Новогодним подарком молодой стране в канун 1921 года стало учреждение ордена Трудового Красного Знамени РСФСР. 28 декабря 1975 года «Советская Белоруссия» напомнила о 55-летии этой награды и рассказала о ее первом кавалере – нашем земляке Никите МинчуковеМорозным декабрьским днем я отправилась по следам героя. Побывала на его родине, в деревне Чигиринка, встретилась с внучкой и односельчанами.
«Честь и слава тому заводу, тому сельскому обществу, тому отдельному работнику, кто первым получит от республики орден Трудового Красного Знамени!» Эта цитата из обращения VIII Всероссийского съезда Советов от 28 декабря 1920 года сразу же разошлась по передовицам всех газет СССР, призывая к активным действиям все рабоче–крестьянское сообщество молодой Страны Советов. Первый пролетарский знак трудовой оценки, учрежденный съездом, стал для ударников хорошим стимулом. Кто бы мог подумать, что откроет список славных тружеников не какой–нибудь академик, ученый или видный деятель, а малограмотный крестьянин из никому не известной деревни Чигиринка Быховского уезда Гомельской губернии — ныне Кировского района Могилевской области!
Деревенский весельчак
«Подвиг не программируется, не совершается по заказу. Готовность к нему зреет в труде и общественной работе. И когда наступает момент, широко раскрываются духовные и физические силы человека, его сознание, красота души», — воспевала природу героизма наша газета в уходящем 1975–м. Никиту Минчукова журналисты называли «человеком, всем сердцем принявшим новую власть, участником продразверстки и активным борцом с кулацкими заговорами». В родной деревне Минчуков слыл неисправимым весельчаком и отчаянным храбрецом, о чем, представьте себе, помнят до сих пор.
— На ярмарках он залезал на самые высокие столбы и всегда снимал подарки. Один раз он, единственный, вызвался покорить 38–метровый столб, на котором добыл часы, — поведала внучка героя Галина Павловна Бабицкая.
— Он мог прийти в лавку и спросить у продавца: «Что это?» «Мыло», — отвечала та, на что Никита Захарович с удивлением вопрошал: «А с чем его едят?» — и на полном серьезе откусывал и начинал жевать, — смеется односельчанка Валентина Ивановна Старостова.
В Первую мировую войну служил Минчуков в Витебске. Там и увидел Надежду, работавшую в панском доме. Конечно, девушка не спешила менять хорошую работу и переезжать из города в самую глушь. Сначала поинтересовалась у настойчивого кавалера, что у него имеется. «Мельница, круподерка и собственная лавка!» — привел тот соблазнительные аргументы. Когда молодожены приехали в Чигиринку, невесте показали и лавку, представляющую единственный предмет мебели в бедном крестьянском доме, и «мельницу» в виде жерновов, и ступу — круподерку. Однако у Надежды хватило чувства юмора, чтобы остаться с мужем, которого с того момента в деревне прозвали «Панок».
На льдине
Весна 1921 года выдалась ранняя. Быстро таял снег, на Друти начался ледоход. Никита Минчуков возвращался домой и услышал со стороны реки необычный треск, всплески, шум воды. Подойдя к мосту, ужаснулся: льдины наплывали одна на другую и бились о сваи. Плыть им мешали с осени вмерзшие в лед плоты. Большинство мужчин в деревне, в их числе и Минчуков, были плотогонами и сплавляли по реке лес к Рогачеву. Теперь мост содрогался от ударов замерзших бревен. Никита бросился домой, вернулся с ломом и топором, отважно прыгнул на льдину и начал разбивать затор. В те далекие годы газеты об этом писали так: «Устал, вспотел. Льдина, на которой он стоял, раскололась. Никита очутился в студеной воде. Чудом удалось выплыть. Но он не ушел, а продолжал бороться со стихией. Почти всю ночь воевал с затором, пока к утру не прибыли на подмогу красноармейцы». Солдаты укрепили строение мешками с песком и железными тросами. Мост был спасен.
Валентине Ивановне Старостовой, бывшей учительнице в Чигиринке, было всего 4 года, когда умер Минчуков. Однако подробности произошедшего ей хорошо известны со слов родителей и односельчан. Она согласилась со мной, что газетчики, конечно же, чересчур драматизировали сюжет:
— Мост наш представлял собой настоящий стратегический объект. Это был единственный, к тому же краткий путь в Быхов. Некоторые плоты действительно осенью не успели вынуть на берег, и они вмерзли в лед. Сначала люди пытались баграми сдвигать льдины. Но плоты сдвинуть было невозможно. Из Быхова вызвали воинское подразделение. Пока его дожидались, решили опустить человека прямо на плоты, чтобы он расцепил бревна. 51–летний Никита Минчуков один из всех вызвался добровольцем. Его обмотали веревками и опустили через перила с моста. Он начал разбивать связки между бревнами. И тут мост зашатался и заскрипел. Мужики, которые держали спасителя, испугались и, бросив того прямо в бурлящую реку, убежали. Никита сразу скрылся во льдах, и все решили, что он утонул. Утром на лодке поплыли искать тело. А его, оказывается, то ли льдиной прибило к берегу, то ли он сумел забраться на льдину и доплыть на ней до берега. В общем, продержался!
Но больше всего меня удивило утверждение Валентины Ивановны о том, что легендарного моста с тех пор у них не было, реку преодолевали на лодках и пароме! На мой взгляд, скорее всего, мост спасти все же удалось, пусть и ненадолго.
Известно, что командир подоспевшего отряда скомандовал снять с Минчукова мокрую одежду и растереть тело, он также предложил свой кожух и налил спирта. По инициативе военных Никита Захарович был представлен к награде. В качестве вознаграждения попросил соли, сказав, что у него болеют все четверо детей. Надо сказать, страна не поскупилась на благодарность. Кроме пуда соли, Минчукову преподнесли и вовсе невиданную по тем временам роскошь — два отреза на костюм (причем внучка вспомнила даже то, что ткань была в полосочку. — Авт.) и два рулона ситца на одежду для детей. Главную награду вручал председатель сельсовета Георгий Минчуков, тезка героя, что, впрочем, вовсе не удивительно для деревни, большая часть населения которой носила эту фамилию. Подобного праздника Чигиринка не знала. Чтобы подчеркнуть торжественность момента, из Быхова даже позвали военный оркестр.
Где же орден?
Гордились наградой все чигиринцы. На героя равнялись призывники, отдавая ему честь. На собраниях сельсовета Никиту Захаровича исправно выбирали в президиум. Однако сильное охлаждение все–таки подорвало его здоровье. По словам внучки, вскоре дед заболел и прожил лишь до 1933 года. Мы навестили могилу героя на деревенском кладбище. Сейчас за ней ухаживают ученики школы, которая, кстати, находится на месте бывшего сельсовета, где и вручали орден. Юные экскурсоводы провели для меня увлекательную экскурсию по собственному музею, центральное место в котором, конечно, занимает стенд, посвященный легендарному земляку.
А вот самой награды я не нашла ни в этом музее, ни в районном краеведческом в Быхове, ни в Могилевском областном. После смерти Никиты Минчукова орден остался у его жены. Родные вспоминают, что по документам на награду ей выплачивали специальную пенсию.
– Во время войны мы жили в землянке, — рассказала Галина Павловна. — Орден бабушка завернула в тряпку и спрятала в туфлю, а документы лежали в кармане пиджака, который всегда был на ней. Однажды ночью в землянку ворвались. Кем были налетчики, я не знаю, но говорили по–русски. Они забрали все вещи, среди которых была и та пара туфель. Бабушку избили и сняли с нее одежду, в том числе пиджак.
Весной 1944 года на территории Кировского района был схвачен отряд полицаев. Среди награбленного у них обнаружили женские туфли. Из носка одной достали старательно завернутый в тряпочку орден Трудового Красного Знамени с номером один. На этом месте история награды обрывается. Есть лишь предположения, что военные сдали реликвию в Кировский райвоенкомат. Через 60 лет выяснить это мне не удалось.
Вошедший в историю мост в Чигиринке простоял недолго. Во время войны немцы на этом же месте соорудили свой мост, который, видимо, сами же и уничтожили.
С тех пор моста в деревне нет. Реку до самого леса на другом берегу перегородила дамба, по которой и пролегает дорога. Если дальше отправиться в лес, примерно через 30 километров попадешь в Быхов. Оживленного движения между соседними районами нет, дорога не наезженная, поэтому мне рекомендовали ехать в Быхов окружным путем.
В начале 1950–х рядом с историческим местом построили Чигиринскую ГЭС. В одной из старых газет я прочла о том, что в советское время труженики района обращались с просьбой присвоить гидроэлектростанции имя Никиты Минчукова. Их просьбу не удовлетворили.
Дом Минчуковых в 1930–е годы сгорел. Хозяева построенного на этом месте нового жилища спилили дуб, который посадил во дворе Никита Захарович. Его внучка, проживающая сейчас в Кировске, бережно хранит несколько потертых желтых листков старых газет. Все, что осталось ей в память о родном человеке.
Первыми коллективами, награжденными орденом Трудового Красного Знамени РСФСР, были тульские оружейный и патронный заводы. Подобную награду вручали промышленным предприятиям и в других республиках. С учреждением в 1928 году ордена Трудового Красного Знамени СССР награждение орденом Трудового Красного Знамени РСФСР было прекращено.
За новые трудовые достижения награждения могли повторяться. Среди пятикратных кавалеров (максимальное число) — народная артистка СССР узбекская танцовщица Тамара Ханум, академик Леонид Ильичев. Балерина Галина Уланова — кавалер четырех орденов, как и генерал–полковник Борис Шумилин, видный деятель Белоруссии и СССР.
Орден Трудового Красного Знамени СССР N 1 был вручен коллективу ленинградского завода «Красный путиловец» (позднее Кировский завод). До начала Великой Отечественной войны прошло более 8 тысяч награждений. В период войны награду получили около 21.500 тружеников тыла.
Ордена Трудового Красного Знамени были удостоены и многие периодические издания, в том числе газета «Советская Белоруссия», получившая эту высокую награду в 1964 году.
