Виктор Валерианович Богуславский в 1976 году окончил юридический факультет Белгосуниверситета. Первые пять лет работал адвокатом. Затем 15 лет — в органах прокуратуры. А последующее десятилетие был судьей, потом стал председателем хозяйственного суда Могилевской области.
В семье Богуславских сложилась своеобразная династия правоведов. Жена Виктора Валериановича — тоже юрист. Специалистом в области права стал и старший сын. Младший — пока студент.
Основное занятие в свободное время — дача со всеми ее заботами.
Время — великий реформатор. Уверен, что по тому, как меняется содержание, напряженность работы хозяйственного суда Могилевщины, можно безошибочно судить о кардинальных преобразованиях в сфере экономики, производственных отношений, которые происходят у нас в стране. Появление различных форм собственности, все большее внедрение рыночных отношений привели к тому, что более тщательно стали считать деньги, более требовательно подходить к выполнению производственно-экономических обязательств, честному ведению партнерства.
Но как в лесу одни деревья растут быстро и высоко, а другие в их тени развиваются медленно, угнетенно и в конечном итоге чахнут, так и конкуренция в сфере производства, неравные возможности производителей привели к тому, что появилось понятие “банкротство”, о котором в прежние годы и слыхом не слыхивали. А если уж и приходилось, то полностью относили его к буржуазной терминологии.
Только в минувшем году наш суд вынес решение о признании 81 субъекта хозяйствования банкротом и в отношении 79 применил их ликвидацию.
Казалось бы, в эпоху укрепления рыночных отношений это обычное дело. Но в социально ориентированном государстве, коим является наша страна, прекращение производственной деятельности предприятий или организаций сопряжено с немалыми трудностями. Ведь люди, у которых семьи, лишаются работы, а значит, в определенной степени и средств к существованию. Таким образом, стараясь “вылечить” экономические “болячки”, хозяйственный суд увеличивает социальную головную боль.
Поэтому каждое решение по процедуре банкротства — это завершающая стадия детального изучения положения дел неплатежеспособного субъекта хозяйствования, возможности изменения ситуации. Не зря же в некоторых случаях применяем санацию, т.е. меры, могущие восстановить расшатанную экономику банкрота. Тогда в управление предприятием, организацией вступает так называемый антикризисный управляющий — человек, имеющий соответствующую лицензию на такой род деятельности и назначаемый хозяйственным судом. Но тут существует весьма непростая проблема — нехватка этих самых антикризисных управляющих.
Не всегда процедура санации проходит гладко. В срок, отведенный судом и предусмотренный законом, иногда не удается восстановить платежеспособность признанного банкротом субъекта хозяйствования. И тогда судьям приходится принимать нелегкие решения. А в случае с ЗАО “Швейная фабрика АКМО” санация удачно завершилась продажей предприятий единым комплексом с сохранением рабочих мест и погашением всех долгов. Новый владелец сохранил коллектив, его специализацию и численность. Вырученных от продажи денег хватило на погашение всех долгов.
Однако отслеживание экономического состояния предприятий и организаций, своевременное предупреждение об их долгах вышестоящих
инстанций — лишь одна сторона обширнейшей деятельности хозяйственного суда. Главенствующим все же остается рассмотрение исков, приказное производство по определенным категориям обращений. Их количество, к сожалению, неуклонно растет и в минувшем году составило 6580. Истцы просили взыскать с должников более 230 млрд. рублей. Хозяйственный суд постановил истребовать с них 188,5 млрд. рублей.
В чем причина того, что так часты урегулирования отношений посредством судебных решений? Они многообразны. Но главное, думается, в “болезни роста”, когда до полного понимания новых экономических отношений, все шире господствующих в обществе, надо дорасти не только теоретическим пониманием, но и практически. Имею в виду познанное из литературы и истории отношение к делу купечества. Там не заключалось пространных письменных договоров, не оговаривались их детальные условия. Ударили по рукам, “обмыли” сделку — и крепче не было уговора. Нарушивший его практически обрекал свой бизнес на разорение, поскольку никто с таким партнером больше отношений не заводил. Не зря же и поговорка появилась: уговор дороже денег.
Сейчас ситуация несколько иная. Деловые люди, несмотря на всеобъемлющие и всеохватывающие письменные соглашения, зачастую пренебрегают выполнением обязательств. Да что договоры! Ухитряются не платить обязательные, установленные законодательством платежи: налоги, госпошлины, отчисления в фонд социальной защиты населения и т.д. Не от недобросовестности, а от плохой просчитанности экономической стороны бизнеса, недостаточного маркетинга. Еще слабы умением бизнесмены в условиях рынка.
Эти же причины порождают неисполнение кредитных обязательств. И в пользу банков приходится взыскивать значительные суммы задолженностей. А вот инспекции Министерства по налогам и сборам значительно сократили судебные претензии к неплательщикам, что свидетельствует о растущем понимании того, что, как утверждает известная телевизионная реклама, лучше налоги заплатить и спать спокойно. Сыграли свою роль и государственные меры по отсрочкам-рассрочкам уплаты налогов для некоторых категорий субъектов хозяйствования. Сократилось количество исков и к налоговым инспекциям, как и их удовлетворяемость.
В общем, хозяйственный суд области работает в условиях нынешних социально-экономических реалий. С их изменением изменяются и акценты в его деятельности. Однако неизменным остается фактор все большей цивилизованности в выяснении экономических и правовых отношений.
Виктор БОГУСЛАВСКИЙ, председатель хозяйственного суда Могилевской области
* 15 января 1938 года вместе с образованием Могилевской области при облисполкоме был создан государственный арбитраж, в функции которого входило разрешение имущественных споров между учреждениями и организациями общественного сектора с целью укрепления договорной и плановой дисциплины и хозяйственного расчета, а также споров, возникших при заключении договоров.
* В начале 50-х годов госарбитраж области возглавила Мария Ильинична Вятохо, проработавшая на своем посту до июня 1973 года.
* Дальнейший период истории суда связан с именем Павла Александровича Лисовского, руководившего экономическим правосудием Могилевщины до 1996 года и передавшего свой пост нынешнему председателю хозяйственного суда Виктору Валериановичу Богуславскому.
В любом коллективе происходят перемены. И не только в методах работы, которые постоянно совершенствуются, но и в кадрах. Ветеранам приходит пора уходить, а молодые, пришедшие им на смену, привносят новую, живую струю в коллективные чаяния.
Судьи хозяйственного суда Валентина Горовец, Сергей Ковалев и Денис Жуковец пока тоже в числе молодых, хотя у каждого за плечами уже не один год работы в профессии. Но такова уж участь надевших судейскую мантию: нужно, чтобы пришел опыт, и профессиональный, и житейский, чтобы о тебе заговорили как о высоком специалисте.
Нынешняя молодежь по-хорошему нетерпелива. Получив фундаментальное образование (Горовец — выпускница юрфака БГУ, Ковалев имеет диплом Белорусского института правоведения и сейчас учится в Академии управления при Президенте РБ. Там же в магистратуре занимается после окончания Европейского гуманитарного университета и Жуковец), молодые судьи хозсуда форсируют свой профессиональный рост. И уже рассматривают самые сложные дела.
Не удивляет и их единодушие в оценке дела, которое они выбрали, в подходах к его выполнению. И это тоже показатель их уровня профессионализма. Как и того, что выбор они сделали не случайно. Кому-то предлагалась иная стезя. Денис Жуковец, например, приехал в Могилев из Высшего хозяйственного суда. Как он объяснил, захотелось быть ближе к непосредственным проблемам народнохозяйственного комплекса, считал более полезным близкое общение с его жизнью и противоречиями. А что впереди аспирантура и возможная ученая степень — так это делу не помеха.
Когда собираются вместе, всегда находится тема для обсуждения. Чаще всего профессиональная.
Сейчас эти слова стали своеобразным девизом судьи хозяйственного суда Могилевской области Ольги Коршуновой. Может, потому, что уже уверена в своей квалификации: как-никак, а вскоре исполнится два десятка лет, как надевает она судейскую мантию. А может, жизненное правило никогда не сожалеть о том, что чего-то ожидаемого не произошло, что-то мечтаемое не свершилось, тому виной.
Хотя к профессии юриста Ольга Александровна шла долго, трудно и, на первый взгляд, совсем не целеустремленно. Сейчас, зная о некоторых подробностях этого пути, можно предполагать, что, возможно, в ней погибла поэтесса. В школьные годы любила литературу и девичьи мысли и чувства подчас доверяла поэтическим строкам. С такой же долей вероятности можно предположить, что журналистика лишилась острого и умелого пера, поскольку тогда же часто печаталась в республиканских и союзных изданиях. Чтобы заработать нужный в то время для поступления на журфак трудовой стаж в два года, сначала пошла работать на фабрику детской игрушки, потом в сберкассу. То ли с умыслом, то ли случайно в характеристике, выданной Ольге для поступления, отметили, что она “является перспективным работником в области экономики”.
Но метания и неопределенности на этом не закончились. Чтобы не терять времени, в одно лето поступила на дневное в пединститут и на заочное отделение журфака. Пошла учиться на последний, через год перевелась на стационар, а на следующий — стала уже студенткой Ленинградского технологического института.
Несмотря на такие трудности с профессиональным определением, Ольгу Волоткович (в девичестве) попрыгуньей назвать нельзя. Потому что после первых же шагов по стезе юриспруденции Ольга поняла, что это дело по ней. А шаги эти сделала 36 лет назад в должности секретаря президиума Могилевского областного суда.
...Сейчас Ольга Коршунова не приемлет сослагательного наклонения: если бы да кабы... И, как ни странно, не любит простых в рассмотрении дел. Зато, когда разберется да “раскопается” в сложнейших хозяйственно-правовых перипетиях, — и удовлетворение чувствует, и багаж профессионального опыта пополняется.
Хотя, как судит уже с высоты своего опыта, простых дел практически не бывает. Но всюду главное условие — четкость и ясность. Ведь подчас жизненную ситуацию никак нельзя впихнуть в “прокрустово ложе” законодательных норм. Как прийти к правде? Наверное, без глубокого понимания, изучения ситуации и истца, и ответчика, без внутренней правды самой судьи не обойтись. Поэтому, считает Ольга Коршунова, и судебное решение надо выносить так четко, чтобы не только участники процесса, но и любой, кто ознакомится с ним, мог ли понять, о чем спор и логику его разрешения.
Аккуратность и педантичность отличает ее не только как судью, но и как человека. Если угостит чаем — то обязательно на блюдце и с салфеткой. А уж на даче у нее целое царство цветов и овощей. Все распределено, ухожено. Но не стерильно, механически, а с душой и по уму. Как и все в жизни и профессии.
Любовь Николаевна Королева — ветеран хозяйственного суда и “вечный”, как здесь шутят, заместитель председателя. Начинала свою деятельность на ниве правосудия еще тогда, когда нынешний хозяйственный назывался госарбитражем, подчинялся местным органам власти. За эти годы накоплен такой богатый опыт, что, кажется, для Королевой нет секретов и непостигнутого в профессии. О нынешних ее особенностях — наша беседа.
— Любовь Николаевна, в свое время росчерком директивного пера госарбитраж стал именоваться хозяйственным судом. Изменилось только название?
— Нет, конечно. Главное отличие — это то, что госарбитры работали по установленным для них правилам, а сейчас мы основываем свои решения на законодательстве. И рассмотрение дел — настоящий судебный процесс с его состязательностью, доводами и контрдоводами. Усложнение процедуры рассмотрения хозяйственных споров, с одной стороны, потребовало дополнительных усилий и затрат хозяйственного суда, но, с другой — обеспечило наибольшую объективность его решений.
Скажем, раньше государственный арбитр рассматривал до 1000 дел за год. Нынче это практически невозможно. И потом, госарбитраж существовал при органе власти. Сейчас главный “начальник” хозсуда — закон.
— Но, насколько известно, одним из направлений его деятельности является взаимодействие с органами законодательной и исполнительной власти. Что это означает?
— Хозяйственное законодательство сложно и объемно. Немало правовых актов принимается на уровне местных Советов и исполкомов, особенно в части распоряжения собственностью, проведения аукционов и др. И чтобы тут не наломать дров, мы прорабатываем правовые аспекты этих отношений, участвуем в заседаниях исполкомов, при необходимости высказываем свою точку зрения на этапе подготовки правовых актов. Используем и такую форму, как совместные семинары по проблемам хозяйственно-правовой деятельности.
— Каково ваше мнение: надо ли привлекать к ответственности руководителей, доведших предприятие до банкротства?
— Сейчас у каждого производства есть собственник: то ли государство, то ли акционеры, то ли частное лицо. И в первую очередь это их упущение, что они держали в начальническом кресле такого горе-руководителя. Ведь существует система аттестации кадров. И если она действует не формально, а на всю силу своих возможностей, то неумека, неспособный на любом посту долго не задержится, его несостоятельность как руководителя быстро раскроется. Такому остается, как требует глава нашего государства, “доверять” вилы или кайло, а не руководить производством.
А судить?.. Если руководитель допустил злоупотребления, нарушения законодательства, то тут, как говорят, двух мнений быть не может. За неумение же пока не судят.
— Не припомните ли самые “крутые” дела, которые приходилось рассматривать?..
— “Крутыми” у нас они бывают только по суммам штрафных санкций или взысканий, которые приходится применять. Согласитесь, когда речь заходит о миллиардах рублей, у наказуемого даже уши в трубочку скрутиться могут.
А вообще самые громкие махинации связаны с фирмами-однодневками, но в нашем суде такие дела не рассматривались. Сейчас значительный спектр дел экономического правосудия составляют споры по установлению права собственности на то или иное имущество, приобретенное давно; по учредительству; оспаривание актов госорганов о защите деловой репутации; претензии граждан к ликвидируемым юридическим лицам и т.д. И все “денежные” дела, которые рассматриваются в хозяйственном суде, связаны скорее с недостатком правовой грамотности, а не с желанием и стремлением к большой наживе.
