Наследие пятисот старинных усадеб

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ботанический сад Национальной академии наук Беларуси интересно спланирован: от центра аллеи расходятся лучи. И каждый из них особенный. Он подразделяется на сектора. А те, в свою очередь, составлены по географическому плану. Поэтому есть аллея, где произрастает только серебристый канадский клен. Другая занята липами, она самая длинная и протянулась на 600 метров. А аллея Победы состоит исключительно из елей. «Высвечивают» ботанические лучи ясень пенсильванский, черемуху Маака, тую, тюльпанное дерево. Но суть не только в экзотических деревьях и сколько их посажено, а в планировке. Она по своей сути символическая. Коллектив Ботанического сада как бы заявляет: мы не зажаты территорией, не отгорожены стальными прутьями от мира. Тем более от регионов Беларуси. Наша работа направлена прежде всего на свою страну. У деревьев, как и у нас, нет границы. Кстати, нечто подобное сказал мне и заведующий лабораторией интродукции древесных растений Центрального ботанического сада кандидат биологических наук Игорь ГАРАНОВИЧ.

Президиум Национальной академии наук одобрил итоги работы коллектива Центрального ботанического сада по обследованию дворцово-парковых ансамблей Беларуси.

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ботанический сад Национальной академии наук Беларуси интересно спланирован: от центра аллеи расходятся лучи. И каждый из них особенный. Он подразделяется на сектора. А те, в свою очередь, составлены по географическому плану. Поэтому есть аллея, где произрастает только серебристый канадский клен. Другая занята липами, она самая длинная и протянулась на 600 метров. А аллея Победы состоит исключительно из елей. «Высвечивают» ботанические лучи ясень пенсильванский, черемуху Маака, тую, тюльпанное дерево. Но суть не только в экзотических деревьях и сколько их посажено, а в планировке. Она по своей сути символическая. Коллектив Ботанического сада как бы заявляет: мы не зажаты территорией, не отгорожены стальными прутьями от мира. Тем более от регионов Беларуси. Наша работа направлена прежде всего на свою страну. У деревьев, как и у нас, нет границы. Кстати, нечто подобное сказал мне и заведующий лабораторией интродукции древесных растений Центрального ботанического сада кандидат биологических наук Игорь ГАРАНОВИЧ.

— Академический Ботанический сад — уникальное учреждение. Оно сочетает в себе все функции научного института. Здесь проводятся различные исследования. Задача коллектива — изучение иноземных растений. Для чего это нужно? Для увеличения биологического разнообразия. Это проблема из проблем. Флора белорусская сравнительно бедная. У нас примерно 1800 видов высших растений. В мире, по разным оценкам, до пятисот тысяч. Вот какой диапазон! Следовательно, нам нужны иноземные растения, прежде всего для озеленения городов, поселков и сел, агрогородков и промышленных предприятий. И зелень их должна быть яркой, устойчивой, выдерживать наши почвенно-климатические условия. Ну представьте себе, если бы в наших городах и селах росли только аборигенные сосны, ели, березы? Конечно, это красивейшие деревья. Иностранцы, когда бывают у нас, восхищаются ими. Но все равно хочется, чтобы были и  экзотические. И эта экзотика представлена у нас широко. Коллекция Ботанического сада — около 10 тысяч! Имеются в виду не только древесные растения, которые мы любим и за которыми ухаживаем, но и цветочные закрытого грунта. Для нашей ботанической интродукционной науки — это престижный рубеж. В этом плане мы были на третьем месте в Союзе после Московского и Киевского ботанических садов. И не сдали своих позиций.  

И еще один нюанс. Как только иноземное растение успешно прижилось, мы стараемся его размножать, и любой человек или организация могут его приобрести.

Бывший наш директор академик Владимир Решетников, нынешний руководитель профессор Владимир Титок и все мы считаем, что Ботанический сад должен распространять свое влияние на всю республику. В чем оно заключается? Прежде всего во влиянии на политику зеленого строительства. И поэтому теснейшая дружба, связи и программы сотрудничества у нас с «Минскзеленстроем», с озеленительными организациями других регионов.

Примеров много, когда мы участвовали в озеленении малых городов: Полоцка, Шарковщины. Наши специалисты работали по озеленению Ганцевичей, Дзержинска, Столбцов. И Несвиж — замечательный тому пример...

Но, пожалуй, более всего коллектив лаборатории интродукции древесных растений Ботанического сада НАН Беларуси отличился в прошлом году. Он занимался обследованием дворцово-парковых ансамблей страны. Расцвет их приходится на XVIII век. Но известно, что и в XVI веке были в ВКЛ дворцово-парковые ансамбли. Примером может служить парк Альба Радзивиллов. Хотя четкой даты создания его нет...

Сказать, что такое обследование проводилось впервые, нельзя. Они предпринимались и раньше. Но на этот раз все делалось более масштабно, детально. Работы продолжались почти пятилетие. Как говорят сами ученые, они получили колоссальное удовольствие от данной работы. Еще бы! Они смогли увидеть воочию 300-летний кедр и сосну сибирскую, бальзамическую пихту, аллею из лиственниц, грабовый парк.

А «услышали» и «увидели» они многое: Репина на Витебщине, предков Достоевского в Ивановском районе, композитора Монюшко в Убеле под Червенем, правнучку Пушкина в Бобруйском районе и даже знаменитого Казанову в Чемерном под Могилевом. Кстати, Чемерное когда-то было известным имением, с прекрасными парком и садом. Здесь росли французские розы и замечательные груши со странным названием «Дети Иисуса». Последние славились на всю округу, а розы прижились вдоль террасы, сиреневато-розовые, плоские с необычно нежным ароматом. В чашечках их всегда гнездились блестящие жуки, словно сделанные из зеленого золота.

Но все это в прошлом. Хотя оно и привлекало больше всего внимание исследователей. Сотрудников лаборатории интересовал прежде всего генофонд: что сохранилось в парках, какие деревья целы, что требует восстановления. Как показали исследования, в «живых» более 200 пород древесно-кустарниковых растений. Распространен в парках тополь белый, много лиственниц, сирени. Кстати, последнюю считают своим растением, а ведь это средиземноморский элемент флоры. В старинных усадьбах были и куртины, пихты, сосна кедровая сибирская. Можно там найти абрикосы, магнолии, грецкий орех. Колорит, конечно, придают белорусские деревья: 300-летние липы, 500-летние дубы. Их, кстати, много в Альбе. Интересный факт: в кронах некоторых из них даже когда-то оборудовали беседки.

Многие парки были так устроены, что они «открывались» в пространство. Выходишь из них и сразу попадаешь то ли на крутой берег реки, например, Западной Двины или Немана, то ли на пологий спуск в далекие леса, то ли на простор цветами вытканного луга.

Сотрудники лаборатории посетили около пятисот таких объектов. В результате удалось как бы ранжировать парки: общереспубликанского значения, местные и, к сожалению, утраченные. Пока в списках значится 140 дворцово-парковых ансамблей, другие могут быть объектами общегосударственной значимости. Некоторые целы, другие надо реставрировать или реконструировать, а с иными следует повременить. Дело в том, что иногда высится парк, а среди деревьев — живописные руины дворца. Их, считают специалисты, можно законсервировать, пусть они так и стоят, как декорация! Может, когда-нибудь очередь дойдет и до рухнувшего дворца. Кстати, в усадьбе Наркевича-Иодко над Неманом в Узденском районе парк сохранился, как и впечатляющие руины. А усадьбы композитора Монюшко нет, только камень остался. Что делать? Биологам трудно ответить. Поэтому о результатах проделанной работы они сообщили руководству областей, даны рекомендации работникам лесного хозяйства. Пусть на местах принимаются решения.    

— И хорошо, что определенные работы уже проводятся, — говорит руководитель проекта Игорь Гаранович. — В Несвиже, например, мы участвовали в реставрации парка, возле Мирского замка были консультантами. Есть и другие положительные примеры, но основная работа впереди. Нелегко будет, но местные органы управления могут сделать многое. Необязательно реставрировать все пятьсот парков. Можно пойти по другому пути. А именно: законсервировать значительную часть парков, провести элементарное благоустройство и использовать их более скромно, проводить в них местные праздники. В некоторых ансамблях сохранились дворцы, где располагаются какие-то учреждения: медицинские, санаторные, конторы СПК. Думаю, это только на пользу дела...

— Недавно итоги этой работы коллектива Ботанического сада рассматривались на президиуме Национальной академии наук Беларуси. Сделанное одобрили, поддержали и высказали ряд предложений о том, что делать дальше. Сейчас же у нас несколько тем, — продолжает разговор Игорь Гаранович. — По инициативе Минприроды работаем по минимизации отрицательных воздействий на окружающую среду иловых прудов. А с 2011 года у нас появилась собственная программа: интродукция и озеленение. Мы с коллегами считаем, что озеленение и внедрение его везде должно быть. В городах и селах это не только красота, декоративность, настроение, но и здоровье.

Евгений КАЗЮКИН, «БН»

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter