Беларусь и Китай только что отметили 20–летие установления дипломатических отношений. С точки зрения продолжительности, скажем, китайской истории — срок совсем небольшой. Но если посмотреть на него с точки зрения человеческой жизни — совершеннолетие позади, наступает взросление. Отношения между Китаем и Беларусью (с 2005 года они перешли в ранг стратегического сотрудничества) называют образцовыми, имея в виду прежде всего политику и экономику — никаких недоразумений и конфликтов, взаимная поддержка в международных организациях, поступательное движение вперед и рекордный по итогам прошедшего года товарооборот, около 3 млрд. долларов. Но чтобы отношения в политике и экономике были образцовыми и дальше, они должны стать такими прежде всего на человеческом, даже на межличностном, уровне. А этот процесс не такой прямолинейный и куда более длительный, чем, например, создание совместных предприятий (хотя иногда и на их появление уходят годы).
На мой (конечно, немного пристрастный) взгляд, сейчас происходит любопытная с точки зрения истории вещь — в наших странах формируются диаспоры: в Беларуси — китайская, состоящая прежде всего из работников совместных предприятий и студентов, в Китае — белорусская. Причем белорусская состоит не только из студентов (все–таки они в Поднебесной временно), но и из тех, кто после окончания учебы нашел работу в Китае (благо спрос на иностранцев, говорящих по–китайски, все еще высок). Кто приехал сюда развивать деловые отношения — как представитель белорусских компаний, сотрудник совместных предприятий или в индивидуальном порядке (таких становится все больше). Ну и, конечно, тех, кто оказался в Китае, выйдя замуж или женившись на гражданах этой страны.
По определению толкового словаря Ожегова, «диаспора» — это «люди одной национальности, живущие вне страны своего происхождения». Если исходить из этого — достаточно широкого — определения, то в диаспору вполне можно записать и нас с мужем. Я живу в Китае уже 11 лет, мой муж Михаил Пеньевской, фотографии которого вы часто видите на страницах «СБ», и вовсе 18 лет, китайцы называют нас Lao Beijing Ren — «старые жители Пекина» (к возрасту это никакого отношения не имеет). Таких белорусов, как мы, по данным нашего посольства, в Китае как минимум 150 человек и с каждым годом становится все больше.
Сегодня Китай вообще достаточно привлекательное для иностранцев место. Как показали итоги всекитайской переписи населения 2010 года, постоянно живущих здесь «лаоваев» (так называют нас китайцы, это не очень комплиментарное прозвище закрепилось за нами прочно, и мы научились относиться к нему с юмором, не обижаясь) оказалось 600 тысяч. Живем мы в основном в крупных городах: Пекине, Шанхае и Гуанчжоу. Хотя для белорусов, например, «городом компактного проживания» оказался приморский Далянь (провинция Ляонин). Там в сентябре 2010 г. даже образовано белорусское землячество, объединившее 52 человека (в основном студентов).
С объединениями и землячествами истории случаются разные. Например, один из самых активных белорусов в Пекине Вадим Сугак пару лет назад пытался организовать в социальных сетях группу «Белорусы в Китае», потом организовал встречу «в реале», на которую пришли... три человека: сам Вадим, я и сотрудник нашего посольства. Вскоре группа исчезла и из социальных сетей — не по вине Вадима, а из–за свойственной (с его точки зрения) живущим за границей белорусам пассивности и нежелания объединяться по национальному признаку. Поэтому землячество белорусов в Даляне — феномен и в некотором роде исключение из правил.
В 2010 г. землячество приняло участие в интернет–проекте «Имидж Республики Беларусь», подготовив два проекта по укреплению связей с КНР и продвижению имиджа Беларуси в Китае. Призовых мест тогда не получили, но молодой пыл это не охладило — продвигают белорусский имидж, так сказать, в индивидуальном порядке. Когда я с ними общалась, почти все сошлись во мнении, что, покидая (пусть и временно) родину, стали патриотами в куда более значительной степени, чем когда жили дома, и даже чувствуют личную ответственность за всю страну и то, как ее воспринимают за рубежом. Евгений Светлик из Минска, один из лидеров белорусского даляньского землячества, уверен: «Впечатление о нации начинается с одного конкретного человека». Ему вторят Анна Гурина (Брест/Шанхай): «За границей ты — представитель Беларуси, и по тебе будут судить обо всей стране», Ксения Мельникова (Могилев/Шанхай): «Лично я чувствую ответственность за белорусов и веду себя здесь приличнее, чем на родине!», Мария Щербакова (Минск/Далянь): «Мне 25, и вновь прибывших 18 — 19–летних студентов я частенько ругаю и наставляю, чтоб не сильно проказничали, учились хорошо и помнили, что находятся в чужой стране. И что по одному будут судить обо всех». На мой взгляд, лучше всего об этом сказала Ольга Гальперович, работающая с марта 2010 г. в белорусской редакции (да, есть здесь и такая) Международного радио Китая (МРК): «Ответственность за всех белорусов, безусловно, чувствую, поскольку работаю в многонациональном коллективе. Я люблю родную страну и хочу, чтобы через меня о ней больше узнавали, о ее культуре, о характере ее людей».
Как видите, не только студентами прирастает белорусская община. «Белорусский след» легко прослеживается — где бы вы думали? — в китайских средствах массовой информации. Я уже упомянула белорусскую редакцию МРК, там работают два белоруса: Ольга и Роман Мышковский.
Но больше всего белорусских журналистов на канале Центрального телевидения Китая (ССТВ) на русском языке. Когда он только начинал свое вещание в сентябре 2009 г., самый первый эфир вела белоруска Алеся Корзун, перешедшая сюда с канала ОНТ. Сегодня на телеканале работает пять белорусов, а в наступившем году, пообещали мне, их станет еще больше. Все дело в репутации. В самом начале белорусов было двое — упомянутая Алеся Корзун и работающая за кадром Алла Мальцева (она приехала в Пекин вместе с китайским мужем). Они зарекомендовали себя отличными профессионалами и надежными работниками, поэтому теперь из десятка претендентов при равных условиях предпочтение часто отдают гражданам Беларуси — именно потому, что по первым двоим судят обо всех остальных. В результате белорусов на ССТВ становится больше, скоро и там можно будет создавать землячество и петь под Рождество колядные песни.
Белорусы (пусть и не диаспора) заметны и на культурном ландшафте Китая. Лет семь назад в морозном (минус 30 — обычное дело) Харбине, где фестиваль снежных и конкурс ледовых скульптур — самое заметное событие туристического сезона, я встретила команду белорусов. Нарядившись (не красоты ради, а тепла для) в традиционные для северных китайцев ватные бушлаты защитного цвета и решительно взяв в руки пилы, они рождали скульптуру изо льда. В число призеров, правда, не вошли, но не остались незамеченными. И сегодня работы Виктора Копача и Максима Петруля можно увидеть в самых разных уголках Поднебесной. Здесь это вообще весьма распространенная практика, когда какой–либо город приглашает на месяц сотню скульпторов со всего мира, чтобы они создали новую достопримечательность — Парк скульптуры. Самый большой такой парк (причем не в Китае, а в мире, это подтверждено дипломом ЮНЕСКО) находится в Чанчуне, городе — побратиме Минска. Есть там работы и Виктора Копача, и Максима Петруля, и других белорусских скульпторов.
Если же вернуться в Харбин (не всегда морозный), то должна сказать, что это один из немногих китайских городов, где название нашей страны вызывает моментальное узнавание и радостный возглас: «Беларусь! Конечно! Замечательная страна!» Мы побывали там прошедшим летом, и практически все чиновники, с которыми довелось общаться, в Беларуси или уже побывали, или собирались и о стране и людях отзывались очень тепло. Во многом такая ситуация сложилась благодаря двум совместным предприятиям, которые работают сегодня в Харбине — «Дунцзин–Гомель» и «Дунцзин–Минск». Китайский партнер у них один — группа компаний «Дунцзин», и ее владелец Чжан Дацзюнь говорит, что «очень уверен в дальнейшей перспективе». На СП работают и белорусы — в основном вахтовым методом: приезжают специалисты с «Гомельмаша» и МТЗ и пару месяцев работают бок о бок с китайскими коллегами — рассказывают о технике, помогают ее налаживать, испытывать, а потом и эксплуатировать. Языковой барьер, конечно, присутствует, но как сказал один гомельчанин, подходя к комбайну с внушительного размера разводным ключом: «Это ж техника, она везде одинаково устроена, механик механика всегда поймет». Вот такие у нас специалисты — неунывающие.
Потому что унывать смысла нет — считает, например, вчерашняя студентка Настя Евец, пополнившая белорусскую диаспору после того, как защитила с отметкой «выдающийся» диплом на тему «Культурные отношения между Беларусью и Китаем и тенденция их развития» и сдала экзамен HSK, оценивающий знание китайского языка, на самый высокий уровень. Несмотря на то что Насте всего 23 года, Китай для нее — замечательный отрезок жизни, позволивший увидеть изнутри два грандиозных события: Олимпиаду–2008 (она была волонтером и работала переводчиком белорусской национальной сборной) и ЭКСПО–2010 (работала в павильоне Беларуси). Перспектива и размах — то, что дает белорусам (хотя справедливости ради не только нам, но и всем остальным здесь живущим иностранцам) Китай. Михаил Пеньевской так говорит об этом: «Самая главная причина — нам здесь комфортно: ментально, материально и социально. Китай дает нам возможность комфортно жить и развиваться. Что–то передавать, чему–то учиться, узнавать новое. И прогресс в экономике позволяет практически каждому найти свое место в этом процессе». Между прочим, в Поднебесной уже растет второе поколение белорусов — дети совместных браков. Так что мы пустили здесь крепкие корни.
