“Мы должны быть вместе, сохраняя свою культуру и самобытность”

— Это стало для меня приятной неожиданностью, — сказал Алексей Дударев. — Сейчас в Минске гастролирует Ростовский академический театр драмы имени Максима Горького. Его художественный руководитель Николай Сорокин позвонил мне, предложил встретиться по поводу постановки одной из моих пьес, скорее всего, это будет “Вечер”. Пригласил на спектакль. И на сцене Дворца профсоюзов, где ростовский театр показывает свои спектакли, Николай Евгеньевич вручил мне от имени Регионального общественного фонда поддержки писателей и литераторов Дона — Литфонда орден-знак “М.А.Шолохов”. Столь почетной наградой этот фонд отметил мои творческие заслуги и вклад в укрепление дружбы между народами. Это очень красивый орден, да к тому же освящен именем выдающегося писателя, сумевшего как никто другой раскрыть в своих произведениях тему революции и ее последствий. А в небольшой повести “Судьба человека” он смог передать всю горечь и боль Великой Отечественной войны.  
— Насколько я знаю, у вас есть и другие ордена.
— В середине 1980-х я был награжден орденом “Знак почета СССР”. А Российская академия проблем безопасности, обороны и правопорядка наградила меня орденом Ломоносова.  
— На проходившем в прошлом году в Москве театральном фестивале “Этот День Победы...” большинство наград удостоились белорусские театры. У нас спектакли на военную тему идут в каждом театре, в той же Москве их можно пересчитать по пальцам...  
— Действительно, после распада Советского Союза тема войны оказалась невостребованной. Что поделать — случилась своего рода революция. А любая революция на все накладывает негативный отпечаток. На сцену хлынул ширпотреб, все начало превращаться в шоу. Война же — особая тема. Именно на войне, несущей горе и страдания миллионам людей, в наибольшей степени проявляется высота человеческого духа, происходит переоценка человеком самого себя, ценностей, отношения к людям, вере, обществу. Но для того чтобы серьезно говорить о высоких и сильных чувствах, надо обладать ими самому творцу. А когда этих чувств нет, начинают изображать какие-то “войнушки”, показывать голых пионерок. И дело-то не в том, что ставится какая-то задача оболгать советского воина, насмехаться над ним. Так проще. Нарядил Василия Теркина в бикини, выпустил на сцену и сказал, что за этим что-то есть. А за этим ничего нет — элементарный выпендреж, идущий от собственного творческого бессилия. Все это временное, наносное. Ченкины уйдут, Теркины останутся.
— Спектакли по вашим пьесам с театральных подмостков не исчезли?
— Такого, чтобы совсем исчезали, и не было. Конечно, сейчас их не так много, как раньше, когда одновременно шло сто “Порогов”, сто “Вечеров” и за сотню “Рядовых”. Идут и сегодня, в том числе и по моим пьесам “Свалка”, “В сумерках”. Причем не только в Беларуси и России, но и в Украине, Таджикистане. В Армению пригласили приехать осенью на премьеру. Так что для искусства по-прежнему нет границ, а если они где-то устанавливаются, то это значит, что государство дошло до ручки, дальше уже идти некуда.
— А как вы относитесь к межгосударственным границам?
— Границы — изобретение средневековья. И я уверен, что они постепенно исчезнут. Как патриот своей страны я очень рад, что Беларусь — независимое суверенное государство, которое строит свой дом. Может, в чем-то еще нам не хватает опыта, но со временем мы его обретем. Но меня не радует, когда устанавливаются искусственные границы. Это, например, как в большой семье, где было много братьев и сестер. Они выросли и разъехались из большой коммунальной квартиры по своим домам — и слава богу! Но они не должны закрываться один от одного на десять замков, а наоборот, держать друг у друга запасные ключи на всякий случай, чтобы в любой момент прийти на помощь.
И дело не в том, что мы опять должны объединиться в какой-то Советский Союз. Очень хорошо сказал на этот счет один российский политик: “У того, кто не жалеет о распаде СССР, нет сердца, а вот у того, кто хочет восстановить СССР, нет ума”. Не стоит посягать на чьи-то суверенитеты, надо уважать флаги и гимны, политику и позицию каждого государства, если, конечно, это не преступная политика. Но в то же время надо убирать искусственно созданные барьеры, границы, таможни. От них простому человеку нет никакой пользы, это все игры чиновников. И то, что у нас существует между Беларусью и Россией на сегодняшний момент, это оптимально. Это движение к тому, к чему пришла Европа, которая пошла по этому пути намного раньше. Придем к этому и мы. А в итоге придем и к тому, что будешь ехать из Москвы до Рима, и на всем пути никто не спросит документов.
Так и должно быть, ведь мы одна страна земного шара. Вот эту общую страну и надо создавать. Но, подчеркиваю, никакого отношения к глобализму это не имеет. Родственников можно определить по ДНК, группе крови, тем не менее они не похожи друг на друга. Даже братья-близнецы разные по характеру, темпераменту. И каждый поет свои песни, создает свои мифы и легенды, у каждого свои герои. Из всего этого и складывается многополярный мир.
— Союзное государство — маленький макет такого мира?
— Не важно, к какому названию мы в итоге придем. Самое главное — мы должны быть вместе, сохраняя свою самобытность, свою культуру и “угощая” этим друг друга. При этом все процессы должны быть эволюционными, без нажима. Кто-то хорошо сказал: девять женщин при всех усилиях ребенка за месяц не родят. И если ты посадил зернышко, должен ухаживать за ним, оберегать появившийся росток. Можно, конечно, подлить какой-нибудь химической гадости, чтобы он быстрее рос, но ведь потом сам же будешь страдать от полученного в итоге. К сожалению, у большинства людей нет элементарного терпения, которое заповедовал нам Спаситель. Хочется всего и сразу. А так бывает только в сказках. 
— Давайте вернемся к драматургической реальности. Легко ли сейчас вам продвигать на “театральный рынок” свои новые пьесы?
— С одной стороны, стало сложнее поддерживать контакты. Был даже такой курьезный случай. Позвонил мне один режиссер из Казахстана, говорит, увидел в российском театре спектакль по твоей новой пьесе, удивился — думал, что ты уже помер. В итоге он поставил мою пьесу “Сумерки” в Астане. С другой стороны, сейчас очень сильно развиты информационные технологии, можно через Интернет все получать-распространять. Хотя там — настоящая свалка: любой желающий сам себе и поэт, и драматург. Поэтому предпочитаю поддерживать прямые связи с театрами, посылаю им свои пьесы. Понравится какому-то режиссеру — ставит.
— Наверняка уже и имя работает на вас?
— В какой то мере да. Кстати, в последнее время меня то и дело называют “живым классиком”. Поначалу злился, потом начал относиться к этому с иронией. А теперь и вовсе проще на это смотрю: хотят так называть, пусть называют. Опять-таки рано или поздно время расставит все акценты.
— В продолжение о времени. Недавно в Минске на сцене Купаловского театра состоялась премьера спектакля по вашей самой первой пьесе “Вечер”. Пришлось ли что-то в ней менять, ведь с момента ее написания прошло уже 24 года?
— Ничего я в ней не менял, не переписывал, разве что немного сократил. И, честно признаюсь, сам не ожидал, что она так “бабахнет” у купаловцев. В этом театре уже шел спектакль по этой пьесе, но этот — абсолютно новый. И, судя по реакции зрителей, это еще одна режиссерская удача художественного руководителя Купаловского театра Валерия Раевского. А как играют актеры!
— Две написанные вами не так давно пьесы “Ты помнишь” и “Не покидай меня, Алеша...” — снова о войне. Поставленные по ним спектакли пока единственные в репертуаре молодого Драматического театра Белорусской армии. Какие-то другие театры ими заинтересовались? 
— Пьеса “Не покидай меня” поставлена в Москве, Смоленске, Котласе, где-то еще, а “Ты помнишь, Алеша...” — в Чите. Одна пьеса посвящена началу войны, вторая — ее завершению. 
— Когда откроет двери театр, которым вы руководите?
— Сейчас идет реконструкция помещений и зала, деньги на это правительство выделило. Надеюсь, что года через два будем работать в своих стенах. А пока показываем свои спектакли на слишком большой для нас сцене Центрального Дома офицеров в Минске.
— Изменилось время, другой стала страна. А зритель?
— Зритель сегодня тоже другой, люди стали больше понимать. Поэтому я и сокращал “Вечер”. Если раньше зрителю надо было что-то подсказывать, пояснять, вести за собой, сейчас порой достаточно одной фразы, и сразу все понятно. Конечно, все зависит от таланта режиссера и актерского мастерства, театр — коллективное творчество.
— Вы ведь и сами по образованию актер. Почему не стали лицедействовать?
— Уверен, что когда ты пишешь, создаешь свой мир, самому воплощать на сцене это не стоит. Несколько раз на своих юбилеях я исполнял какие-то роли, и в очередной раз понял, что не стоит этим заниматься. Тут дело не в том, хорошо или плохо я играю, а в том, что я из другого мира, и это чувствуется. Я слишком “тяжел” для того, чтобы играть своих героев, и это относится к любому автору. Тот, кто создает какой-то мир, сам не должен в него входить. Я и так посадил сердце на своем творчестве. Ведь все через себя пропускаешь — мучаешься и страдаешь вместе со своими героями. А ведь еcли ты постоянно влюблен, сгоришь быстро. Без любви же творчества не бывает.
— За каким-то из персонажей ваших пьес скрывается сам Дударев?
— За всеми без исключения, будь то мужчина или женщина, хороший или плохой герой.
— Вам всего 56 лет, вы родились, когда война уже закончилась, но такое ощущение, что через нее вы тоже прошли.
— Мне очень близка эта тема, иначе бы я к ней и не обращался. Мой отец фронтовик, оттрубил всю войну от звонка до звонка. Мать с двумя маленькими сестричками оккупацию пережила.
— Отец дожил до “Рядовых”?
— Нет. Он умер в 1982 году. Но дожил до того, что я уже стал известным писателем, держал в руках мою книжку. А мама слишком рано умерла, в 52 года. Сейчас я уже старше ее, осознаю это, но в голове все равно не укладывается...
— Раньше многие, обретя известность, стремились уехать в ту же Москву, где больше возможностей реализоваться...
— И сейчас стремятся. Но я считаю, что надо работать на свою Родину. Тем более что она у меня просто замечательная! Я побывал во многих странах, но Беларусь для меня самая лучшая.
— Поскольку “Союзное вече” — газета Парламентского Собрания Союза России и Беларуси, что бы вы пожелали депутатам обеих стран?
— Пожелание только одно. Хватит друг другу клясться в любви. Хватит бить себя кулаком в грудь и со слезами на глазах говорить, что мы единый народ, что мы никогда не расстанемся. Когда много говорят о любви, за этим что-то другое стоит. А когда просто любят, просто больше делают для объекта любви. Поэтому надо не говорить, а больше делать друг для друга хорошего, настоящего. Тогда и без слов будет все ясно.