О таком педагоге, должно быть, мечтает любой одаренный студент, подумалось мне при встрече с Вячеславом Павлютем, актером Купаловского театра, для которого нынешний сезон стал юбилейным — двадцатым. Об увлеченном профессией до блеска в глазах и при этом по–отечески мягком, требовательном, но доброжелательном.В Белорусской государственной академии искусств, где он преподает сценическую речь, Вячеслав Павлович параллельно занят тем, что репетирует с ребятами–четверокурсниками, воспитанниками Владимира Мищанчука, дипломный спектакль «Королевские игры» по пьесе Евгения Горина. В общем–то это вторая режиссерская работа обладателя медали Франциска Скорины, первая — «Адчынiце кантралёру» идет на Малой сцене Купаловского театра. Когда–то он грезил режиссурой всерьез, даже ездил поступать в институт в Москву к легендарному Анатолию Эфросу. Но не случилось... И все–таки стать режиссером, будучи актером, проще, чем совершить обратное превращение.
— Поставить спектакль в академии я предложил сам, мне это интересно, — делится соображениями Вячеслав Павлович. — Что получится, приходите — и увидите: сдача через полтора–два месяца. С учениками уже 4 года идем рука об руку. Стараюсь быть справедливым, у меня нет любимчиков. Становлюсь строгим, только если уверен, что студент не прав, тогда могу здорово припечатать. В ходе совместной работы все потом налаживается.
— А какими были ваши собственные университеты?
— Еще до того, как поступить в театральный институт, окончил культпросветучилище (теперь это колледж, где я также, кстати, преподаю). Успел поработать и в деревне, в Смолевичах, в театральных студиях и кружках.
— Первый увиденный спектакль вспоминаете, должно быть, с ностальгией?
— Боже сохрани, милая! Какие в Волковыске, откуда я родом, были спектакли? Правда, когда в середине 60–х у нас появился телевизор, запечатлелись в памяти два эпизода: березки на экране и... постановка «Паўлiнкi» в Купаловском. Я и сейчас, играя в ней, думаю порой: «Вот ведь как бывает! Кто бы мог предположить, что буду выходить на ту же сцену в том же спектакле?»
— Однако, кроме ролей классических, есть в вашем арсенале и по–настоящему эксцентричные, как, например, в спектакле Александра Гарцуева «Не знаю», представленном в проекте «Театр on–line»...
— От этого коротенького спектакля я получил неимоверное удовольствие, хотя и показали его всего–то раз. Как на экзамене, который не очень твердо знаешь: за ночь выучил, вышел, рассказал — и забыл. Мне понравилось, что мы были поставлены в предельно экстремальные условия, успев сколотить все за 2 дня. Там был момент импровизации. Мы понимали, что поставлены в жесткие рамки, и разные «фишки», хохмы, предложения сыпались, как из рога изобилия. Моей партнершей была Зоя Белохвостик, работать с которой — сплошное удовольствие. И с Сашей мы давно знакомы, сотрудничаем. Не уверен, что с кем–то еще я хотел бы прожить такую ситуацию, но появись новое интересное предложение от него — соглашусь без колебаний.
— Съемки в кино не мешают работе в театре?
— Театр мне, безусловно, ближе и интереснее, это живой организм, а в кино снялся — и все, пленку назад не отмотаешь. Я практически всегда график съемок корректирую под спектакли. Исключение сделал только для картины известного российского режиссера Эльера Ишмухамедова «Третье небо», в конце месяца она должна выйти на экраны. О чем фильм, одной фразой не передашь. Это философская притча о пересмотре человеком своего жизненного пути и ошибок, которые он совершал, о моменте покаяния. Авторское кино от начала и до конца. В ролях замечательные актеры — Тамара Акулова, Рагимантас Адомайтис. Съемки проходили в Солигорске. Взял отпуск за свой счет и приезжал в Минск на разовые спектакли. Снимали в соляных отвалах — там просто фантастические, какие–то марсианские ландшафты. Трудно, конечно, было по этим горам лазить, они такие липучие.
— А каким был ваш дебют в картине Игоря Добролюбова «Плач перепелки»?
— У Добролюбова я играл в двух фильмах — «Плаче» и «Эпилоге». Попал туда впервые, как все: прошел пробы и был утвержден худсоветом. Знаете, я много снимался прошлым летом, да и нынче в российских сериалах — «Вызов», «Пантера». И понимаю теперь, насколько здорово Игорь Михайлович мог организовать съемочный процесс: обходились без криков, нервов. Классный психолог, он никогда не повышал голоса и не делал резких замечаний. От тебя требовалось одно: знать текст. Никаких полудневных ожиданий. Если что–то не клеилось, подходил после репетиций, садился рядом и на ухо тихонечко все объяснял. И мне было проще: новичок в кино, я очень смущался: вдруг что–то не получится и за неудачу начнут распекать.
— Не раздражает вас такой неотъемлемый атрибут профессии, как вереница гастролей, фестивалей?
— Раньше их было значительно больше. Июнь — июль, скажем, гостили в Киеве, Северодвинске... Переезды меня ничуть не напрягают, наоборот, радует возможность увидеть новые места. Да театр и не может вариться все время в одной кастрюле. Недавно побывали на фестивале в Анапе с тремя спектаклями: «Чичиков», «С.В.» и «Вечер». Взгляд со сцены: принимали хорошо. Путешествовал с труппой, кстати, и мой сын Павел, которому пошел 12–й год, он занят в «Чичикове». На сцене с пяти с половиной лет, и я вижу: ему это нравится. Хотелось бы, чтобы он пошел по этой стезе. Пусть поездит, посмотрит мир, пообщается с замечательными людьми.
— Есть ли среди ваших друзей те, кто не имеет отношения к театральному миру?
— Смотря кого еще другом считать. Для меня это человек, который готов бросить все дела, сорваться и приехать, если у тебя приключилось несчастье, дабы оказаться рядом в трудную минуту. И ты готов сделать для него то же самое. Один из таких — одноклассник Петр, живет на моей малой родине в Волковыске, мы изредка встречаемся. Он — бывший военный, теперь уже на пенсии. Все остальные — это приятели, знакомые, коллеги...
— А на какие спектакли отправляете знакомых, которые обращаются к вам за советом?
— На те, где играю сам. Если, случается, Петр приезжает с супругой в Минск, естественно, веду его на постановку с моим участием, потому что после нее есть возможность и пообщаться.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
