Многоликая Наталья Бондарчук – “хулиганка” из... “золотого века”

В Витебск Наталья Сергеевна приехала всего на один день во время XVI международного фестиваля искусств “Славянский базар в Витебске”, чтобы представить здесь свою новую работу “Пушкин. Последняя дуэль”. Фильм демонстрировали в переполненном зале дома кино “Спартак”, и когда закончились последние кадры, зрители встали и аплодировали смелости и таланту художника.
Но “Пушкин...” — это только начало трилогии, которую замыслила автор. Уже начались съемки фильма о Лермонтове. А потом будет фильм о Гоголе. Время пришло снимать, считает режиссер. О Пушкине в России ничего не снимали с 1936 года. И сейчас, когда Бондарчук побывала на Берлинском кинофестивале, в Вене, Венеции, Каннах, она еще раз убедилась, насколько притягательна сила русской культуры. “Везде знают Пушкина и Гоголя, и почти ничего не знают о Лермонтове, — говорит она. — Поэтому западных продюсеров заинтересовала идея нашего триптиха. И я буду снимать, даже если на фильм так и не будут найдены финансовые средства”.
— Наталья Сергеевна, кого вы считаете своими учителями?
— Сергея Герасимова. Я училась во ВГИКе, и он студентам говорил о трех важнейших принципах: режиссер должен знать, для чего снимает кино, о чем и для кого. Этим принципам я верна. К своим учителям отношу также Андрея Тарковского (снималась в роли Хари в “Солярисе”. — Авт.) и Владимира Мотыля, в фильме которого “Звезда пленительного счастья” сыграла Марию Волконскую, и эта роль для меня была знаковой.
— Вы родились в кинематографической семье. Отец — режиссер Сергей Бондарчук, мать — народная артистка СССР Инна Макарова. Значит ли это, что ваша судьба была предрешена?
— В детстве я хотела быть разведчиком или пожарным. Ходила в каске и совсем не была похожа на девчонку. Но в 15 лет заболела театром, в 17 — поступила во ВГИК. И уже на первом курсе  Николай Губенко пригласил меня сыграть... жену алкоголика с двумя детьми, а позже Сергей Никоненко — на роль... гоголевской Коробочки. По натуре я — хулиганка. Характером больше на маму похожа. Она — Любка Шевцова в “Молодой гвардии”. И сейчас, несмотря на свои 80 лет, может — на каблуки и в пляс. Мама — вдохновитель и мой добрый ангел. 
— Вспомните, как складывались ваши отношения с поэзией Пушкина в раннем детстве.
— В доме иногда вспоминали связанную со мной семейную историю. Я до трех лет не говорила. Папа, кстати, тоже бывал очень молчаливым. А моя бабушка, мамина мама Анна Ивановна Герман, сибирская писательница, все время читала мне стихи Пушкина. Однажды мы с ней катались на катере, подплываем к знакомому дому, уже виден его краешек, и я вдруг произнесла: “И родимая страна вот уж издали видна”. Бабушка так и ахнула: долго молчавшая девочка вдруг процитировала строку из “Сказки о царе Салтане”! Вот такими были мои первые слова.
 — Так вот откуда такая пронзительная любовь к русской литературе! От бабушки-писательницы?
— Вся наша семья — и родители, и бабушка были преданы культуре. Они воспитали во мне любовь к нашей литературе. Еще в детстве я познакомилась со многими писателями. Мы жили в Переделкине, и я ходила на “костры” к Чуковскому, Пастернаку, Сейфуллиной — все это круг бабушкиных знакомых.
Для меня было бы очень сложно войти в тему Пушкина, тем более рассказать о самых трагических, последних днях жизни поэта, если бы не многолетняя работа над телесериалом “Одна любовь души моей” о жизни Пушкина, который вскоре покажут на Белорусском телевидении. Так получалось, что с историей XIX века я работаю уже много лет, сроднилась с этим временем, прочувствовала его.
— Снять фильм о последних днях великого поэта — это подвиг и для режиссера, и для актера Сергея Безрукова, сыгравшего Пушкина.
— Пушкин — это огонь и тысяча отблесков: кто-то его видел рыжим, кто-то — с черными, а кто-то — с карими глазами. Хотя у него глаза — голубые! Кому-то он казался злым, иные вспоминают, что он был бесконечно добр и приветлив.
Сергей Безруков сразу согласился на мое предложение сняться в большом кино. Тогда, кстати, еще не было ни “Бригады”, ни “Есенина”.
Более двух суток Пушкин сражался со смертью. Мучения были ужасными, но Пушкин успел и по-христиански собороваться, и причаститься, и попрощаться с детьми, и оставить распоряжения по дому. Безруков гениально показал, как умирал поэт.
Когда мы снимали день дуэли и день смерти поэта — случилось удивительное совпадение. Дни съемок точно совпали с днями этих трагических событий в истории. Был мороз — минус 26. И на съемку похорон пришли волонтеры — простые петербуржцы. Тысяча человек! Целый день на морозе — никто не ушел, хотя мы за это не могли даже заплатить, денег не было. Пришел, например, режиссер А. Сокуров, ранее мы с ним даже не были знакомы. И он отпаивал меня горячим чаем.
В фильме снимались великолепные актеры: Николая I играет Юлиан Макаров, Натали — Аня Снаткина (ее новая роль — в телесериале “Обреченная стать звездой”, ОНТ), Михаила Лермонтова играет Евгений Стычкин, замечательный молодой актер.
— Сергей Безруков сегодня — актер номер 1, не грозит ли ему “звездная болезнь”, как вы думаете?
— Такая опасность есть всегда. Но пока на съемочной площадке этого не заметно, роли он отдается полностью, и этим велик. Это вообще актер, преданный культуре и искусству. Но кто-то сказал: хочешь погубить актера — дай ему три роли, которые он хочет сыграть. То, что он потом снялся и в “Бригаде”, и в “Есенине”, отрицательно сказалось на нашем Пушкине.
— Критика отметила, что у вас получился и политический, и психологический детектив о Пушкине. Но возникли споры по поводу жесткого клипового монтажа. Что вы скажете на этот счет?
— Фильм “Пушкин. Последняя дуэль” мы с замечательным оператором Машей Соловьевой сняли в лучших традициях классического кинематографа. Это не модный блокбастер. У нас классический свет, классический монтаж. Но новая кинотехника позволяет использовать разные приемы, ранее не доступные классической школе. Динамика в кадрах оправдана замыслом. У нас поэтический, выразительный монтаж.
— Иногда, рассказывая о великих людях, мы опускаем некоторые моменты из этических соображений. Правильно ли это?
— Нет. Пришло время, когда лучше знать все. Другой вопрос — как это подать. Я совершенно откровенно подала голубые отношения Дантеса и Геккерена. Потому что я уверена в этом: три чемодана переписки Джорджа Дантеса с Геккереном пролили свет на их амурные отношения. Я узнала историю отношений этой пары, когда собирала материал для фильма о Тютчеве. Тогда поняла и причину развязки Крымской войны: та же команда — Дюссельроды, Николай І с его неудачной внутренней и внешней политикой, Дантес, который налаживает отношения между Наполеоном ІІІ и Николаем І. Если историю рассматривать не фрагментарно, а в контексте с тем, что было до и после, тогда многое понимаешь. Я была потрясена, когда узнала, за что Федор Достоевский был поставлен у стены, приговорен к расстрелу: за то, что у него находилось письмо Белинского к Гоголю. Только за это! И таких фактов переплетения судеб гениев много. Это важно передать молодому поколению.
— Вы создали детский театр “Бемби”, по названию вашей первой картины для детей. Зачем вам театр?
— Театр лечит, спасает от психических заболеваний. В своем театре я, АтамаМша, воспитываю “разбойников” и называю его “классическим колледжем по бандитам”. Но ребята называют меня только Наталья Сергеевна. А их дедушки, бабушки, родители становятся осветителями, гримерами, костюмерами. Кстати, и Николай Петрович Бурляев, мой первый муж, с которым  мы были вместе 17 лет, все это время таскал реквизит.
Дилогию “Детство Бемби” и “Юность Бемби”, кстати, только что перевели на DVD. Это мой любимый фильм, он имеет 12 международных наград. Представьте только: там снималось 110 видов животных!
Моему сыну Ванечке в этом фильме 8 лет, сейчас ему 32. Он, к слову, написал музыку к фильму о Пушкине. А вообще сочиняет музыку с четырех лет, а первый синтезатор ему купили в 11. Сейчас Иван Бурляев создает удивительные музыкальные произведения, добивается от электроники естественного звучания, вводит в партитуру до пяти-шести “живых” инструментов.
— А как теперь складываются ваши отношения с Николаем Бурляевым?
— По сути, мы с ним вместе  во всех наших делах. Наши семьи встречаются на Новый год. Он девять лет не снимался в кино, и когда я ему предложила  главную роль в фильме “Любовь и правда Федора Тютчева”, он согласился. Он хороший отец, помогает и Маше, и Ване, приходил на крещение нашего внука Никитки.
— Наталья Сергеевна, вы снимали документальные фильмы о семье Николая Рериха.
— Это тоже мой любимый художник. Я космист по натуре. Снимала на Алтае, была в Гималаях, в самых отдаленных частях света.
В 1992 году мы встретились со Святославом Рерихом. Каждый человек должен встретить в жизни своего Старца. Святослав Николаевич говорил — сегодня то, что обычно ты делаешь, сделай чуть-чуть лучше, чем вчера. Завтра — лучше, чем сегодня. И не останавливайся.
Четырехсерийную картину “Гималаи, обитель богов” снимала в Непале с помощником и мужем Игорем Днестрянским. Цикл, посвященный великой семье Рерихов, назвала “Одухотворенный Космос”.
— Дружите ли вы со своим братом Федором Бондарчуком?
— Мы смотрим фильмы друг друга, поздравляем с праздниками, юбилеями. Не более того.
— А какая Наталья Бондарчук в быту?
— Я люблю детей. У меня внук и внучка, есть и две собаки, кот. Кухню не люблю, убирать — приходиться. Правда, очень люблю разводить цветы. И за садом ухаживаю сама. Любимые цветы — фрезии.  Тонкий аромат.