1982 год. Советская пресса описывает кошмарный случай: в аптеках США найдены десятки упаковок таблеток от головной боли, в которые кто–то добавил смертельную дозу цианида. Шесть человек умерли, страна в панике... В Советском Союзе, где ядовитые вещества подлежат строгому учету, подобное невозможно, уверяют политические обозреватели. Тем временем белорусские сыщики ищут своего отравителя: в Минске при загадочных обстоятельствах умер машинист сцены Купаловского театра. Эксперты уверены: причиной смерти стал редкий сильнодействующий яд.
Летом 1982–го в театре имени Янки Купалы в самый разгар действия на сцене погас свет. Актеры бросились за кулисы. В служебном помещении они нашли скорчившегося машиниста сцены Семена Кучера. Тогда никто и представить не мог, что произошедшее — лишь начало серии мучительных смертей. Молодого человека с подозрением на отравление соединениями тяжелых металлов доставили в больницу скорой помощи. Однако он скончался. Судебные медики заключили: смерть насильственная, наступила от отравления таллием, крайне токсичным веществом.
Сотрудники угро выяснили, что незадолго до случившегося Кучер обращался в поликлинику. На приеме он рассказал, что на работе выпил с другом шампанского и почувствовал себя плохо. Пациент жаловался на металлический привкус во рту, уверяя, будто его отравили. Врачи не поверили и посоветовали пить аспирин. Между тем состояние ухудшалось... Допросив Игоря Лобана, с которым умерший Кучер пил то самое шампанское, оперативные работники узнали, что и он приходил к медикам с теми же симптомами. Лобан говорил, что злополучный напиток нашел еще в марте 1982 года на прежней работе, в оперном театре, в шкафчике раздевалки: «Когда открыли бутылку, шампанское не пенилось, имело необычный вкус. Мы выпили, а наутро я почувствовал, что немеют пальцы рук и стопа. Пошел в поликлинику, но там ничего толком не сказали».
Могло ли смертоносное вещество оказаться в бутылке случайно, вследствие заводского брака? «Но тогда ядовитое вино может партиями попасть на прилавки», — схватились за голову оперативники. Единственным предприятием в БССР, где производили шампанское, был Минский завод шампанских вин. Там сотрудники и пытались узнать, используются ли при производстве игристого напитка ядовитые вещества? «Нет», — был ответ. К тому же на заводе установили новое оборудование, исключающее возможность попадания посторонних примесей в вино.
В конце концов версия с бракованным вином не подтвердилась. Несчастный случай исключен. Значит, смерть машиниста сцены — убийство. Отрабатывая связи погибшего, выяснили, что в Купаловский он устроился за месяц до смерти, а до этого работал в театре оперы и балета. Вероятно, следы загадочного яда удастся найти там?
Из материалов уголовного дела: «Сослуживцы характеризуют Кучера как добросовестного и грамотного работника, хорошего товарища. В конфликты с коллегами не вступал. В нарушении трудовой дисциплины замечен не был». В деле появился и такой факт: одна из актрис вспомнила, что у нее из гримерки пропало подаренное незнакомцем шампанское. Неужели яд предназначался актрисе?.. Через пару дней этот поклонник снова появляется возле театра, и его задерживают. Из протокола допроса подозреваемого: «Шампанское в гримерную комнату принес я. Но я не собирался отравить мою любимую актрису, я хотел сделать ей подарок. Вино я купил в магазине».
И тут вдруг выяснилось, что на прежнем месте работы Кучера, в театре оперы и балета, уже был случай непонятного отравления. Троим работникам тогда стало плохо, и у них обильно выпадали волосы после выпитой бутылки... лимонада. Симптомы отравления напоминали действие таллия. Потерпевшие рассказали, что напиток им дал коллега Николай Везенцев. На допросе он сообщил, что бутылку нашел в своем шкафчике на работе и решил, что ее туда положили случайно. А когда ее хозяин не нашелся, отдал бутылку сослуживцам. Кстати, со слов друга одного из пострадавших, именно из этого шкафчика взял и отравленное шампанское Лобан. Тоже не найдя хозяина.
Кто же убийца и чьей смерти он добивается? Как раздобыл яд? По словам следователя прокуратуры, который вел дело, в городе в то время было всего несколько мест, где можно было взять соли таллия: магазин химреактивов, Академия наук и химический факультет БГУ. Именно из Белгосуниверситета поступила важная информация. В то время реактивы для лабораторных работ хранились в обычных стеклянных шкафчиках, и отсутствие склянки с соляной кислотой заметили не сразу. Понятно, что когда об этом узнали, в свете последних событий ситуация начала выглядеть зловеще: уж не готовит ли убийца новое преступление?
В.Нехаев показывает, как он добавлял таллий, мышьяк и соляную кислоту в лимонад, шампанское и вина.
Почти одновременно с кражей из БГУ происходит вот что: минчанка Светлана Рудых находит рядом с дверью своей квартиры в многоэтажке по улице В.Хоружей дефицитные грузинские «Саперави» и «Гареджи». Решив, что вино кто–то забыл, женщина забрала бутылки домой. Откуда ей было знать, что в одной из них — смертельная доза соляной кислоты, а в другой — мышьяка.
Тем вечером дочка Рудых, Марина, после встречи в кафе по случаю годовщины окончания института предложила компании продолжить праздник во дворе своего дома. Сказала, что у нее случайно оказалось грузинское вино... Закончился вечер трагедией. Через несколько часов «скорая» доставила в больницу двоих парней. Заключительный диагноз: острое отравление неизвестным едким ядом, предположительно соляной кислотой. Вскоре молодые люди скончались. Оперативникам Марина с мамой рассказали, что парни пили то самое вино, которое накануне Рудых нашла на лестничной площадке.
В квартире братьев-отравителей сотрудники угро обнаружили настоящую подпольную лабораторию. Оттуда вывезено семь ящиков с ядами и сильнодействующими химическими веществами, колбы, пробирки, горелки и шприцы.
...С самого начала сложность была в том, что до этого случая отравленные напитки и их тара не попадали к экспертам. Теперь же им повезло, злополучные бутылки обнаружены. Мать девушки вспомнила, что стояли они ближе к дверям соседа, которого зовут... Николай Везенцев! Тот самый рабочий театра оперы и балета, который угостил коллег отравленной газировкой.
Картина прояснялась: всего было 3 попытки — с лимонадом, шампанским и вином — отравить именно Везенцева. Его снова допросили, но он неохотно говорил о недоброжелателях. Наконец рассказал, что недавно сильно поссорился с любовницей, и та якобы пригрозила убить его. Николай эту угрозу всерьез не воспринял. При обыске в квартире любовницы сотрудники нашли под ванной банку с соляной кислотой. Хозяйка объяснила, что кислоту с работы принесла мать, счищать ржавчину. По заключению экспертов, вещество оказалось сильно разбавлено и не могло стать причиной чьей-либо смерти. Версия, казавшаяся верной, опять развалилась.
Параллельно проверялись студенты химического факультета. Сотрудники угро были почти уверены, что именно отсюда похищена соляная кислота, которой пытались отравить Везенцева. Перебирая дела учащихся, заметили знакомую фамилию — Нехаев. Студент–химик Александр — родной брат машиниста оперного театра Валерия Нехаева. Неужели братья и есть те самые безжалостные отравители?
Предсмертная записка убийцы своей матери.
За Нехаевыми стали наблюдать. Как–то студент встретился у служебного входа магазина химреактивов с продавщицей. Поговорив, он достал из сумки коробку конфет, а девушка быстро передала Александру какой–то сверток. В этот момент подошли люди в штатском. Началась погоня. Парня минские оперативники задержали, а в выброшенном им свертке обнаружили мышьяк. Яда хватило бы на убийство сотни людей. На допросах Нехаев–младший говорил, будто ни о каких отравлениях ничего не знает, а мышьяк приобрел для истребления крыс... А вот что говорил на одном из допросов его старший братец В.Нехаев: «Отравляя напитки ядами, я допускал, что Везенцев может умереть. Но я не желал его смерти, а хотел причинить вред его здоровью... Я видел, что в компании Везенцев не пьет водку, поэтому для надежности отравлял для него шампанское, вина и лимонад... Видя, что каждый раз пострадал не Везенцев, а другие, я решил свою месть к Везенцеву довести до конца». В записке, которую В.Нехаев, будучи под стражей, написал матери, говорилось: «Так получилось, что из–за одного мерзавца, я случайно, не желая того, стал причиной смерти троих людей».
В квартире братьев–отравителей сотрудники угро обнаружили настоящую подпольную лабораторию. Достаточно сказать, что оттуда было вывезено семь ящиков с ядами и сильнодействующими химическими веществами, колбы, пробирки, горелки. В саквояже В.Нехаева тоже было множество флаконов с ядами, шприцы. Студенту–химику удалось кустарным способом получить сильнейший яд, цианистый калий. Страшно подумать, как эти двое собирались все это использовать.
Любого, прочитавшего материалы этого дикого дела в архиве Минского городского суда, взяла бы оторопь. Откровения Валерия Нехаева шокируют. И все из–за чего? Он считал, что мир к нему несправедлив: мол, другим везет, а ему нет. К нему особо не прислушивались, не воспринимали всерьез. Годам к 30 он решил, что жизнь не удалась, однако хотел все исправить. Вот только попытки не давали ожидаемого результата, в большинстве случаев люди попросту смеялись над ним. В том числе и в театре. Тогда–то он и затаил на них смертельную обиду. Последней каплей стал случай в театре, когда Везенцев нечаянно уронил на Нехаева кусок фанеры, а вместо извинений обматерил. В тот самый момент в голове Валерия созрела мысль: надо жестоко карать обидчиков. Мол, только так можно стать сильным и успешным человеком.
О планах он рассказывал брату–химику, тот хладнокровно посоветовал яд и даже согласился его раздобыть. Вот только судьба и здесь оказалась против негодяя, его попытки расправиться с Везенцевым провалились: газировка с таллием, отравленные вино и шампанское попали в другие руки. И ведь три случайные жертвы не остановили жалкого мстителя. А после того как Александр получил цианистый калий, Валерий решил... начинить им шоколадный торт и устроить на работе прощальное чаепитие. К счастью, этот изуверский план сорвали оперативники.
Валерий Нехаев, ценивший собственное уязвленное самолюбие выше чужих жизней, был приговорен к высшей мере наказания, приговор приведен в исполнение. Его брата–пособника осудили на 5 лет лишения свободы.
P.S. Фамилии потерпевших изменены по этическим соображениям.
gladkaya@sb.by
Фото из судебного архива.
Советская Белоруссия № 173 (24803). Четверг, 10 сентября 2015
