Много или мало

В понедельник Владимир Волчков отметил свое 30–летие. К этой дате можно по–разному относиться: пытаться ее не замечать, делать вид, что ты такой же молодой и тебе не хочется покоя, но, как говорят в армии, «кто не был, тот будет, кто был — не забудет»...Кочка зрения Сергея КАНАШИЦА

В понедельник Владимир Волчков отметил свое 30–летие. К этой дате можно по–разному относиться: пытаться ее не замечать, делать вид, что ты такой же молодой и тебе не хочется покоя, но, как говорят в армии, «кто не был, тот будет, кто был — не забудет». Я и сам, скажу по секрету, год назад перевалил через этот Рубикон. Не то чтобы враз стал другим человеком, отпустил бороду, сдвинул окончательно брови к переносице (для сурьезности), но однако же в своем дневнике сделал в сердцах такую вот запись (были обстоятельства): «Подбросило, перевернуло, вытряхнуло наизнанку и шибануло оземь. Я знаю, что такое 30. Спасибо».


Теперь вопрос: какой возраст для теннисиста считается «золотым»? Среднее арифметическое если вывести, проанализировать ситуацию? Джон Макинрой, этот знаменитый «похабник и скандалист», в 1984 году единственный раз в своей жизни дошел до финалов сразу трех турниров «Большого шлема» и выиграл два из них. Пит Сампрас в 1997–м достиг пика своей карьеры, а Евгений Кафельников в 1999–м стал первой ракеткой мира. Всем им на тот момент было по 25...


Специалисты утверждают, что для теннисиста–профессионала четверть века — пора расцвета, когда желания игрока соответствуют его физическим возможностям и опыту, накопленному в молодые годы. Род Лэйвер в 1962–м впервые завоевал «Большой шлем», Андре Агасси в 1995–м впервые победил на Открытом чемпионате Австралии, Рихард Крайчек в 1996–м выиграл свой единственный Уимблдон, Патрик Рафтер в 1998–м защитил титул чемпиона US Open, а Густаво Куэртен в 2001–м в третий раз стал сильнейшим на «Ролан Гаррос». После этого в карьере каждого из них наступал спад и жизнь в теннисе медленно, как огонек свечи на ветру, подрагивала и гасла окончательно. Это природа, и ее не обманешь, если ты, конечно, не гений, как Роже Федерер. Хотя швейцарцу–то сейчас нет и 27, и что с ним станет лет через пару, одному Богу известно.


Пик Владимира Волчкова пришелся на 2000 — 2003 годы (22 — 25 лет). Здесь вам и полуфинал Уимблдона (после чего к Володе приклеилось прозвище Владиатор), тут вам и единственный в жизни финал турнира АТП, и Олимпиада, и высшее место в мировом рейтинге (25–е). Самая героическая теннисная веха Волчкова, пришедшаяся на матч с россиянами в Кубке Дэвиса (февраль 2004–го), тоже вписалась в эту временную дорогу. После карьера Володи (в силу разных причин, в том числе и по причине травм) пошла на спад, и сегодня, если говорить честно и откровенно, звезду Волчкова на громадном теннисном небосклоне можно отыскать, лишь вооружившись мощным телескопом. У Максима Мирного ситуация схожая.


История о том, что между двумя нашими мастодонтами, поднявшими белорусский теннис на небывалые высоты, и молодым поколением — пропасть, не нова. Если вы не глубокий профессионал тенниса, а просто любитель спорта, интересующийся всем и понемногу, какие фамилии из новой плеяды вы готовы назвать сразу, навскидку? Андрей Коротченя? Вы верите, что Андрей сможет хотя бы повторить достижения Волчкова и Мирного? Я — нет. Волчков в 18 лет уже юниорский Уимблдон в одиночном разряде выигрывал, а Андрей пока, мягко говоря, среди сверстников особыми талантами не блещет. Володя Игнатик? Возможно. Особенно если учесть тот факт, что в прошлом году ему покорилась первая большая вершина — юниорский «Ролан Гаррос» (и это в 16 лет!). Но сейчас ему 17, и ждать, что в ближайшие лет 5 (как минимум) Игнатик станет не только на равных сражаться со взрослыми мужиками на корте, но и выигрывать у них, все равно что надеяться на чудо. А оно только в сказках бывает. Да и то...


Вот и получается, что при всем торжественном нетерпении в преддверии очередной сечи на Кубке Дэвиса (для тех, кто в «танке»: в пятницу играем со Швейцарией за право вернуться в элиту командного тенниса) надеяться нам вроде и не на что. Так, чтобы обоснованно надеяться, а не просто, как в последние годы: авось проскочим. Опять рассчитывать на геройство Волчкова и Мирного? Боюсь ошибиться, но, кажется, они и сами уже устали от этих разговоров и ожиданий. К тому же герои хороши, когда за их спинами поддержка, когда есть кому подстраховать, спину подставить, с тыла прикрыть. А наш теннисный батальон уж больно редко рассеян по полю боя, кричи — не докричишься. Упустили что–то в один момент, а ждать и догонять всегда сложно. Для этого тоже определенное геройство нужно. Но не тянущее к земле тяжестью лет и перенесенными травмами...


P.S. А Владимира Волчкова — с прошедшим. Удачи и здоровья.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter