— Надежда, какое впечатление у вас сложилось о Минском Рождественском форуме, во время которого проходит и конкурс вокалистов?
— То, насколько этот форум знают за рубежом, легко оценить по достаточно широкой географии заявок от желающих поучаствовать. Год назад я присутствовала на втором туре Минского международного Рождественского конкурса вокалистов и могу сказать, что уровень исполнительского мастерства молодых артистов действительно высокий. Что касается нынешнего, то я благодарна за то, что меня пригласили выступить именно в роли Царицы ночи. «Волшебную флейту» очень люблю и, к сожалению, редко застаю ее в других театрах.— Недавно в Минске вы выступили с сольной программой. На концертах держать публику легче, потому что люди приходят на ваше имя, или сложнее, поскольку нет оперного действа?
— Концертная эстрада не только для меня, но и для многих оперных солистов тяжелее. Когда оркестр на сцене, я чувствую себя скованно, не хватает пространства. С одной стороны, хочется работать в большом зале, где есть возможность развернуться со своим посылом. С другой, когда музыканты во время концерта находятся в оркестровой яме, вокруг пустота, которую нелегко заполнять. В спектакле же открывается больше возможностей – это и взаимодействие с партнером, и сам антураж. Все в комплексе позволяет с легкостью переместиться в историю, о которой идет речь.
— Почему вы представили в Минске именно французский репертуар?
— Идея исходила от дирижера, народного артиста РФ, лауреата конкурса имени П. И. Чайковского Сергея Стадлера. Поступило предложение поучаствовать в новогоднем концерте его оркестра. У меня в наборе были русские, итальянские и другие арии, но Сергей Валентинович неожиданно предложил французскую музыку. Я с энтузиазмом восприняла идею, а дальше решила ее развить и сделать полноценный концерт на два отделения из вокальных номеров эпохи большой французской оперы. Есть и еще одна причина, по которой очень люблю этот репертуар. У меня очень хорошие отношения с французским языком.
— А ваш любимый композитор?
— Нет, не французский. Это Людвиг ван Бетховен. Правда, к опере он имеет минимальное отношение, написал всего одну.
— Однажды вы говорили о своем желании получить актерское образование. Зачем вам, «Певице мира», это нужно?
— Все же пока я причисляю себя к начинающим артистам. Отсюда и тяга впитывать в себя больше полезной информации по актерскому ремеслу, совершенствовать иностранные языки.
— Надежда, насколько могу судить, вы не боитесь признать свои ошибки. К примеру, когда исполняете произведения на русском языке, можете перепутать слова…
Читайте также
— Недавно в Большом театре прошла премьера «Травиаты», поставленная латвийцем Андрейсом Жагарсом, нехарактерная в целом для белорусской оперы, поскольку солисты выступали в современном минималистичном антураже. Задумка понятная – акцент на содержании, музыке, а не красивых нарядах, лежа на диване, закинув ногу за ногу. А как вы относитесь к таким экспериментам?
— Я работала с Андрейсом Жагарсом и скажу, что у него очень лояльный подход к режиссуре – в сравнении с тем, что удавалось наблюдать. Я пела в «Травиате» Дитера Дорна Берлинской штатс-оперы. Там не только современная одежда, но и специфическая символика. Странность задумки мы поняли, только когда режиссер нам все разложил по полочкам. На сцене присутствовал миманс (группа людей, работающих без слов). Девушки в полностью прозрачных трико (белья у них не было!) танцевали и должны были воздействовать на публику визуально. В итоге режиссер был «забукан». Как оказалось, в Берлине более консервативная публика, и такое прочтение посчитала странным. Все-таки я за логику, гармонию визуального и слухового — против необоснованных подмены или новых смыслов. Режиссеры сегодня зачастую так интерпретируют классику, что мозги «заворачиваются». Но есть такие находки! Большое потрясение у меня вызвала «Снегурочка» Дмитрия Чернякова, спектакль, поставленный в Париже. Я просто не отрывала глаз от сцены, все было настолько продуманно и органично. Завораживающее зрелище.
— А какие белорусские постановки вы видели, как их оцениваете?
— Первый спектакль, на который я попала, – «Катерина Измайлова» на музыку Дмитрия Шостаковича. Училась тогда на первом или втором курсе Минского музыкального училища им. Глинки, и творчество этого композитора мы на тот момент изучить не успели. Помню, звоню в кассу Большого театра и спрашиваю, что сегодня идет, кто это написал. С таким пренебрежением мне ответили: «Дмитрий Шостакович!» (смеется). Пришла, и все! Влюбилась и в оперу, и в театр, и в постановку, и в Шостаковича. С тех пор стала смотреть все подряд. Сколько солисток играли роль Виолетты из «Травиаты», столько раз я ее и слушала. Потрясение было и после оперы «Евгений Онегин», в которой пели приехавшие солисты Большого театра Москвы Павел Черных и Мария Гаврилова. Этот красивый спектакль по-прежнему здесь идет. Когда я работала в хоре Большого театра Беларуси, очень любила старейшую постановку «Бал-маскарад». Замечательно поставлены здесь «Мадам Баттерфляй», «Князь Игорь». Перечислять и восторгаться можно долго.
— Белорусский Большой в свое время ваше резюме проигнорировал. Обиды не осталось?
— Тогда я училась на третьем курсе Санкт-Петербургской государственной консерватории, решила послать свою запись заблаговременно до окончания, чтобы здесь имели меня в виду. Вы ведь по себе, наверное, знаете, когда отказывают, это неприятно. Обиды нет, просто есть сожаление, что так сложились обстоятельства. С тех пор в театре многое изменилось, сейчас я работаю с другими людьми.
— Пермский театр — один из самых авторитетных в России, но почему именно он? Неужели других предложений не поступало?
— Я окончила Санкт-Петербургскую консерваторию. По определенным причинам у меня не сложилось с Михайловским театром, в котором работала с четвертого по пятый курс, поэтому искала, где себя применить. У меня даже мысли не было прослушиваться у знаменитого на весь мир Теодора Курентзиса. Просто мой профессор Тамара Дмитриевна Новиченко очень заботливо относится к своим ученикам, ей совершенно ничего не стоило замолвить словечко. Она предложила ему меня послушать. Вы можете себе представить мой шок, когда я стояла в магазине и она позвонила, сказав, что завтра мне нужно в Москву на прослушивание к известнейшему музыканту. Курентзис предложил отработать в концертном проекте в Перми, и после этого меня пригласили в труппу театра.
Когда ты попал в Пермь, по определению другие не делают предложения. Все знают, кто такой Курентзис, и никто не станет тебя переманивать. В какой-то степени это монополизм (смеется). Конечно, разовых выступлений никто не отменял. Я работаю как свободный художник там, где мне интересно.
— Вы не боитесь пропагандировать свою любимую музыку, даже если кому-то это может не понравиться. В том числе и во время конкурсов…
— В соревновании оперных исполнителей все должно быть без сучка и задоринки не только касательно исполнения, но и выбора произведения. Есть достаточно обоснованное мнение, что когда ты заявляешь в программу произведение, незнакомое жюри, то обречен на неудачу. Судейская коллегия может состоять пятьдесят на пятьдесят процентов из кастинг-директоров и вокалистов, случается, когда присутствуют только менеджеры. Они сразу смотрят на тебя как на популярного или, наоборот, непродаваемого персонажа, и, когда ты выходишь на сцену и демонстрируешь последнего, нужно быть готовым, что тебя не поймут.
Например, для исполнения во втором туре Международного конкурса вокалистов в голландском городе Хертогенбосе я выбрала каватину и рондо Антониды из «Ивана Сусанина». Почему? Если певица может не напрягаясь спеть данное произведение, это говорит о ее профессионализме. Не слышала, чтобы сейчас эта опера шла где-то за пределами СНГ. Человек я упертый, со своими взглядами, выхожу на сцену не для того, чтобы представить привычное. Моя задача своим выступлением открыть что-то новое. В итоге, наоборот, попала в точку. Оказалось, в этом конкурсе были образовательные программы по ознакомлению с русской музыкой.
В Кардиффе, до моего там появления, мне казалось, звучало все, что могло. Однако в Англии даже названия «Царская невеста» не слышали. В том числе и человек, которому нужно было дирижировать мне, окончившей Петербургскую консерваторию у известнейшего профессора Мусина. Анонсируя финал в телеэфире, комментаторы сказали, что у Надин весьма интересная программа и неизвестно, какое впечатление музыка малознакомой оперы «Царская невеста» произведет на публику и судей. Мне было все равно, ни один конкурс не проходил у меня без Марфы. Помню, мы, финалисты, отстрелялись и уже стояли за кулисами в ожидании результата. К выходу на сцену рядом готовилось жюри, ко мне подходит председатель, известный оперный режиссер Дэвид Паунтни, и благодарит за возможность услышать «Царскую невесту».
— Может, с таким подходом легче психологически?
— В нашей профессии слово «просто» не может быть применимо. Я всегда работаю очень интенсивно, и это не может не утомлять и не доводить до эмоционального опустошения. На уме только музыка, и я не могу выключиться и отвлечься даже во время отпуска.
Порой тяжело принимать сам факт бессилия от того, что ты должен выйти на сцену, несмотря ни на что. Это очень большая ответственность лично для меня.
Генеральная репетиция — полноценный спектакль, зрителей полный зал, но в голове сидит: это всего лишь репетиция, я еще могу кое-что проверить, скорректировать что-то. На следующий день премьера. Чем же она отличается, подумаешь, ведь вчера же было все то же самое? Но нет — теперь это спектакль!
– Надежда, спасибо за интересную беседу!
ДОСЬЕ «СГ»
Надежда Кучер родилась в Минске, окончила Минское музыкальное училище имени Глинки и консерваторию в Санкт-Петербурге. В 2012 году она выиграла Гран-при Международного конкурса вокалистов в Хертогенбосе. Там же получила приз зрительских симпатий и приз за лучшее исполнение обязательного произведения.
Певица дебютировала на большой сцене в Михайловском театре в Петербурге с партией Виолетты в «Травиате». С 2012 года она солистка Пермского оперного театра. В этом же году получила премию «Золотая маска» за исполнение партии Медеи в постановке Паскаля Дюсапена. В 2013-м спела Девятую симфонию Бетховена в концертном зале «Консертгебау» и «Реквием» Верди с Лондонским симфоническим оркестром в Норидже. Летом 2015 года взяла пальму первенства престижного международного конкурса BBC Cardiff Singer of the World.
v.v.korshuk@gmail.com
Фото из личного архива Надежды КУЧЕР
