Сегодня статичным музейным экспозициям на смену приходят мультимедийные центры, арт–клубы с системами самостоятельного ориентирования в пространстве, аудиогидами, заменяющими экскурсоводов. Экспонаты можно трогать руками, изучать со всех сторон при помощи компьютера. Увы, в наших музеях все по–старому: кунсткамеры напоминают напичканные древностями культурные склады.
Туда ходи, сюда смотри
Обеденное время, а в могилевском музее этнографии — ни души. Дама на входе предлагает мне пройти в зал. Уже через минуту в спину несется: «Фотоаппарат есть? Фото за дополнительную плату». Пять тысяч рублей не жаль, но «Могилев губернский» я запечатлела года 4 назад. Впрочем, есть еще «Земли родной круговод». Среди горшков, рушников и фигур в национальных костюмах сидит на стуле и что–то вышивает обаятельная девушка. «За билет заплатили?» — «тормозит» меня коллега вышивальщицы. Осмеливаюсь напомнить, что каждый первый вторник месяца вход свободный. Информацию я прочла на сайте этнографического музея. И она, как выяснилось, не устарела.
Полюбоваться в могилевских музеях есть на что. И гиды тут, не сомневаюсь, хорошие. Но для одного посетителя экскурсия дороговата — 30 тысяч рублей. А ведь многие толпами ходить не любят. В некоторых музеях Европы для одиночек установлены автоматы–навигаторы, подсказывающие путь к интересующим раритетам.
Синтез удовольствий
Директор областного краеведческого Виктор Анненков согласен: экспозиции должны быть интерактивными. В этнографическом музее — филиале краеведческого, оказывается, каждому посетителю бесплатно предлагают не только попробовать вышить узор, но также вылепить фигурку из глины или смастерить что–то из соломы. Сотрудники областного краеведческого лет 8 колесят с выставками по детсадам и школам. Экскурсии для детей популярны — приносят около 60 миллионов рублей из 100 заработанных за год.
Скоро здесь появится живой археологический уголок — это искусственный раскоп, в котором бесплатно каждый посетитель сможет найти, к примеру, старинную монетку или осколок древнего сосуда. На выходе раритеты, конечно, попросят вернуть. Зато впечатления от процесса останутся.
— Много лет пробиваю инфокиоски, чтобы гостям было легче у нас ориентироваться, — вздыхает директор. — Но в этом году от них пришлось отказаться в пользу украшений II — V веков. Таких в стране единицы. К тому же это наше первое крупное приобретение за последние 5 лет. Полтора года уговаривали облисполком выделить деньги.
Несколько раритетных коллекций приобрел недавно и музей истории Могилева, находящийся в возрожденной городской Ратуше. Среди них снимки, сделанные в знаменитой могилевской фотостудии Фишмана XIX — начала ХХ века. Всего экспонатов — около 8 тысяч.
— Хотим открыть рядом с музеем выставочный зал–ресторан, где можно будет полюбоваться стариной, отведать популярные в XIX веке в Могилеве блюда, — мечтает молодой директор музея Алексей Батюков. — Установить здесь музыкальный ящик со старинными мелодиями. Создать мини–типографию, чтобы земляки и туристы могли на листке состаренной бумаги литерами набрать текст и закрепить его древней печатью XIV — XVII веков.
Тайна одного сервиза
У многих раритетов интересная история, которая часто скрыта от посетителей. В музее этнографии, например, есть роскошный чайный сервиз завода братьев Корниловых «Золотой чай», выпущенный в 1860 — 1880–е годы. Этот экспонат попал сюда из частной коллекции коренной санктпетербурженки Зинаиды Дубровиной, предки которой были дворянами. У дамы непростая судьба. Она рано потеряла мать и отца. В Великую Отечественную пережила блокаду, была замполитом автомобильного полка, участвовала в знаменитой операции «Багратион», освобождала Белоруссию, дошла до Берлина, где лично встретилась с маршалом Жуковым. После войны вышла замуж, но личная жизнь не сложилась. Единственная дочь Дубровиной умерла в 12 лет. Не миновали Зинаиду Петровну и сталинские репрессии: она проходила по сфабрикованному в конце 40–х — начале 50–х годов «Ленинградскому делу». Впоследствии всех реабилитировали, многих — посмертно. Дубровина с подачи тогдашнего министра торговли СССР Микояна возглавила первый в стране дом мод. У нее одевались все известные люди. Квартира Зинаиды Петровны на Мойке напоминала музей — сказывалась дворянская кровь. Фарфоровый сервиз Дубровину уговаривал продать тогдашний директор Государственного музея–заповедника Петергофа Знаменов. Но та уступила его могилевчанам. За 7 тысяч рублей — цена «Жигулей» в то время. Вскоре после этой сделки хозяйки сервиза не стало. На старости лет одинокой женщине в быту помогала молодая пара, снимавшая жилье по соседству. Им досталась по наследству и квартира Дубровиной, и все находившиеся в ней ценности...
Эту историю в прошлом году мне рассказала Людмила Томчик — старший научный сотрудник областного краеведческого музея, отец которой был дружен с Дубровиной — вместе воевали в Великую Отечественную. И я помню этот рассказ до сих пор. Увы, для посетителей, предпочитающих осматривать музей в одиночку, подобная информация недоступна. Почему бы не разместить ее рядом с экспонатами?
Пройдя по музеям города, я убедилась, что посетителей в них почти нет. Кунсткамеры пустуют. А конкуренция в сфере досуга растет, театры, кинотеатры, клубы развиваются куда активнее. Как бы музеи не превратились в склепы, где можно ходить только в тапочках, вести себя тихо и ничего не трогать руками.
Кстати
В Детском музее в Индианаполисе (США) можно виртуально, с помощью компьютера, распеленать мумию, лежащую за стеклом.
В Техасском музее искусств, надев повязку, посетители исследуют скульптуры и картины на ощупь.
Визитеры студии мультипликации Лос–Анджелесского детского музея при помощи полосок картона, цветных мелков и фильмоскопа могут создавать собственные мультики.
В музее музыкальных инструментов в Брюсселе через беспроводные наушники можно слушать, как звучат раритетные инструменты.
Фото автора.
