Почему мои друзья-«мафиози» читают газеты
В конце сентября в нашей газете были опубликованы два эссе главного редактора: «Мы жили по соседству» и «Скупой платит… всю жизнь». Вышли они под общим заголовком — «На берегу» и, по сути, были посвящены реорганизации центральных республиканских газет под эгидой «Советской Белоруссии».
И вот новый информационный повод продолжить тему: стартовала подписная кампания на первое полугодие 2014-го. Было бы плохим тоном не высказаться по этому поводу главному редактору. Поэтому и предлагаем вам, дорогие читатели, продолжение — очередные два эссе под тем же общим заголовком, но с разными подзаголовками. Напомним только, что «На берегу», по замыслу автора, означает, что мимо нас мощно и стремительно течет река жизни, а мы, стоя у пристани, пытаемся понять, как долго здесь задержимся и что хотелось бы успеть сделать…
* * *
Вообще-то, они не священники, а я не отъявленный греховодник, чтобы исповедоваться. Однако два раза в год — в мае и поздней осенью, когда собираемся втроем на загородной даче Второго, мне приходится отвечать на каверзные, порой и вовсе малоприятные вопросы, касающиеся работы в роли главного в «Р» и председателя Белорусского союза журналистов, своим друзьям. Если по прочтении текста кто-то захочет узнать их подлинные имена, сделаю это в эксклюзивном порядке. Пока же, как говорят в спецслужбах, дадим им агентурные имена, поскольку люди они скромные, в пиаре не нуждаются и к тому же сами просили об этом.
Первый — мой старинный приятель, ныне пенсионер, а еще не так давно весьма высокопоставленный функционер в спортивных кругах, в том числе и зарубежных. Второй — работник, скажем так, определенной спецслужбы. Объясню, почему оба: и Первый, и Второй — «мафиози». К Первому до сих пор приезжают за советом известные профессионалы, он помогает утрясать наиболее сложные конфликты в этой среде. Словом, этакий «крестный отец». Любимая газета — «Советская Белоруссия». Любимый актер — Василий Лановой. Любимый кинорежиссер — Сергей Соловьев, автор фильмов «Асса», «Нежный возраст», «О любви», «Анна Каренина».
Второй свободно читает английские, итальянские и немецкие газеты. Из наших, простите за нескромность, выделяет «Рэспубліку». Обожает писателя и редактора газеты «Завтра» Александра Проханова. К «мафиози» его причисляю потому, что, несмотря на многолетнюю дружбу, так толком и не знаю, чем он занимался ранее. Правда, на недавнем его юбилейном вечере успел заметить, что у многих из приглашенных на цивильных пиджаках были скромно прикреплены ленточки, соответствующие высоким госнаградам.
Надеюсь, теперь понятно, почему я не отказываюсь от таких двух встреч в году и дорожу мнением друзей. В остальное время перезваниваемся. Правда, редко. Последний раз поздравили друг друга с праздником 7 Ноября.
Ну а в нынешний осенний вечер Второй приготовил замечательный стол. Прекрасное, обжаренное на огне и решетке мясо, рыба, приготовленная таким же образом. Хватало и другой вкуснятины. На веранде, где проходил наш диспут, было, скорее, свежо, нежели холодно. А вскоре стало и вовсе жарко…
— Самая большая нелепица, — говорил Первый, — состоит в том, что нам усердно стараются привить мысль, будто все проблемы в сегодняшней журналистике идут якобы от нехватки свободы слова. Но сегодня Интернет предоставил право высказаться абсолютно всем. И что? Назовите мне хоть одно свежее имя, за которым — человек, способный, действительно, грамотно анализировать нынешнюю экономическую да и политическую ситуацию и мало-мальски спрогнозировать ближайшее будущее.
— Но таких нет и в официальных СМИ, — перебил его Второй.
— Дело не в этом, — кипятился Первый. — На телевидении и в наиболее популярных изданиях работают лучшие профессионалы, а не полуграмотные медиавыскочки. Профессионал всегда может, по крайней мере, грамотно сформулировать и оценить проблему. Да и имена новые, интересные появляются — ты просто мало читаешь… Пусть вот редактор скажет, — кивнул в мою сторону Первый, ища поддержки.
Приятели спорили и по другим вопросам журналистики, критиковали в том числе и нашу «Р», но хочу, подводя некоторые итоги того вечера, сказать о том, что всех нас объединило, на чем, как говорится, сошлись. Ну, во-первых, всех нас объединила мысль о том, что будущее (вопреки многим мрачным прогнозам) у бумажных носителей есть. Но те же газеты станут, скорее, не «эстрадой Галкина», а «классикой Гергиева» (если употребить язык музыки) для потребителя (да простит Господь за эти слова в нашей профессии). А вот «клоны», то есть электронные версии изданий, будут как раз развиваться в сторону массового потребления. Словом, бумажная журналистика станет, скорее, этаким элитным товаром для гурманов (чуть дальше скажу почему).
Во-вторых, в чем мы тоже согласились после некоторой дискуссии, белорусская журналистика (все ее виды) ничуть и ни в чем не уступает европейской, с которой пытаются нас нередко сравнить. Здесь мы полностью доверились мнению Второго, который читает большинство известных газетных брендов Европы.
Теперь о том, что хотел бы сказать постоянным читателям «Рэспублікі». Вы видите, что мы пытаемся экспериментировать, найти и новые формы подачи публикации, и в лучшую сторону видоизменить внешний облик газеты. Уверен, что мы обязательно найдем лучший вариант. В том числе и с вашей помощью. Ваши письма, предложения всегда придают нам творческой энергии. Так что просим всех читателей-почитателей оставаться в строю.
Хочу, как редактор и как человек, немало уже повидавший и прочувствовавший в жизни, поделиться своим маленьким открытием. Возможно, спорным. Но это заключение отвечает на вопрос, почему мои приятели-«мафиози» (хорошо состоявшиеся в этой жизни люди) читают газеты и почему есть будущее у бумажной журналистики. Дело в том, что слово в газете, книге, то есть нанесенное на бумагу, обладает магической силой. Экранное — пропадает в эфирной дымке, а это, на котором задерживается взор, призывает к размышлению, к философии. И тогда удивительная по своей природе сила заставляет нас думать о многом, в том числе и о своем месте в крайне непростом и во многом противоречивом, все еще мало изученном мире. Размышляя о большом, неминуемо столкнемся и с частным. Ну, например, где и когда стрелка компаса твоей жизни начинает сбиваться и врать? Очень важно уловить этот момент. А ведь чаще всего мы его упускаем, «торгуясь» сами с собой и с другими. Мы ведь вообще замечаем потери не в момент исчезновения, а когда натыкаемся на отсутствие того, что сейчас необходимо…
Да мало ли о чем заставляют нас думать книги и хорошие газетные публикации!
Было еще не поздно, но как рано темнеет осенью! Наступила пора и нам возвращаться. Когда в этом месте дороги машина поднимается на небольшую возвышенность, Минск — весь в огнях — напоминает огромный многопалубный корабль, плывущий в океане. Сколько же судеб, самых невероятных и причудливых, разместилось, переплелось в каютах этого величавого лайнера! Мелькнула мысль: а ведь среди них есть и те, кто любит и читает «Р»… Разве не обязывает это нас относиться к своей работе еще более творчески и ответственно?
Да, столица наша в огнях и фейерверках. Ничего не скажешь. А что глубинка? Как там живут, как относятся к «Рэспубліцы», как идет подписка? О чем думают, чем озабочены люди в самую мрачную пору года?
Надо ехать…
И об этом — в следующем эссе.
