит, что в составе бригады воевала связная-разведчица Лидия Яковлевна Петренко с малолетней дочерью Наташей: «Штаб бригады посылал ее в Минск, другие города и районы на связь с подпольщиками и засланными туда партизанами. Не только передавала информацию, но и вела разведывательные действия самостоятельно. Идя на задание, Лидия Яковлевна брала с собой дочку Наташу. Так как женщина с ребенком вызывала у оккупантов, предателей-полицаев меньше подозрений, это облегчало выполнение боевой задачи. Мать и девчушка не раз оказывались на грани провала, ареста, пыток. Но, несмотря на постоянный риск и трудности, Лидия Петренко выполняла задания штаба всегда — с умом, дерзко и смело».
— Фашисты тогда обыскивали каждого взрослого с головы до пят. При проверке документов мама показывала справку, что я болею заразным недугом — туберкулезом (ее сумели достать партизаны с помощью подпольщиков), — продолжает Наталия Александровна. — И гитлеровцы нас долго не задерживали. Да и я сама, как рассказывала мама, не по годам была догадлива и осмотрительна. Издали увидав идущих фрицев и полицаев, громко рыдала, а мама в разговоре с ними ссылалась на мою болезнь. Так было многократно: в товарных вагонах и на улицах сел и городов. Из-за заразной болезни оккупанты боялись обыскивать меня, и под одежкой частенько удавалось запрятать листовки, а также медикаменты, бинты, мединструмент, которыми снабжал врач-подпольщик профессор Евгений Клумов. Он под псевдонимом Самарин работал в городской больнице, куда мы с мамой приходили «для осмотра больного ребенка». Правда, в октябре 1943 года Клумов был арестован вместе с женой, гитлеровцы умертвили их в душегубке.
После освобождения Белоруссии возвратился домой мой отец, востребованный через Москву, чтобы вновь приступить к обязанностям зампредседателя Госплана БССР.
Иван АРХИПОВ, член Белорусского союза журналистов
