Одной из самых требовательных и привередливых сельхозкультур, если судить по результатам работы, пожалуй, считается лен. Сколько копий сломано в спорах о необходимости повышения урожайности льнотресты, разработано и принято бизнес-планов, выделено денег для обновления техники, оборудования льнозаводов, на модернизацию основного потребителя отечественного льноволокна. Предлагалось даже создать льняной холдинг во главе с Оршанским льнокомбинатом. Но желаемого результата, к сожалению, пока нет. Неужели лен настолько требователен к погоде, почве, соблюдению технологии, что они сильнее человеческого фактора?
Полагаю, нет. Ни погода, ни почва для возделывания льна за последние двадцать-тридцать лет в республике существенно не изменились. Не поменяются они и в ближайшее время.
Изменились мы. Наше отношение к делу. Ко льну в частности и к хозяйствованию на земле в целом. Вот что имею в виду. В свое время долгунец прославил многих льноводов республики. Во времена СССР несколько звеньевых по его выращиванию стали Героями Социалистического Труда, награждены орденами и медалями. Хорошо он родил в Кореличском, Клецком, Столбцовском, Горецком, других районах. Когда-то мать была звеньевой по производству этой культуры и сахарной свеклы в колхозе «Путь к коммунизму» Клецкого района, и я, подросток, сам рвал долгунец. Помню, как плакала мама, когда однажды деревенское стадо вытоптало часть посевов, как вручную трепали волокно в колхозном сарае, вечерами чесали его дома, возили сдавать на льнозавод в Городею. Потом наш студенческий курс помогал вручную поднимать тресту в одном из хозяйств Глубокского района. Техническая оснащенность отрасли тогда была гораздо хуже по сравнению с современной. Но на трудности никто не жаловался. Лен выращивали на гораздо большей площади, чем теперь. До Великой Отечественной войны, например, в республике он занимал около 280 тысяч гектаров, как, впрочем, и в 1965 году. Потом его посевы начали постепенно сокращать: до 60, 55, 50 тысяч гектаров и еще меньше. Соответственно уменьшался и валовой сбор льноволокна.
Главные аргументы сокращения посевных площадей, которые чаще всего приводят производители, – большая затратность и невысокая отдача. Он, мол, более других культур требует конкретного места в севообороте, особых условий подготовки почвы и активного управления вылежкой тресты. Без этого ни количества, ни качества льноволокна не получить. Но о нарушении технологических требований производители говорят неохотно.
Но если раньше производители сетовали на недостаточную техническую оснащенность, то теперь этот аргумент, можно сказать, не в счет. Слабым местом пока остаются, пожалуй, пресс-подборщики и льнотеребилки.
Насколько небесная канцелярия повлияла на результаты прошлого года, сказать сложно, но на середину октября заготовлено немногим более 120 тысяч тонн льнотресты — на 26 тысяч тонн меньше, чем на соответствующую дату предыдущего года. Это всего лишь 40 тысяч тонн льноволокна — 72 процента к плану. К сожалению, это не тот показатель.
Значит, опять не получилось. Не срослось. Впрочем, не впервой. Если проанализировать результаты работы отрасли за последние пятнадцать-двадцать лет, то больше всего длинного волокна – 8373 тонны — Оршанскому льнокомбинату поставлено в 2009 году средним номером 11,26. На двенадцатый и выше пришлось тогда 38 процентов. В позапрошлом году такого было 18 и в прошлом — 25 процентов. Немного, если учесть, что в отдельные годы доля двенадцатого номера доходила до 45 и даже почти 50-и процентов.
Недавно зашел в один из столичных магазинов, где продают сантехническое оборудование. На витрине увидел прядь длинного одноцветного красивого на вид льноволокна. Подумал: вот ведь получилось у кого-то, значит, можем, значит, грех жаловаться на все и вся. И каково же было удивление и разочарование, когда оказалось, что льноволокно импортное. Мелочь, скажете? Но из таких мелочей формируется ситуация в производственных подразделениях, на льнозаводах, а также в отрасли в целом.
