Архимандрит Савва Мажуко: Не отрекаясь от прекрасного

Не отрекаясь от прекрасного

Наш замечательный историк философии Арсений Гулыга однажды покаялся, что в начале девяностых подслушал разговор на пушкинской выставке. Прозвучала гениальная фраза: «Если у народа нет Бога, по крайней мере, у него должен быть Пушкин!» И я долго восхищался этой мудростью, пока неожиданно для себя не продолжил: а тем, у кого есть Бог, Пушкин уже не нужен? По привычке христиане переводят этот вопрос в область утилитарную: что может дать мне Пушкин для спасения?

А цветы нужны для спасения? А синее небо? А множество миров — подводных, подземных и микроскопических, о которых мы узнали совсем недавно, — они нужны для спасения? Для чего было Творцу так распыляться, сыпать такой щедрой рукой? Христианские апологеты светской культуры обычно ссылаются на мудрость, которую мы можем почерпнуть у поэтов, на ошибки их жизненного пути, «научающие, как не надо жить по страстям и стихиям века сего».

Но Пушкин бесполезен, как бесполезно все подлинно прекрасное. Наш маленький сословно-религиозный мирок дает нам ощущение, что у нас есть ответы на все вопросы, что батюшки могут объяснить все явления этого мира, а богословы задумчиво помалкивают, потому что вам все равно не понять. Хорошо! Объясните Пушкина! Объясните Вергилия и Платона! Боже мой, да мы даже черепаху не в состоянии объяснить. И Господь учит нас скромности и искусству благодарного удивления перед всякой красотой. Как он учил Иону — пророка и прозорливца, убежденного, что он владеет всей правдой и каждым ответом, но Бог просто привел его в большой языческий город, существование которого не вписывалось в богословские схемы пророка. И Господь ничего ему не объяснил. Только дал понять, что и за этим враждебным городом со своими странными обычаями Он тоже присматривает с любовью и нежностью.

В шестом веке жил в Ирландии святой Кадок, человек необычной судьбы. Он был инок-принц, сын валлийского короля. Только ничего интересного он не видел в том, чтобы править страной и сражаться на турнирах. Ему по душе был тихий монастырь, где он учил детей грамоте. Его почитали за мудрость и отвагу. Однажды его ученик, святой Гильда, увидел, как Кадок гуляет вдоль моря, держа в руках книгу. Гильда подошел к нему и растерялся: старец был весь в слезах.

— Отчего ты плачешь?

— Как же мне не рыдать? Вот творения Вергилия — величайшего из поэтов, рожденных землей! Каждый день я учу детей по этой книге и сам радуюсь этой дивной красоте! Но ведь Вергилий был язычник и не познал Бога истинного, а значит обречен на муку! Как может гореть в аду такая красота?

И тут сильный порыв ветра вырвал из рук Кадока книгу и унес ее далеко в море. И святой расстроился пуще прежнего:

— Отныне даже макового зернышка, даже капли воды не приму, пока Господь не откроет мне, какая участь назначена тем, кто на земле пел, словно ангелы на небе.

И вот глубокой ночью услышал святой чей-то тихий голос:

— Помолись за меня, отче!

А утром братья вернулись с рыбной ловли и позвали Кадока помочь разделывать рыбу. И когда святой разрезал большую форель, то внутри нашел ту самую книгу Вергилия, которую ветер унес в море. Для мудрого Кадока это был явный знак: Вергилий спасен! Вергилий с Богом!

Отец Матфей Константиновский, духовный наставник Гоголя, призывал писателя отречься от Пушкина, язычника и грешника. Был ли Пушкин язычником? Не более чем всякий счастливый человек. Был ли Пушкин грешником? Не грешнее отца Матфея, и, уверен, сам батюшка это подтвердит. Пушкин был и остается неразрешимой загадкой для христиан, одной из тех чудесных загадок, которые нам задает Творец — Единственный Врач всякого религиозного высокомерия.

И не бродить мне с книжкой Поэта у моря и не ловить форель с томиком стихов. Потому что я слишком знаю, что Пушкин с Богом, с Богом, Который ни от кого не требует отрекаться от прекрасного!

Архимандрит Савва МАЖУКО.

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter