Хмурым осенним утром рабочие вешали на фронтон минского Дворца культуры профсоюзов цветастую рекламную растяжку, приглашающую на премьеру мюзикла “Казанова”. Игривый тон растяжки, яркие красные буквы, больше подходящие для рекламы секс-шопа, контрастировали со сдержанными и вполне целомудренными костюмами рабочих. “Елочку скоро ставить, а у кого-то любовь на уме”, — явно думали они и даже, казалось, хихикали между собой, мол, на какую срамоту приходится созывать честной народ. Но ничего не попишешь, на дворе рынок: кто платит, тот и заказывает растяжку.
Мюзикл “Казанова” — вторая после “Дубровского” совместная работа студентов Белорусского университета культуры и искусств и московского композитора Кима Брейтбурга. “Дубровский” идет на сцене Белорусского государственного академического музыкального театра, где в декабре состоится премьера еще одного мюзикла Кима Александровича — “Джейн Эйр”. Это при живой-то и прекрасно себя чувствующей в репертуаре этого театра музыкальной мелодраме “Голубая камея” все того же Брейтбурга. Наши композиторы Владимир Кондрусевич или Олег Ходоско о таком могут только мечтать.
Как-то так получилось, что самым востребованным композитором в Минске в театральном сезоне осень/зима 2016 стал россиянин Брейтбург, затмив все прочие имена. Ситуация эта сложилась не за один день. И даже не за один год. Во-первых, многолетние вояжи композитора на “Славянский базар в Витебске”, творческие вечера и концерты, а как следствие — завязывание творческих связей с нашей творческой элитой. Во-вторых, доступность музыкального языка Кима Александровича.
Присмотришься — вроде бы перед тобой трагическая история любви княжны Таракановой и графа Орлова. Но почему такое настроение, как будто находишься где-то в кафе в Анапе? И непроизвольно начинаешь покачивать ногой в такт. И сам становишься благодушным, любишь весь мир вокруг себя. Или вот умом понимаешь, что перед тобой — Пушкин, серьезный автор, и роман “Дубровский”, но грохот стоит такой, как будто ты где-нибудь на рок-концерте прощального тура Земфиры.
Брейтбург — кассовый автор, зритель на него идет. И несет ему свою копеечку, на которую Ким Александрович купит себе новый синтезатор, а его супруга Валерия новое платье, может быть, в горошек. Мы много говорим о защите собственного развлекательного рынка, в том числе театрального, но перед настоящим талантом, как показывает пример Брейтбурга, капитулируем.
Эх, утекают из страны в четыре ручья денежные знаки в виде авторского вознаграждения российскому композитору, и ничего вы с этим не поделаете. Конечно, театры на нем тоже зарабатывают — и наши, и российские, в репертуаре которых идут поп-мюзиклы Брейтбурга, и при любой возможности директора готовы в ноги ему поклониться. Потому что Ким Александрович предлагает стопроцентный хит, как бы ни морщились снобы. И кто ж тому виной, что его гармонии написаны не под влиянием Белы Бартока? Поэт, автор либретто всех упомянутых четырех спектаклей Карен Кавалерян — тоже не Борис Чичибанин. Зато ярок и образен.
Кто мешает нашим господам композиторам нажать на клавиши и продать талант? Конкурс на создание национального музыкального спектакля, который проводил в свое время Белорусский государственный академический музыкальный театр, закончился, увы, ничем. Чахоточные музыкальные идеи не выдерживали никакой критики. Довести до ума за все эти годы удалось только один — от начала до конца — национальный спектакль “Софья Гольшанская”. Но не может же он за всех теперь отдуваться. Да и премьера состоялась три года назад...
Пусть теперь наши авторы забабахают мюзикл “Колосья под серпом твоим”, да так, чтобы продавщица с Комаровского рынка поняла все душевные муки Алеся Загорского. Пусть отбросят всякий стыд и держат себя свободно. И скажут Брейтбургу: “Дай переписать ноты!”