«Прямая линия с Владимиром Путиным» прошла вчера в 13–й раз. По традиции Президент России отвечал на многочисленные вопросы граждан РФ.
Конечно, прежде всего меня несколько удивили звонкие голоса некоторых телеведущих, не устававших повторять, что «по поступившим вопросам» Владимир Владимирович бьет рекорды — в Москву обратились более трех миллионов человек.
Честно говоря, меня это ликование заставило задуматься. Если три миллиона человек с нетерпением ждали возможности обратиться непосредственно к своему Президенту (жалобы, обиды, просьбы и т.п.), то это говорит о том, что не все гладко на Руси! Ведь подавляющее большинство обращений вроде плохих дорог, невыплат зарплат, текущих труб и неурядиц с пенсиями должно реализовываться не Путиным, а местной властью. Без всякой чрезвычайщины! Так что «рекорд» меня не столь впечатлил, сколь вызвал на раздумья — как же далеки эти ликующие «телеведущие» и «телеуправляющие» от народа и тем более реального положения дел на территории от Смоленска до Курил...
Впрочем, «прямая линия» продемонстрировала и еще одну важную тенденцию. А именно — чем сильнее отстаивает государство свои позиции, тем больше ему требуется гибкости, мудрости и способности идти на компромиссы. Железобетонная политика в XXI веке, когда и в обществе, и в мире существуют многоуровневые связи, просто невозможна. Невозможно однозначно делить окружение на правых и виноватых, невозможно что–то однозначно отрицать и однозначно утверждать и уж точно невозможно замуроваться в башне из слоновой кости и, простите за грубое выражение, плевать оттуда на всех с высокой колокольни. В этом смысле было очевидно разительное отличие выступления Владимира Путина, который максимально толерантно высказывался обо всем, от речей записных российских патриотов, градус агрессии которых зашкаливает. Поднятые темы в телестудии в здании Гостиного двора на Ильинке вблизи Кремля, что называется, витают в воздухе. Но прямой эфир Владимира Путина был гораздо чище нагнетаемой некоторыми СМИ атмосферы. В этом смысле, на мой взгляд, Путин преподал всему обществу урок.
А тема этого общероссийского урока — это и санкции, и отношения с Украиной, и нормализация политики с Западом, и размышления по поводу Великой Победы... Путин не первый раз высказывается по этим темам, но отличие нынешней «прямой линии» в том, что пришло время не только назвать проблемы, но и извлечь из них выводы.
Скажем, такая животрепещущая тема, как санкции. Теперь в ней уже нет прежних шапкозакидательских настроений, дескать, импортозамещение решит все проблемы, а европейцы пусть кусают локти, потеряв российский рынок. Теперь пришло понимание, что для импортозамещения нужно и «кредитозамещение», то есть без инвестиционных ресурсов никакое собственное производство не создашь. А внутренних инвесторов в России негусто, все стремятся свои денежки в иностранных банках спрятать. А во–вторых, и это прямо признал Путин, наличие иностранных конкурентов на внутреннем рынке подстегивает конкуренцию, заставляет совершенствовать качество продукции. Так что просто запретить польские яблоки или испанские персики — не решение проблемы. Главное — так поддержать рост собственного производства, чтобы вытеснить конкурентов экономическими, а не административными методами. Вывод, как сказал Владимир Путин, — дело не в том, чтобы вытерпеть санкции, а в том, чтобы использовать их для перестройки экономики. А одних призывов и клеймения Запада для этого мало. Нужно сотрудничество с тем же Западом.
И как ни удивительно это было для кого–то слышать, Путин призвал к такому сотрудничеству, отвечая на вопрос журналиста и бизнесмена Константина Ремчукова. Ремчуков заявил, что он, цитирую, «как русский человек, считает, что нормальные отношения с Западом идут на пользу России». И наоборот — «чем выше уровень конфронтации, тем выше и радикальный национализм в России». То, что происходит сегодня в российских масс–медиа, Ремчуков достаточно резко назвал «патриотизм с ксенофобией»...
Путин согласился, что радикальный национализм — это зло. Призвал не ставить на одну доску патриотизм с ксенофобией. И назвал самое главное условие восстановления отношений с Западом — это уважение к России. По его словам, некоторым державам союзники не нужны, им нужны вассалы. Россия в такой системе координат существовать не может. Но это не значит, что надо «надувать губки», сердиться... «Мы готовы сотрудничать», — сказал Путин, и думаю, это информация к размышлению для всех.
Так же максимально сдержанно Владимир Путин ответил на вопрос, как дальше быть с Украиной. Партнеров, сказал он, не выбирают, выход один — продолжать реализовывать минские договоренности и конституционную реформу в Украине. Для этого в рамках минского процесса Путин предложил создать рабочие группы по таким направлениям, как политическая реформа, экономика, граница. А на призыв жительницы Одессы приехать в этот город и разобраться с прошлогодней майской трагедией (когда сгорели люди во дворце профсоюзов) Путин ответил лаконично: «Надеюсь, что украинский народ даст оценку этой трагедии». И точка. Никаких «бандерофашистов» и прочих ярлыков. Все, что происходит сегодня в Украине, должен решать украинский народ, в том числе и «отсоединяться ли Донбассу от Киева». Отвечая на этот вопрос, Путин сказал: «Кто, как и с кем должен жить, должны сказать сами люди, которые живут на этой территории». Наверное, адепты Новороссии сильно разочаруются, но шапкозакидательством — пусть это будет даже большая «шапка Мономаха» — отношения с соседями не решаются.
«Погружаться, вмешиваться в дела соседних государств мы не можем, — однозначно сказал Путин. — У нас нет имперских амбиций, на постсоветском пространстве идет нормальный интеграционный процесс». Кстати, за четыре часа конференции я ни разу не услышала выражение «русский мир».
Если уж и говорить о чем–то, объединяющем всех, то это Великая Победа. Мне понравилось, как Владимир Путин глубоко и честно ответил на связанный с этой темой дискуссионный вопрос. Не секрет, что сегодня в Европе некоторые ставят нацизм и сталинизм на одну доску, подтверждением чему стали и украинские законы, запрещающие коммунистическую и нацистскую идеологию. Российский Президент парировал, что нацизм открыто провозглашал уничтожение целых этносов, а сталинизм — «при всем его уродстве» — этого не допускал. Сегодня важно извлечь уроки из всей предыдущей истории.
«Исхожу из того, что война невозможна», — эту фразу Путин произнес, говоря на украинскую тему. Я думаю, Путина услышали не только в Киеве, но и во всех европейских столицах.
romanova@sb.by
Советская Белоруссия № 73 (24703). Пятница, 17 апреля 2015
