«Пропал без вести» — это все, что последние 65 лет знали о судьбе своих мужей, отцов, сыновей и братьев, не вернувшихся с войны, их родственники. 65 лет неизвестности, ожидания и надежды хоть что–то узнать о родном человеке. И лишь недавно вдовы, дети и внуки воинов, замученных в нацистском плену, узнали правду об их мученической кончине.
Ушел и не вернулся
...Яков Вальковский ушел на фронт, когда его старшей дочке Тамаре было 4 годика. Две младшие — совсем крохи. «Уходя, папа сказал маме, чтобы не торопились переезжать в новый дом, его как раз построили. Мол, вернусь, сложу печку, тогда и новоселье справим, — вспоминает Тамара Транкевич. — Когда нашу деревню Борковичи начали бомбить, новый дом сгорел. С доски Почета мама сорвала папину фотографию. Она единственная у нас и сохранилась. Нам сообщили, что отец пропал без вести. Но 15 лет после войны мама, Ольга Герасимовна, все ждала его, надеялась, что отец вернется, замуж не выходила».
Уже и дети Якова Павловича постарели, но отца так и не дождались...
...Иван Русецкий вместе с женой и двумя дочерьми жил в деревне Дуковщина Бешенковичского района. В плен к фашистам попал буквально сразу же после мобилизации. Фекла Андреевна, жена его, носила ему передачи в Лепель, где находился лагерь военнопленных. «После того как отца отправили в Германию, о нем никто ничего больше не слышал, — вспоминает младшая дочь Ивана Русецкого Надежда Бакунова. — Нам только сообщили, что он пропал без вести. А я все эти годы надеялась, что папа найдется!..»
...Перед началом войны Ивану Матюшу было 30 лет. Вместе с семьей он жил на хуторе у деревни Сорочино. Красивый, сильный мужчина, мог перенести с места на место 200–килограммовую бочку с бензином. «Мама рассказывала, что отец вместе с другими мужчинами дожидался отправки на фронт неподалеку в лесном военном лагере, — вспоминает дочь Матюша новополочанка Ольга Мацкевич. — Как–то она пошла к нему, но в лесу нашла только мертвых советских солдат. Оказывается, их, еще безоружных, убили внезапно высадившиеся немецкие десантники. Тех, кто выжил, угнали в Полоцк. Среди них был и отец. Мама, Ульяна Андреевна, узнала, что вскоре их отправят в Германию, и два дня караулила колонну военнопленных на дисненской дороге. Когда, наконец, она увидела отца и бросилась к нему, чтобы передать немного продуктов, конвоир ударил ее прикладом по голове. Она потеряла сознание. Потом мама очень болела. Даже после того, как мы получили известие, что папа пропал без вести, не хотелось верить, что его нет в живых». Ольга Ивановна даже посылала фотографию отца на телепередачу «Жди меня». Но о его судьбе так ничего и не узнала...
Общая память
Установить имена военнослужащих, обстоятельства, при которых они попали в плен, время гибели и даже места захоронения стало возможным благодаря усилиям участников международного научно–исследовательского проекта «Советские и немецкие военнопленные и интернированные. Изучение вопросов истории Второй мировой войны». В нем участвовали сначала германская и российская стороны — немецкий документальный центр объединения «Саксонские мемориалы» и министерство обороны, министерство внутренних дел и ФСБ Российской Федерации. В 2002 году к проекту присоединился Комитет госбезопасности Беларуси, а в 2004–м — служба безопасности Украины. Беларусь стала полноправным участником проекта по установлению судеб военнопленных и мест их захоронения.
— Основу научно–исследовательской работы составляет обработка информации в карточках советских военнопленных, которые хранились в период Великой Отечественной войны в справочной службе вермахта — ВАСТ, — рассказал начальник центра информации и общественных связей КГБ Валерий Надтачаев. — После разгрома Германии большинство карточек в качестве трофеев оказалось в Советском Союзе. Они были переданы в Подольский архив (сейчас — Центральный архив министерства обороны РФ), а также в архивы органов госбезопасности. Часть документов осталась на территории Германии. Сегодня в Немецкой службе Берлин — наследнице ВАСТа имеются сведения более чем на 35 тысяч погибших советских военнопленных.
В чем смысл и задача проекта? В изучении и обработке германской, российской, белорусской и украинской сторонами трофейных карточек, в которых — судьба более миллиона советских военнопленных. Сотрудники Центрального архива КГБ Беларуси за эти годы обработали более 20 тысяч трофейных карточек. Вся обработанная информация обобщается и вводится в единую электронную базу. Кстати, подобная работа не имеет аналогов в современной исторической науке. По мере готовности информация передается каждой из сторон — участниц проекта. Родные военнопленных теперь, наконец, могут получить и уже получили сведения о своих близких.
В 2006 году Комитет госбезопасности выступил инициатором поиска родственников погибших солдат. Эта работа началась в Могилевской области. И родственники 52 красноармейцев, уроженцев Могилевщины, уже получили копии документов об обстоятельствах гибели, местах захоронения их родных. Неизвестность была, как они сами говорили во время вручения, тяжелее всего. А момент истины — самым важным событием в жизни постаревших детей и внуков военнослужащих. Кстати, многие из них именно в этих документах впервые увидели фотографии своих отцов и братьев. В 1941–м дети были слишком малы, чтобы сохранить в памяти родные лица, а фотографий в семье не было... А у многих погибших узников и родственников не осталось — они ушли на фронт совсем молодыми, не успев даже жениться, детей родить...
А недавно Комитетом госбезопасности были опубликованы списки уроженцев Витебщины, погибших в немецком плену. Сверхзадача проекта — установление всех погибших в плену воинов–земляков.
Узники шталагов
Судьба советских военнопленных долгие годы была закрытой страницей военной летописи. Почти 60 лет узники лагерей пленных — шталагов и офлагов, а также концлагерей СС были просто забыты обществом. «Пропал без вести» — и точка! Понадобились десятилетия, чтобы признать военнослужащих, попавших в плен, не предателями, а солдатами, отдавшими жизнь за Победу.
Плен стал жесточайшим испытанием для миллионов советских солдат, большинству из них стоил жизни. С началом боевых действий в 1941 году тысячи бойцов Красной Армии по различным причинам попали в окружение. После ожесточенных боев многие из них погибли, некоторые вышли к своим, стали партизанами, но большинство были захвачены в плен. В основном советские воины попадали в плен в 1941 — 1942 годах. До сих пор противоречивы данные о численности военнопленных, их смертности в лагерях. Но сопоставление разных документов позволяет исследователям сделать вывод, что всего советских военнопленных было не менее 5 миллионов человек, из которых более 3 миллионов погибли...
Испытания, через которые пришлось пройти узникам, — одна из самых жутких страниц военной летописи. Даже сами нацисты считали невыносимыми условия, в которых содержали советских военнопленных. Так, рейхсминистр оккупированных восточных территорий Розенберг, которого никак не заподозришь в симпатиях к военнопленным, написал 28 февраля 1942 года генерал–фельдмаршалу Кейтелю: «Судьба советских военнопленных в Германии стала трагедией огромного масштаба. Из 3,6 млн. военнопленных в настоящее время вполне работоспособны только несколько сот тысяч. Большая часть их умерла от голода или холода. Тысячи погибли от сыпного тифа. Само собой разумеется, что снабжение такой массы военнопленных продуктами питания наталкивается на большие трудности. Все же при ясном понимании преследуемых германской политикой целей гибели людей в описанном масштабе можно было бы избежать... Во многих случаях, когда военнопленные не могли на марше идти вследствие голода и истощения, они расстреливались на глазах приходившего в ужас мирного населения, и трупы их оставались брошенными. В многочисленных лагерях вообще не позаботились о постройке помещений для военнопленных. В дождь и в снег они находились под открытым небом».
Тысячи военнослужащих погибли и по пути в Германию. Их гнали пешком, везли на открытых платформах, в товарных вагонах. Людей, как скот, загоняли в вагон по 80 — 100 человек. Не было ни нар, ни печей, ни воды. По нескольку суток пленных не кормили. Они задыхались от жары и замерзали от холода. Порой из нескольких тысяч военнопленных в вагонах не оставалось ни одного живого... Эшелоны с военнопленными немецкое командование использовало и в качестве «живого щита» для прикрытия особо важных грузов.
Оставшиеся в живых поступали в лагеря для военнопленных, где их ждали новые испытания и рабский труд. Созданные немцами лагеря для военнопленных не соответствовали установленным международным конвенциям и нормам. В первый год войны пленных содержали чаще всего в поле, огражденном проволокой. Иногда их размещали на скотных дворах, складах, фермах, в разбитых казармах. В холодное время в некоторых лагерях они ночевали в отрытых в земле норах. И лишь с 1942 года их стали переводить в неотапливаемые бараки.
Многочисленные архивные документы свидетельствуют, что сотни тысяч советских военнопленных были подвергнуты самому страшному испытанию — голоду. В конце 1941 — начале 1942 года в немецких лагерях для военнопленных люди ели траву, сухие листья, кору деревьев... Если исходить из данных немецких документов, то с начала войны и до лета 1942 года ежедневно погибало около 6 тысяч советских военнопленных.
В архивных документах, воспоминаниях бывших военнопленных есть немало фактов, когда раненых воинов убивали, сжигали, подвергали пыткам, отравляли газом, топили в море, забрасывали гранатами помещения, где находились несчастные. А в так называемых лазаретах раненые военнопленные сутками лежали без перевязок на голой земле, на бетонном полу барака, на грязных нарах... Именно в таком «лазарете» в шталаге 312 в городе Торн (немецкое название Торуни в Польше) умер от сердечной недостаточности 26–летний Людвиг Оношко, попавший в плен под Речицей в 1941 году. Его родные узнали об этом лишь через 65 лет из документов, которые им вручили представители «Саксонских мемориалов».
Кстати, немецкие исследователи, участники проекта, не скрывают самых чудовищных фактов, подробно сообщают родственникам погибших, как страдали и умирали в лагерях их отцы, мужья, братья.
Родные могилы
«Примирение над могилами — работа во имя мира» — этот лозунг ключевой в работе немецких исследователей. Они установили, где находятся захоронения советских военнопленных, добровольно ухаживают за могилами, привлекают к этой работе молодых людей из всех стран Европы. Всего на территории Германии 3.600 воинских захоронений, в которых нашли вечный покой около 760 тысяч советских людей. Установлено 120 памятников, мемориалов и памятных знаков. Самые крупные захоронения — в Цайтхайне (Риза), Берлине (Панков), Штукенброке (Зенне) и Бергене (Бельзен). Многие мемориалы относятся к историческим памятникам и находятся под охраной государства.
Сейчас к родным могилам могут приехать родственники погибших военнопленных. Немецкие участники проекта передают им вместе с копиями документов фотографии кладбища, подробный план, с помощью которого можно найти могилу. Оказывают поддержку и при получении визы. Этот последний поклон погибшим воинам требует немало душевных сил от их постаревших детей и внуков. «Но каждый из нас высоко ценит заботу людей, снявших с нас тяжелый груз печали, который мы носили, ничего не зная о погибших родных. Сердечная благодарность им за это», — сказал Александр Дворецкий, сын погибшего в плену Петра Дворецкого.
Эти слова благодарности — лучшая награда всем, кто занимается благородной работой по установлению судеб военнопленных, уроженцев Беларуси. Сейчас проходит ее очередной этап, и участники проекта надеются, что еще откликнутся родные уроженцев Витебщины, считавшихся пропавшими без вести.
Списки советских военнопленных, родившихся в Беларуси и погибших в Германии во время Второй мировой войны, можно посмотреть в Интернете по адресу http://www.kgb.by/history/archiv/spisok1/ на официальном сайте КГБ. Списки периодически обновляются. И если вы найдете в нем имена своих родных и близких, сообщите об этом по адресу: 220623, Минск, пр–т Независимости, 17, Центральный архив КГБ Республики Беларусь.
