«І ражаць п’яная паехала»: как распознать насилие в семье

Скандалы между пьяными родителями, отец, избивший мать до полусмерти, детский дом — все это уже успел увидеть и пережить пятилетний Даник. Сейчас его растит бабушка, и шустрый мальчишка уже потихоньку забывает прошлое, однако оно нет-нет да и прорывается в его детских страхах или рисунках. С 2016 года «SOS—Детские деревни» реализуют проект «Безопасность. Право на жизнь без насилия», который финансируется Евросоюзом. Это позволяет оказывать психологическую, юридическую, материальную помощь женщинам с детьми, которые попали в трудную жизненную ситуацию.

Детский ад

Корреспондента «Р» и Анну Митину, социального педагога Социального центра матери и ребенка имени Германа Гмайнера «SOS—Детская деревня Боровляны», Даник и его бабушка Анна Борисовна встречают на лестничной площадке: мальчик из окна заметил знакомую машину. Анна везет гостинцы: одежду и игрушки для Даника, обои и краску для ремонта его комнаты. Общительный парнишка тут же ведет показывать свою «галерею» — поделки, которые он смастерил в саду, а бабушка любовно расставила на самом почетном месте. Пока он занимается новой машинкой, Анна Борисовна рассказывает историю мытарств ребенка:

— Яны не распісаны, бацькі яго. Нявестка п’е. Ды там уся сям’я пашці п’е. Я сыну казала, толку не будзе. Так-то яна граматная дзеўка, і прадаўцом рабіла. Да аванса ці да палучкі… Сын не слухаў мяне. Радзіла яна дзіця. Ражаць п’яная паехала. Я ў бальніцы санітарачкай работала, прыду з сутак — яна спіць п’яная, дзіця плача. Я ўволілася, каб дзіця глядзець, але яны к ёй, у Мінск, паехалі — не панравілася, што я іх ругала, каб не пілі.

Малышу приходилось тяжело: мокрый, голодный и холодный, он подолгу кричал, пока пьяные родители спали. Хуже было, когда они просыпались. Намеренно Даника не били, но в запале пьяных потасовок доставалось и мальчику. Кто потерял терпение — соседи или родственники невестки, Анна Борисовна точно не знает. Но они пожаловались, и Даника забрали в детскую больницу. Тогда мальчику был годик.

— Чатыры разы забіралі і аддавалі, — вспоминает бабушка. — Сын скажа, што да мяне паедзе — яму аддадуць. А ён туды, да іх, вязе дзіця, і зноў занава.

Закончилось тем, что мать и отца Даника лишили родительских прав, мальчика отправили в детский дом. Появилась даже семья, которая хотела забрать ребенка.

— Я сказала, нізашто не аддам, — Анна Борисовна вытирает набежавшие слезы, и Даник, только что возивший по полу машинку, оказывается рядом, обнимает ее: «Баба, не плачь!» — Гэта мая кроў! Я яшчэ здаровая, крэпкая. Дажа калі аддасцё, кажу, судзіцца буду!

Выход из ситуации

Бабушка с внуком сейчас живут одни. Отец мальчика находится в колонии за то, что до полусмерти избил свою гражданскую жену. В неволе и мать — за уклонение от содержания сына.

— Вы бы видели ребенка, когда эта семья поступила к нам на сопровождение! — не скрывает эмоций Анна Митина, социальный педагог. — Запущенный, одежда на три размера меньше, почти не разговаривал… Бабушка искренне пыталась его растить и воспитывать, но у нее многое не получалось. Теперь, зная, что к нам всегда можно обратиться за помощью, оба стали значительно увереннее в себе.
  

Даник ходит в детский сад, где, как он признался, у него есть невеста, занимается с логопедом и дефектологом и почти не отличается от более благополучных сверстников. Трудными были лишь первые дни — мальчик боялся, что бабушка не заберет его из садика. А в его детских рисунках папа до сих пор предстает в образе злого зубастого монстра.

Можно сказать, этому малышу повезло — его угрожающее положение вовремя заметили и, пусть с трудностями, но передали на попечение заботливому любящему человеку. А вообще ситуация с выявлением насилия в отношении детей гораздо сложнее, особенно там, где на ребенке нет явных синяков, а семья на первый взгляд кажется абсолютно благополучной. Эта проблема поднималась на Минском областном семинаре «Межведомственное взаимодействие по профилактике насилия над детьми», который был организован комиссией по делам несовершеннолетних Минобл­исполкома, главного органа, который координирует деятельность учреждений и организаций, защищающих права несовершеннолетних, при поддержке проекта «Безопасность. Право на жизнь без насилия».

Если на ребенке нет явных синяков, а семья на первый взгляд кажется абсолютно благополучной, выявить насилие бывает трудно.

Тревожные звоночки

По мнению Елены Артеменковой, медицинского психолога Минского областного клинического центра «Психиатрия-наркология», следует знать основные симптомы, которые свидетельствуют о том, что ребенок в возрасте от 3 до 7 лет подвергается насилию, в том числе сексуальному:

— Во-первых, это характерные движения, которые наводят на мысль, что ребенок осведомлен о действиях сексуального характера или даже принимал участие в них. Это же касается игр: например, если ребенок производит с куклами определенные действия. Должно настораживать, если малыш категорически не хочет оставаться с каким-то взрослым, меняется в лице или сжимается при упоминании его имени.

Основные эмоции, которые испытывают дети, подвергшиеся насилию, — страх, стыд и вина, которые внешне проявляются замкнутостью, настороженностью, отчужденностью. И, наконец, психосоматические симптомы: иногда тело само по себе реагирует на скопившееся напряжение, и перед приходом кого-то из родителей в сад малыша одолевает рвота или у него схватывает живот. Если совпадают несколько этих признаков, следует насторожиться.

nevmer@mail.ru