Каким был первый белорусский велосипед, телевизор, холодильник, компьютер, грузопассажирский теплоход? Где искать проекты зданий выдающихся отечественных архитекторов? Как отремонтировать станки послевоенной сборки? Ответы на эти и сотни тысяч других, казалось бы, не связанных друг с другом вопросов можно найти в Белорусском государственном архиве научно–технической документации (БГАНТД). Вот уже 50 лет здесь хранятся уникальные документы крупных белорусских промышленных предприятий и проектных институтов, редкие градостроительные проекты, личные фонды, от знакомства с которыми захватывает дух. Руководит работой самого молодого республиканского архива, можно сказать, потомственный архивист Александр Запартыко. В должности директора он последние 10 лет — с 28–летнего возраста. А в профессии едва ли не с самого детства...
— Работа архивиста только кажется рутинной, — проходя мимо стеллажей хранилища, улыбается Александр Михайлович. Вспоминая детские годы, говорит, что буквально вырос среди документов. Немудрено, ведь его мама, Анна Вячеславовна, также директор, но Белорусского государственного архива–музея литературы и искусства. К слову, исторически это учреждение всегда располагалось по соседству с архивом научно–технической документации. Вот и сейчас они в одном здании на улице Кирилла и Мефодия, 4. Но о том, что руководить двумя архивами будут мать и сын, конечно, никто не думал. Просто мальчик после школы немало времени проводил у мамы на работе. Увлекался историей. А после окончания исторического факультета Белгосуниверситета и сам попал по распределению в архив. Сначала в Национальный архив Республики Беларусь.
— Попал в очень интересный отдел — личных фондов, — мой собеседник говорит, что работал с документами видных государственных деятелей, известных ученых. Имел возможность общаться со многими из них. Даже дома у них бывал. Зачем? Чтобы убедить передать государству важные с исторической точки зрения личные документы. — Удостоверения, характеристики, поздравительные адреса от друзей, письма... Документы сопровождают нас всю жизнь. Кто–то легко с ними расставался, и тогда мы мешками везли бумаги в архивохранилище, составляли описи, формировали фонды. А кому–то было очень сложно пойти на такой шаг. Рассказывали, например, что Александр Аксенов, бывший при Машерове вторым секретарем ЦК Компартии БССР, во время передачи личных документов в архив даже слег с инфарктом...
Когда в 2008 году уже опытному архивисту Запартыко предложили возглавить Белорусский государственный архив научно–технической документации, он долго сомневался. Боязно было отвечать за целое учреждение. Да и административная работа пугала. Сейчас, например, главная задача директора — провести подготовку помещений архива к осенне–зимнему периоду, чтобы и сотрудникам было комфортно работать, и все исторические ценности были в полной сохранности вне зависимости от капризов погоды. А это ни много ни мало 303 фонда и 197.626 единиц хранения. Около 3.000 из них под грифом «ОЦ» — особо ценные. При этом только 2% от общего количества дел, находящихся на постоянном хранении в архиве, оцифровано.
Александр Запартыко подчеркивает, что хранение таких ценностей, как, например, план города Люцина 1748 года или документы о строительстве Национальной библиотеки, имеет не только научно–просветительское, но и большое практическое значение. В этом специфика архива. Ни одна реконструкция или ремонт важных зданий в стране — например, стадиона «Динамо», Оперного театра, театра им. Янки Купалы в Минске — не проходит без участия БГАНТД. В архиве хранится вся проектная документация на самые важные объекты республики.
Народный архитектор СССР В.Король с группой белорусских архитекторов при обсуждении генерального плана восстановления и развития Минска 1945 — 1946 гг.К слову, из 800 — 900 человек, которые ежегодно посещают читальный зал учреждения, исследователей по истории архитектуры приходит не очень много. В основном — люди, которые занимаются именно практической работой. Ремонтом, реставрацией, проектированием... А бывает, и из–за границы запросы поступают. Недавно, например, японцы интересовались эскизами Дворца спорта в Минске. А американцы — сталинским ампиром: в архиве хранятся проекты как торговых и административных, так и жилых зданий на проспекте Независимости. Среди наиболее значимых документов — проекты Белгосуниверситета, Национальной академии наук, Дома Правительства, Минского мотовелозавода, Минского часового завода, Государственной дачи в Беловежской пуще (Вискули)... А личных фондов белорусских архитекторов, ученых, конструкторов здесь уже более 60.
— Документы поступают как от предприятий и организаций, так и от частных лиц, — Александр Михайлович показывает перспективный проект трактора «Беларусь» МТЗ–80, переданный одним из исследователей. — А из недавних приобретений отмечу очень интересную коллекцию документов по истории архитектуры 1928 — 1973 годов. Более 300 единиц хранения. Наброски, чертежи, фотографии зданий и сооружений, в том числе культовых, которых уже нет... Даже зарисовки архитекторов–реставраторов с натуры, так называемые кроки. Их архиву безвозмездно передали две минчанки.
Вспоминает Александр Михайлович и другой случай, когда личные документы одного из архитекторов решила передать в архив его дочка. За исключением тех, на которые нашла покупателя среди коллекционеров.
— Я, конечно, пытался ее убедить не продавать. Два часа беседовали. Но, выйдя из кабинета, она все же забрала несколько документов на государственные награды, за которые ей предложили хорошие деньги. На остальные написала договор дарения и ушла...
Интересуюсь: много ли документов годами остаются невостребованными? Александр Запартыко пожимает плечами. Мол, никто не знает, когда тот или иной документ может вдруг понадобиться. И приводит пример. Несколько лет назад у него в кабинете раздался звонок. Звонили из Санкт–Петербурга. Голос был очень взволнованным: «Спасайте! 400 человек без работы. Производство стоит. Кормилец–станок сломался. Наши парни его разобрали, собрали, а куда девать еще «два ведра гаек» — не знают. И станок не работает». Оказалось, что оборудование было произведено на Минском заводе Октябрьской революции еще в 1948 (!) году. Архивисты сделали копию конструкторских документов, отправили на предприятие. Станок работает и по сей день.
dekola@sb.by
