Подумалось, что военное время — это, кроме прочего, и тот плавильный котел, в котором формировалась, как стали говорить позже, «новая историческая общность людей — советский народ».Война — время, когда казахи умирали, лишь бы только не пропустить немцев к Москве. Когда с нацистами воевали насмерть целые прибалтийские дивизии и корпуса в одном строю с кубанскими казаками и якутскими снайперами.
Когда у евреев не было на всей планете другой родной земли, кроме СССР. И когда Героев Советского Союза среди них было больше сотни.
Потому и Победу в той страшной войне одержал советский народ, и Освенцим освободил советский народ, и европейцев от нацизма и подчинения избавил советский народ.
* * *
Война зримо показала, как тонка грань, по которой приходится идти исповедующим национализм. Как легко оказалось стать ярой пособницей нацистов белорусской националистке Арсеньевой. Как устраивали свой Холокост безо всяких немцев последователи литовских ландсбергисов. Как оступались части целых народов, за что потом и расплачивались тоже все, огулом.В единой семье народов Советского Союза, оказалось, можно было развивать и общее, и национальное, и спорить о путях и методах, и делом доказывать. А вот остаться «одни», «сами» малые нации попросту не могли — приходилось идти на службу к сильнейшим. То есть — к фашистам, другого варианта им не предоставлялось.Но погодите, скажет, наверное, скептик, «советский народ» — это же искусственный конструкт времен брежневско‑сусловской идеологии! Однако из того факта, что население дружно хихикало над извивами партийной мысли, автоматически не следует неграмотность тогдашнего руководства.
Ведь у 15 советских республик, в которых жило более сотни национальностей, было общее образование. Общее понятийное, литературное, кинематографическое, музыкальное, театральное, библиотечное пространство. Историческое тоже — особенно после Великой Победы. Как сказали бы сейчас — был общий культурный код.
И общий язык межнационального общения — русский.
Поэтому и осетин, и мордвин, и марийка, и башкирка — все отлично понимали не только сказанное, но и контекст, и подтекст, и скрытые смыслы. По цитате из книги, по музыкальной фразе, по отрывку кинофильма узнавали свой своего.Анекдоты, в конце концов, были понятны всем. Да и сейчас — многим. Только от чувства юмора и зависело. А ведь это признак глубинной общности.
Подтверждением общности культурного кода стали и триумфальные рейтинги программ типа «Старые песни…». А также продолжающиеся до сих пор перепевы, пересказы, пересъемки, перерисовки и перепостановки советского культурного наследия.
* * *
В культурном (а также понятийно‑смысловом и научном) смысле большая часть постсоветских стран до сих пор существуют на советском наследии. Или перестают существовать — пока еще в тех же смыслах.Очевидно, что Эстония больше не даст окружающему миру ни Анне Вески, ни Урмаса Отта. Не повторятся уже никогда взлеты и падения Раймонда Паулса и Лаймы Вайкуле. Еще один яркий пример — соседская Литва, которая, отказавшись от Игналинской АЭС в угоду объединенной (снова) Европе, отказалась не только от энергонезависимости и экономического (значит, и политического) суверенитета.
Отказ от советского наследия стал попросту катастрофой. Никогда больше в Литве не появятся инженеры и технологи, ученые и конструкторы, рабочие и строители такого уровня. Им попросту неоткуда будет взяться — и не для чего. Безвозвратно ушел от нации целый пласт образованных людей и современных технологий. Литва и литовцы как страна и как народ на общемировой лестнице прогресса опустились на ступень ниже.
Но еще важнее, чем общий культурный код и единый язык коммуникации, была, пожалуй, общая рефлексия понятия «справедливость» у всего советского народа. Справедливость не как определение или научный термин, а как ощущение правильного образа жизни и мироустройства.Почти как религиозная праведность.
Притом что люди всегда и везде оставались людьми, со всеми своими пороками и недостатками. Но как оно должно быть — справедливо, — понимал каждый. «От Амура до Туркестана».
* * *
Сейчас справедливость — это мировой тренд, ее требуют на всех континентах нашей планеты.Белорусы в этом смысле — и лидеры. И продолжатели. И хранители. Это надо сберечь и приумножить.
Мы строим социально ориентированное государство, стремясь к обществу социальной справедливости. Как это делали и в СССР. Там национальная культура могла и сохранялась вместе и одновременно с развитием культуры общей, совместной, единой. Там двуязычие в национальных республиках воспринималось как само собой разумеющееся. Как правильное и естественное состояние общества, без трагических воплей с разных сторон.
И еще мы — потомки народа‑победителя. Не бесхребетные онемеченные чехи. Не снова лишенные государственности прибалты. Память дает нам силы противостоять таким уровням давления, которых общеевропейцы, например, не выдерживают. Как та же Франция, сдавшаяся через месяц после нападения Гитлера.Мы — народ‑победитель. Во всяком случае, мы должны им стать. Отступать‑то некуда.
mukovoz@sb.by
t.me/nakipelo_by
