Мой прошлый век

И вот мы с мужем наперебой рассказываем дочери про пустые магазинные полки и сервелат из-под прилавка. Согласитесь, разве могут быть у человека более захватывающие приключения, чем пережитые трудности?

О! Я теперь понимаю мою бабушку, для которой три куклы, остриженные мною под ноль, стали трагедией, так что я прослушала много историй “пра лялек з анучы”. Как провинилась наша Даша? За что мы ей выписали прослушивание лекции о жизни в СССР? Может, не хотела есть камамбер? Или... А! Сказала, что ей надоели все школьные наряды (их пять-шесть). Апрель! Не покупать же новые.

— У меня в твои годы для школы было ОДНО платье. Коричневое, с черным передником.

Нет, это неистребимо в людях, воспоминания о собственных мытарствах. Убери из жизни трудности — чем мы будем восторгаться спустя годы? Изобилием?! За что станем уважать себя?

Но, если честно, один эпизод моих воспоминаний на всю жизнь стал для меня символом конца тоннеля и знаком, что портал в другой мир есть и он открыт.

У меня, как я совершенно правдиво уже призналась, было одно платье для школы, два передника к нему, спортивный костюм, юбка-брюки-паракофт. Весь мой гардероб запросто умещался на одной полке шкафа, и я считалась, если честно, еще неплохо одетой. Вот у Людки просто спортивный костюм и платье для школы. В пол. Людка росла, платье поднималось. Мы все знали, что живут они очень бедно. Но, отличаясь друг от друга не сильно, наивно полагали, что все же делимся по уровню достатка.

У кого-то дома имелось аж два телевизора, а у Светки фен и термобигуди. Потом символом обеспеченности станет видик. Но это потом. В том, 1986-м фен для меня был пределом мечтаний.

Я втайне планировала вымыть у Светки голову и уложиться.

А, листая журналы “Бурда”, хотела стать, КАК ОНИ.

Я нашла в шкафу ситцевый отрез и принялась кроить цветастый комбинезон, в котором одна из белокурых моделей прогуливалась у моря. Я не выходила из дома все майские. А пусть себе и солнце, зато вот-вот стану, словно из заграницы. Спасибо BURDA MODEN-86, комбинезон получился исключительной пижамой. Стою у зеркала и чуть не плачу. Может, попробовать появиться в нем на улице? Засмеют! Плевать. Но тут как раз позвонили знакомые знакомых и рассказали про какие-то события на атомном реакторе, якобы военных мобилизовали. Я ходила по квартире со стаканом молока с йодом, ловя в большом зеркале комода, стоявшего в прихожей, свое отражение. То заходила, то выходила за штору-висюльку, которая была атрибутом дверных проемов всех приличных советских семей. И грезился мне в ней занавес.

Упала ранняя звезда, в полях прохлада...

Дальше папа сказал то ли про Чернобыль, то ли вообще: “От этого они уже не оправятся”. А бабушка устроилась работать вахтером на базу Белкоопсоюза. И оба были правы. СССР начал рассыпаться, кто знал — подхватывал куски. Бабуля проверяла документы у водителей въезжающих и выезжающих машин, я скучала на протертом диване. Летние каникулы были бесконечным томлением.

— Пайшлi сходзiм!

Бабуля “замкнула” проходную, и мы углубились внутрь территории базы, где серая бесконечность складов и фур не давала и повода надеяться на любопытное времяпрепровождение. Как же я ошибалась! Внешняя скромность вообще не суть.

— Что это?!

— Книги.

Книги. Сотни детских книг в плотных ярких обложках. “Маугли”, сказки Андерсена и Братьев Гримм, Шарль Перро. Рядом Дюма, Теодор Драйзер и “Унесенные ветром”.

— Откуда это все? Этого же не бывает, — я растерялась так искренне, что работники склада зашлись от хохота.

— От так от!

Джинсы, куртки “Аляска”, бытовая техника и мебель. Здесь было все! Внезапно для меня открылось понятие “изобилие”, снизошло прямо на складе, у открытого контейнера с книгами.

Чего я не понимала до этого момента? Думала, ничего нигде нет. Так говорили родители. А оно было, возможно, всегда, но не у всех. Не явилось же оно вдруг, кто-то носил эти куртки, покупал джинсы и ставил в свою библиотеку книги с качественной печатью. Заглянув в этот параллельный мир и убедившись в его реальности, мне оставалось лишь найти возможность пройти в кротовину. Электричество в руках било разрядами.

— Какой-то здесь у вас клад! — пошутила я.

— Склад, — не разобралась бабушка. — О! Дагаваруся...

За этим ее словом стояла новая жизнь, в которой я шла в школу в “Аляске” нараспашку и ела ананас.

А Даша моя вообще ничего не поймет из этой истории, потому что у каждого поколения есть свой багаж совершенно неприкладных знаний, которые мы зачем-то хотим передать потомкам. Но для них жизнь уже приготовила другие сюжеты, прожив которые, они так же, как и прошлые-древние-мы, останутся один на один с историей своего поколения. Забавной и непонятной следующим.

sulimovna@rambler.ru