Беларусь должна стать сильной президентской республикой, считали разработчики Конституции. Так оно и получилось, убежден Николай Дементей
ВО ВРЕМЯ работы Конституционной комиссии в начале 90-х годов прошлого столетия рассматривались два варианта президентской республики: США и Франции. У первой только президент, у второй, кроме него, еще и премьер-министр. В итоге Париж оказался привлекательнее. Американская модель не ложилась на нашу почву. Приходилось учитывать реалии. В Беларуси и во время разработки Конституции, и сейчас преобладает государственная форма собственности. Значит, власть должна особое внимание уделять экономике. В США, где в основном частная собственность, президент напрямую руководит министерствами. С учетом наших реалий конституционная комиссия посчитала, что по французскому варианту нужен Совет Министров и его руководитель — Премьер-министр. Жизнь подтвердила правильность подхода, считает Николай ДЕМЕНТЕЙ, возглавлявший Конституционную комиссию Верховного Совета.
Николай Дементей (справа)
Сегодня, специально для «СГ», Николай Иванович вспоминает, как создавался Основной Закон Беларуси.
— Николай Иванович, когда возникла идея разработать Конституцию самостоятельной Беларуси и как вы стали во главе комиссии?
— В 1990 году меня избрали председателем Верховного Совета Беларуси. Вскоре в СССР начались центробежные процессы. Беларусь 27 июля того же года приняла Декларацию о государственном суверенитете. В ее последних строках шла речь о необходимости принятия новой Конституции. Для разработки Основного Закона создавалась парламентская комиссия, которую я возглавил одновременно с должностью спикера.
Почему нужна была новая Конституция? Беларусь стала уже не союзной республикой, а самостоятельным государством. Менялась политическая и экономическая ситуация. Это следовало отразить в Основном Законе.
— Для разработки Конституции нужны были опытные люди. Кто они?
— В комиссию входило более 25 человек. Были и депутаты, но преимущественно преподаватели юридического факультета БГУ. Прежде чем начать работу над документом, я распорядился найти и ознакомиться с конституциями ведущих европейских стран и США.
Немало потрудился над созданием Конституции заведующий правовым отделом аппарата Верховного Совета Григорий Василевич. Он подсказывал, кого из ученых-юристов можно приглашать для консультаций или разработок отдельных статей. Способности этого человека были востребованы в дальнейшем. Он стал судьей и председателем Конституционного суда, Генеральным прокурором.
— До начала 1994 года большинство народа мало слышало о работе Конституционной комиссии. Почему она вдруг оказалась в центре внимания всего общества?
— Действительно, мы работали тихо, незаметно. Но когда дело шло к финишу, стал дискутироваться вопрос о введении в стране должности президента. Кое-кто предлагал сделать страну парламентской республикой, а Президенту оставить лишь представительские функции. Как в Германии или Австрии. Я же и большинство коллег-депутатов считали, что Беларуси нужен сильный Президент. Чтобы он, подобрав команду, выполнял функции и Главы государства, и Главнокомандующего Вооруженными Силами, и ответственного за экономику и социальную сферу.
Такой подход подсказывала жизнь. Все видели, что в начале 90-х годов, после развала Советского Союза, жизнь в Беларуси никак не налаживается. Предприятия простаивали, люди жили бедно. Мы фактически были неэффективной парламентской республикой. Верховный Совет увяз в дискуссиях, часто бесплодных. У тогдашнего Совета Министров не хватало полномочий, чтобы решать проблемы. В стране не было порядка. Словом, требовалось единоначалие, говоря армейским языком.
Зимой 1994 года я, выступая на заседании Верховного Совета, заявил, что нашему менталитету парламентская республика не подходит. Нужна президентская. Депутаты согласились. И проект Конституции стали переделывать с учетом этого предложения, чтобы дать Главе государства больше полномочий.
— Почему вы встали на позицию президентской республики?
— Мне представлялось, что с избранием Президента, наделенного широкими полномочиями, в стране закончится период разброда и шатания. По сути, в то время Беларусь была похожа на корабль, который оказался в бушующем океане без капитана. Его раскачивали не только жизненные трудности, но и отдельные недальновидные личности. Это грозило немалыми последствиями: под угрозой мог оказаться суверенитет страны. Я считал, что всенародно избранный Президент нормализует политическую и экономическую ситуацию. Тогда люди, нередко сбитые с толку политической трескотней того времени, обретут уверенность в завтрашнем дне.
В интервью одному из изданий в начале 1994 года я говорил, что перед первым Президентом будут стоять непростые задачи: в кратчайшие сроки наладить экономику, обеспечить мир и согласие в обществе, внешнюю безопасность государства. Для решения этих сложных проблем надо обладать фантастическими способностями и жизненной мудростью. Хотелось верить, что на первых выборах Главы государства пальма первенства достанется достойной, незаурядной во всех отношениях личности.
Жизнь подтвердила правильность моих слов. Александр Лукашенко оказался именно тем человеком, который уверенно взял на себя обязанности капитана корабля в штормовом море, навел порядок в экономике и принес мир в общество.
— Расскажите о том, как принималась Конституция.
— Депутаты Верховного Совета голосовали постатейно и поименно. Комиссия представила проект. Много спорили по формулировкам каждой статьи. Поэтому нельзя сказать, что Конституция рождалась только в тиши кабинетов. Каждый народный избранник принимал участие. А поскольку они представляли все регионы, выражали мнения избирателей, можно без преувеличения сказать, что творцом Конституции был народ.
Но вот страсти улеглись. Проголосовали за документ целиком. Заканчивались полномочия Верховного Совета 12-го созыва. Накрывались столы для прощального банкета…
Вдруг подходит ко мне депутат и говорит: все в Конституции хорошо, но возрастной ценз для Президента установлен чрезмерный — 40 лет. Этим мы ограничиваем возможность стать Главой государства молодым людям.
После беседы я поднялся на трибуну и внес предложение снизить планку до 35 лет. Идею поддержали еще два депутата. Поставили вопрос на голосование – парламентарии одобрили уменьшение возрастного ценза. Затем еще раз голосовали за Конституцию с учетом последней поправки.
— Недоброжелатели в то время говорили, что Конституция писалась под премьер-министра Вячеслава Кебича. Была ли хоть доля правды в этом?
— Слухи стали распускать после принятия Основного Закона, когда начался процесс выдвижения кандидатов в Президенты. Среди них был и Кебич. Его оппоненты тогда вообще считали: все в стране работает на премьера и старую гвардию. В том числе и новая Конституция. Но эти разговоры пошли, повторюсь, задним числом. А во время работы над документом, даю гарантию, даже намеков не было, чтобы он служил чьим-то интересам. Создавалось правовое поле, на котором мог работать любой гражданин Беларуси.
— Конституции 21 год. За такой большой период внесены лишь небольшие поправки…
— Это говорит о том, что она выдержала проверку временем. Потому что готовилась основательно, вдумчиво, без спешки, с учетом опыта других стран, но применительно к нашим условиям. Думаю, Конституция получилась удачной благодаря содружеству ее творцов: теоретиков и практиков. Первые — юристы, правоведы, хорошо знакомые с тонкостями создания законов, международным опытом. Вторые — люди, как говорят, от жизни: руководители предприятий, общественные деятели, представители различных сфер. Когда теоретики пробовали внести в Основной Закон что-то внешне привлекательное, но чуждое нашей реальности, практики их поправляли. Образно говоря, они утверждали: этот экзотический цветок не приживется на нашей почве.
Поэтому сейчас, положа руку на сердце, я не жалею, что потратил много сил на создание Основного Закона. Говоря по-простому, ребенок родился с крепкими генами. Это позволило успешно расти и развиваться, жизненные бури не сломили.
— Как сложилась ваша судьба после принятия Конституции?
— Во время следующих выборов я в парламент не баллотировался. Здоровье подводило. Слишком много сил отдал работе Верховного Совета 12-го созыва. Давали знать многочисленные стрессы. Перенес даже микроинсульт. Из парламента на носилках доставляли в больницу. А после ухода с поста председателя Верховного Совета началась травля, причем даже через средства массовой информации. Апофеозом стало сожжение дачи, которую построил своими руками.
— В 1996 году в Конституцию на референдуме внесли изменения. Вместо Верховного Совета создавалось Национальное собрание с двумя палатами — Советом Республики и Палатой Представителей.
— Хорошо помню то время. Президент Александр Лукашенко, выступая на Первом Всебелорусском народном собрании, заявил, что в верхней палате могут работать самые уважаемые люди страны, умудренные большим жизненным опытом. Среди возможных сенаторов назвал и мою фамилию. Участники собрания аплодисментами поддержали идею.
Через некоторое время мне предложили быть одним из восьми членов Совета Республики, по Конституции назначаемых Президентом. Работал в комиссии по законодательству и государственному строительству.
— Какое преимущество, на ваш взгляд, двухпалатного парламента перед однопалатным?
— Законодательные акты проходят двойную проверку. Если в чем-то нижняя палата недоработает, верхняя поправит. В Совете Республики немало опытных людей, мудрых. Они могут увидеть, что какое-то положение закона расходится с жизнью, нашими реалиями. И внесут изменения. Это своеобразные эксперты законодательного процесса. Не зря в народе говорят: одна голова хорошо, а две — лучше. При этом надо иметь в виду, что в двухпалатном Национальном собрании в два раза меньше депутатов, чем в однопалатном Верховном Совете. Экономятся бюджетные деньги.
— Вы отработали один срок в Совете Республики. Чем занимались потом?
— Стал общественным экспертом Совета Министров. Работаю там и сейчас. Направление — АПК и охрана окружающей среды. В последнее время изучал вопросы, связанные с изменениями климата. Специалисты разрабатывают соответствующие документы, а мы, аксакалы, анализируем, указываем на слабые места. Приятно, что мой жизненный опыт до сих пор востребован.
— Спасибо, Николай Иванович, за интервью.
gedroiz@sb.by
