Фото из архива .Солисты арт–группы «Беларусы», поющие живьем в любых условиях, поддерживали этот проект, как говорится, с первых нот. Сейчас — тем более, когда «Золотую коллекцию» ждут в Бресте, Гомеле, Новополоцке, Бобруйске, Молодечно. Руководитель коллектива Валерий Шмат не скрывает, что «живые» концерты им ближе телеэфиров, хотя результат иногда непредсказуем:
— Бывает, хочешь удивить сложностью исполнения, предвкушаешь овации — а реагируют спокойно. И получаешь шквал аплодисментов там, где не рассчитывал, в ответ на что–то простое, включенное в программу только для того, чтобы дать «отдохнуть» голосу.
— Но у вас есть что предложить почти любому — говорят, в репертуаре «Беларусаў» песни на десятках языков и тысячи «живых» концертов за плечами. Правда, подозреваю, обе цифры несколько преувеличены.
— Было время, когда мы давали по 30 концертов в месяц, абсолютно точно сегодня у нас их больше двух тысяч. То же с языками — поем не только на привычных всем английском или итальянском, но и на других, перемежая тексты стихами на «мове».
— Во многих странах вы могли бы поддержать разговор за кулисами?
— Ну, тремя языками я владею свободно, еще два могу добавить при необходимости. Польский, немецкий, латынь на уровне переводов...
— То есть даже разговор со средневековым коллегой не вызвал бы затруднений?
— На уровне сакральных текстов — вполне. А если я с чем–то не справлюсь, помогут ребята. В отношении языков мы друг друга дополняем: кто–то неплохо знает английский, кто–то — итальянский. Конечно, иногда приглашаем на репетиции консультантов и исправляем ошибки в произношении после замечаний из зала. Бывает и такое, нас это не смущает. Даже Штирлиц не смог бы скрываться так долго, если бы не был немцем.
— А какой была самая маленькая сцена, где вам приходилось выступать?
— Да много таких. Пели в агрогородках, на праздниках поселков, где невозможно было использовать оборудование и оставались только голоса. Вряд ли есть причины, из–за которых бы мы отменили концерт. «Беларусы» — это 5 взаимозаменяемых солистов: два тенора, два баритона и бас. Но басу страховка не нужна — если он охрипнет, для сцены это может обернуться плюсом: появляется сочное «мясо» в голосе.
В принципе, от концерта к концерту мы получаем подтверждение, что идем в верном направлении. Нет сцены, которая могла бы нас смутить, голоса и репертуар совпадут с любой. Если нас за что–то и упрекали, только за костюмы, особенно поначалу — почему, мол, не народные? В одном ДК их даже сочли вызывающими. Но, на наш взгляд, в костюмах, как и в песнях, должно быть разнообразие. Сейчас, например, у нас готовится новая программа, для которой придумали несколько средневековых образов: крестьянский, шляхетский, монашеский. Конечно, это будет стилизация — выйти на сцену в одежде схимника недопустимо. Ко всему, что связано с вопросами веры, я отношусь с большим уважением.
— И не скрываете, что когда–то планировали стать священником. Органные концерты в костелах, которые вы так часто даете без «Беларусаў» — дань прошлому?
— Скорее, хобби. Рад, что у меня столько возможностей для его реализации — орган любят в Минске, Бресте, Смоленске...
— Кстати, я заметила, что Смоленск для вас уже почти родной город — так часто вы там выступаете.
— Приглашают! До сих пор билеты на наши концерты в Смоленске расходятся в рекордные сроки. Говорят: «Вы же наши».
— Генетическая память?
— Допускаю, что–то в этом есть. Поэтому в свою будущую программу мы включаем древнюю белорусскую поэзию в сочетании с латынью, ивритом, другими языками, которые могли бы считаться частью нашей истории. Переводы псалмов Симеона Полоцкого, сочинения Кирилла Туровского, крылатые изречения на латыни и греческом, стихи Купалы и Коласа, других наших поэтов, репрессированных в 1930–е... Программа получается солидная, возможно, будем вводить женское соло. В конце концов, у нас есть «Золотые голоса», наша студия, воспитанники которой завоевывали награды на конкурсах «Славянского базара в Витебске», детского «Евровидения», «Новой волны».
— Новые «Беларусы»? «Академическое мастерство и юношеское хулиганство» — кажется, так арт–группа презентует себя на афишах? Первое, конечно, у вас бесспорно, но юность — тема преходящая.
— Думаю, вместе мы все же надолго, особенно после всего, что пришлось пережить. Бывали моменты, когда ради того, чтобы сохранить коллектив, приходилось по полгода обходиться без зарплаты, зарабатывать аранжировками, уроками. Кстати, почти все солисты и сейчас преподают — очевидно, с годами появилась в этом потребность.
— При том, что в группе не вы один многодетный отец. Кстати, как дети относятся к вашему творчеству?
— Порой реагируют скептически, но что–то закачивают в свои телефоны и плееры. И откровенно гордятся, когда видят, как публика аплодирует нам стоя. Потом, правда, иронизируют, что в зале всем не меньше 40 лет. «И вам когда–нибудь будет 40», — отвечаю я. «Придет время, будем работать для бабушек», — отшучивается один из наших солистов. Но ведь и бабушки будут всегда.
cultura@sb.by
