В автобус впорхнула очаровательная девушка и, не отрывая трубку от уха, с увлечением продолжила щебетать: «Я, такая, послала этого колхозана и поехала к Светке. А Рауф купил вискарь за 600 штук. Потом поехали к Леше впятером...» Ее 20-минутное телефонное соло проникало глубоко в мозг, поражая пассажиров интимными подробностями и заставляя оторваться от окон, мыслей, чтива. Вторым голосом выступал юноша в капюшоне: «Витек, что за дела? Чего вы в ментовке?!» Где–то впереди дама за тридцать сосредоточенно выспрашивала: «Скажите, готовы ли уже мои анализы? А результаты биопсии?» На очередной остановке к хору присоединился школьник, которому тоже нужно было срочно и вслух поделиться с другом: «Идешь по тропинке. Встречаешь несколько Пожирателей Смерти и отбираешь у них диксицин. На толпу супостатов используй заклинание «Остолбеней» много раз».
Я открываю книгу. Но не могу сосредоточиться. Вместе с собратьями по заточению слушаю «арию» гламурной девицы: сначала она громко объясняет подруге, что ее мужчина — козел, а потом истерично предъявляет претензии этому самому «козлу», долго перечисляя на весь салон, что она для него, неблагодарного, сделала. «Чтобы сегодня же ноги твоей не было, чемоданы я на такси отправлю твоей маме!» Компания студентов тоже демонстративно на весь салон включается в рассуждения на тему: «Представь, что это твоя жена...»
До работы предстояло ехать еще полчаса. Звуковым фоном служили абоненты разных сетей. В мечтах о тотальном запрете безлимитной связи я слушала бесконечное: «Ни фига се... А ты че? А он че? Да ты че! Вот урод, да хрен с ним». Всю дорогу можно ехать и узнавать, у кого какое начальство и кто за кого пишет отчеты, кто какую любит музыку и что у кого было этой ночью, что сказали на этот счет родные и как он теперь будет вообще жить. Да уж, человек — это целая вселенная. И ему глубоко наплевать, что о нем думают другие и как он выглядит со стороны.
«На следующей выходите?» — трижды повторила свой вопрос, прежде чем девушка достала из ушей провода и громко переспросила: «А–а? Вы что–то сказали?» Из висящих на ее груди наушников на весь вагон метро неслось «блоу май вистл, бэйби, вистл, бэйби». Что ей утверждения ученых: мол, иногда уровень шума из маленьких наушников такой же, как при взлете реактивного самолета. Особенно если слушать музыку в метро — там уровень 85 децибелов и выше, а в плейере звук еще громче, отсюда и шум в ушах, и перспектива временной глухоты. Кроме всего, врачи уже обеспокоены тем, что ранняя тугоухость угрожает целому поколению молодых людей, как если бы они всю жизнь проработали на текстильном комбинате. Но что ткацкий станок перед воплем рэппера! Представьте, недавно 17–летний меломан из Марьиной Горки, идя вдоль железнодорожного полотна, не услышал сигналов скорого поезда. Машинисту пришлось экстренно тормозить, а парень попал в больницу с ушибами, переломами ног и черепно–мозговой травмой...
Иногда складывается впечатление, что мы живем в городе глухих. Мы перестали слышать друг друга и себя самих. У каждого второго в ушах — «затычки». Оттуда либо музыка орет (именно орет!), либо телефонная болтовня заполняет пространство. Чтобы обратиться к кому–то, приходится либо трясти за плечо, либо подавать сигналы руками. Я вот все жду, когда уже появится спрос на курсы по изучению языка жестов. Мы разлюбили тишину. И настолько погружены в свои девайсы, что не замечаем ничего вокруг. Едим, спим, работаем, живем, не выпуская из рук телефона и не снимая наушников. Просто целые города меломанов и людей, которые всегда на связи.
Во многих городах Европы установлены телефонные кабинки без телефонов — со своим заходи и общайся, а в вагонах поездов есть зона тишины, огороженная стеклянными дверцами с перечеркнутым телефоном в виде знака. А еще есть знаки, предлагающие сделать все, чтобы музыку из вашего плейера не слышали окружающие. В Японии даже появилась «полиция нравов», которая делает замечание тем, кто чересчур громко разговаривает по мобильному или слушает музыку так, что и у окружающих уши в трубочку сворачиваются. В «подземке» так и вовсе призывают пассажиров не включать телефоны рядом с местами для пожилых людей и отказаться от общения в часы пик. В общественных местах — объявления с требованиями отключать звук у аппаратов. Когда же и мы научимся не доставать всех подряд своими музыкальными пристрастиями и деталями личной жизни? А главное — своим полным к другим неуважением?
