Наше все

Это он гениально придумал.
Это он гениально придумал. В начале прошлого века успешно реализовал, с позволения сказать, продвинутую рекламную акцию. Сказал: "Калi ›жо беларусы нiкога не маюць, няхай жа хоць будзе для iх Янка Купала". С тех пор Янка Купала - это наше все.

И страх на вступительных экзаменах в вуз, когда очень важно от волнения не перепутать, кто из двух белорусских классиков Иван Луцевич, а кто - Константин Мицкевич.

И рождение Ивана Луцевича купальской ночью, позже его символичный литературный псевдоним Янка Купала - все это случилось для нас, когда сельский поэт завел свою извечную шарманку, точнее "Жалейку" про Беларусь, народ и мужика. Уже сформированные к тому времени русская и английская классическая литература даже приостановились, когда свою "песеньку-думку" затянули романтический Янка Купала и "сцiплы дзядзька" Якуб Колас. Максим Горький причитал: "Ай да белорусы, как же хорошо и просто поют!"

Иван Луцевич предложил себя Янкой Купалой действительно в тот момент, когда у белорусов в литературе было пусто. Купала не только литератор, он - один из творцов белорусской национальности, потому что в нем с наибольшей полнотой проявились белорусский культурный тип, национальная идея-мечта, наконец, белорусская ментальность. Что-то вроде духовного отца для меня с тех пор, когда я начала штурмовать БГУ. Мой путь в университет и обратно лежал прямиком через Военное кладбище в Минске, где стоит памятник на могиле Янки Купалы. Каждый день и даже вечер, и ночь я ходила посидеть к дедушке-поэту, вдохновиться и настроиться на его всепобеждающий белорусский лад. Сурово он на меня из скульптуры поглядывал, до обморока почти доводил своим немым вопросом: "Любишь Беларусь? Точно? Ну, гляди". Поверил, наверное, если в университет я тогда поступила. Стыдно сказать - с тех пор я Купалу и не навещала. Но обязательно вспоминаю классика хотя бы раз в год 7 июля...

Моя подруга Маша и ее дочь Даша про Купалу вообще не вспоминают, потому что им по работе не нужно, и дома, кажется, тоже не до белорусской классической литературы. Как и не до многого белорусского. Языка, например. Чтобы наслаждаться лирикой Купалы, неплохо бы знать "родную мову", совершенством которой был когда-то сражен Адам Мицкевич. От белорусского языка у нас остается все меньше и меньше, хотя, казалось бы, пожалуйста - любой желающий может взять и говорить по-белорусски. Однако мне представляется, что желающих мало не потому, что это вопрос качества языка или литературы. Как бы это помягче - мы сами "некачественные", нет-нет да в разговоре с любым иностранцем рассказываем: как чего ни хватишься, так ничего-то у нас и нет... Вот тут бы и вспомнить слова Купалы...

Он, кстати, предлагал идеализировать "мужицкую" жизнь, когда в поэмах создавал белорусский образ сельского рая на земле. Когда небеса отворачиваются - самое время устроить рай в себе и вокруг себя и на зависть всем соседям прозябать там до конца дней этаким цветком.

При слове "Шекспир" творческие натуры теряют сознание и, очнувшись, снова везут истеричного Гамлета по всем сценам мира. А таких рефлексирующе-медитативных Гамлетов у Купалы полно. Только про них не знают. Их не покупают и не продают. Самое страшное - и мы в этом ряду... Можно, конечно, подобно поэту-бунтарю и локти кусать, мол, за что забываем? Но я - оптимистка. Мне Купала видится нетерпеливым при жизни и полным терпения в бессмертии. Придет время, и сбудется мечта про райскую жизнь на нашей родной земле. Или мы с Купалой заблуждаемся?
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter