В обсуждении истории в Белгороде, где от руки медика Зелендинова погиб пациент, я предлагаю поставить точку. По моему глубокому убеждению, Зелендинов — не врач. Как недостойны причислять себя к самой благородной профессии и те его коллеги, которые (это видно на кадрах видеонаблюдения) никак не реагировали на происходящее. В голове у доктора должна быть только одна мысль: «Я врач!» В любой ситуации. Нам непозволительно выражать свои эмоции. Избрал такую стезю — тяни!Действительно, врачи намного чаще страдают от агрессии, чем пациенты. Скажем, 23 марта 1971 года у себя в клинике был застрелен из обреза душевнобольным наш выдающийся уролог профессор А.И.Михельсон. Был случай, когда в областной больнице пациент напал на врача сзади и поранил сонную артерию. Тут, к счастью, успели оказать помощь. Но все это ни в коем случае Зелендинова не оправдывает! Мы обязаны соблюдать свою клятву, основы которой были сформулированы еще в древних манускриптах Египта — Гиппократ около 300 года до нашей эры только записал то, что передавалось из поколения в поколение. И хотя в каждой стране со временем появились свои формулировки, главные постулаты неизменны. Не навреди. Делай добро. Уважай права и достоинство человека.
Мне посчастливилось встретить на своем жизненном пути врачей с большой буквы, истинных интеллигентов — профессора В.О.Маркса, академиков Д.А.Маркова, Н.Н.Александрова, Н.Е.Савченко, профессора Б.М.Сосину... Год назад ушел из жизни достойнейший представитель этой плеяды — Александр Владимирович Руцкий. Считаю его образцом врачебного долга. Простой крестьянский паренек, он так хотел стать врачом, что готов был жить в каморке уборщицы, только бы учиться в мединституте. Все впитывал как губка. И в 34 года стал ректором института усовершенствования врачей и руководил им почти 33 года. Это при Александре Владимировиче было построено его новое здание, многоэтажные общежития, научно–исследовательская лаборатория. На его счету сотни статей, десятки монографий, патентов, изобретение уникального тазобедренного сустава, прочнее немецкого. И для каждого пациента у него находилась доброжелательная улыбка. Как еще Антон Чехов говорил: на лице врача должен быть «парад». Медику просто необходим талант уметь сразу расположить к себе, расспросить пациента о болезни, жизни без спешки. Иначе ни о каком комплаенсе — сотрудничестве между больным и врачом, которое современная медицина ставит во главу угла, — не может быть и речи.
Имея определенный опыт и как пациент, я убежден: жалобы провоцируют сами же врачи. Во–первых, что греха таить, надев белый халат, некоторые из нас начинают считать себя выше других. Во–вторых, люди стали требовательнее. Имеют высшее образование, доступ в интернет, могут все прочитать о своей болезни. По сути, уровень знаний сравнялся. Врача теперь даже не отличишь в толпе, как докторов прошлого, которые умели нести себя — и на них смотрели как на богов. Что здесь важна каждая деталь, я убедился, еще когда работал по распределению в овцеводческом совхозе в 10 км от Отрара, где умер Тамерлан по дороге в Китай. Из транспорта мне выделили лошадь да мотоцикл, дышащий на ладан. Решил я его починить, целый день провозился. А потом, весь в масле, зашел в местную лавку. И вижу: два казаха на меня как–то странно посмотрели и начали что–то обсуждать на своем наречии. Как потом оказалось, недоумевали: «Какой же это доктор? Это слесарь! И он будет нас лечить?!» Я получил урок на всю жизнь. И с тех пор считаю, что белая рубашка, галстук — это тоже своего рода профессиональная униформа.
Безусловно, врач должен обладать интеллектом. Научно выражаясь, способностью учиться, усваивать, накапливать знания, абстрактно мыслить и использовать накопленное во благо страждущих. Но еще важнее духовность, душевное богатство и, конечно, совесть. А разве придуман для нее тест? Вот недавно в автобусе наблюдал сценку. Женщина с девочкой лет 10 зашли в салон. Юркий старик опередил их, занял свободное место. И всю дорогу мама пилила дочку: что ж ты такая нерасторопная? До слез довела... Подумал: если этот ребенок станет врачом, то будут ли у нее чувство сострадания, эмпатии, уважения к старости?
Медицина — очень тонкое дело, а опыт, не зря говорят, — совокупность разочарований. Основная причина врачебных ошибок — обыкновенное незнание. Разве, учась в институте, я мог увидеть сибирскую язву, трахому, бруцеллез? Нет, только когда приехал по распределению. Разве сегодняшние молодые врачи сталкивались с туберкулезным менингитом? Нам надо учиться и учиться. Всю жизнь. Жадно. Думаю, свои возможности медицина использует процентов на 10 — 15. Впереди еще море нерешенных задач. И решать их придется непременно в комплаенсе со своими пациентами. Никак иначе.
Валентин КОРОВКИН, профессор, доктор медицинских наук.
Советская Белоруссия № 36 (24918). Четверг, 25 февраля 2016
