— Что?! — возмущенно кричит в трубку Даша. — Неправда! Не может быть!
И так неистово ругается, как люди не реагируют обычно на подобные новости.
— Ты что‑то перепутала, — завершает Даша свою тираду.
— Да, точно, 12 августа — конец света по какому‑то там летоисчислению.
— А, конец света... — выдыхает облегченно дочь. — Ну ты меня напугала, мне показалось, что ты сказала КОНЕЦ ЛЕТА...
Лето — сердце нашей жизни. К нему мы готовимся, от него ждем, на него планируем. В детстве мы копили на лето. Откладывали с каждой зарплаты не собственно чтобы было, а на осуществление уже детально проработанного плана. В 80‑е у жителей СССР не было слова «море», были Прибалтика, Сочи и Крым. Мы всегда (если честно, несколько раз), отправляясь на полуостров, снимали дешевую комнату одну на всех и получали от жизни все возможное за свои 15 рублей в день — ели курицу на пляже и крымские помидоры. Сейчас‑то я уже буду высматривать, у кого купальник лучше, а тогда само то, что меня взяли в крымское лето, было фактором счастья. День, когда мы отравились, день, когда мы обгорели, день, когда мы весь день спали, день, когда мы сделали фотографию «Ялта’ 83». Все эти карточки выцвели уже, они начали выгорать еще там, ведь рассматривали кадры прямо под южным солнцем возле фотоателье, пытаясь запомнить, как мы вообще на фоне моря. До сих пор, вспоминая детство, вижу себя такой — восьмилетней, в белых трусах, с глиняным кулоном на нитке.
Вдруг и вправду кто‑то может позвонить и сказать, что лето досрочно закончилось. А у тебя еще столько планов и столько нереализованного.А еще летом мы клеили новые обои, это была перезагрузка матрицы. Бледные желтые полоски становились ромашками. Сначала срывали старые, это мое любимое, потому что на предварительном этапе стены можно разрисовать хоть мелками, хоть фломастерами и красками. Я вдыхала глубоко и широкими мазками изображала солнце, море, птицу в небе.
— Давайте все так и оставим!
Традиционная шутка. Пахло крахмалом, из него варили клейстер. Потом стены покрывали слоем советских газет, тоже нравилось. Все эти «Зорьки», «Труды», «Правды» и «Литературки» размещались, как на выставке, и можно было подрисовать кому‑нибудь на фото усы и рога. А потом уже все строго, родители ругались, потому что если кто‑то криво держал, то полоска косо и легла, а если под нее воздух попал, то надо было тряпкой выгонять. Испортить легко, а снова намазывать, подрезать — это о-о-о! Так и обоев жалко, за ними родители стояли в очереди несколько суток, дежурили возле магазина, несли дневную и ночную вахту. Если кто‑то отлучался больше чем на пару часов, могли и вовсе исключить. Но! Пока ждали, кто‑то открыл секрет: можно подкупить грузчика, и за три рубля сверху он вынесет обои получше. Так мы стали обладателями дефицитных плотных обоев с золотистым напылением по 2 руб. 55 коп. за рулон плюс 5! Для грузчика, потому что обои красивые. Чуть позже, когда я повзрослела, открыла необычайный лайфхак — если потереть по обоям пальцем, на нем остается позолота, я использовала ее в качестве теней, которые в конце 80‑х тоже были в дефиците.
А в 90‑е случились совсем другие истории. Разобраться, моя память — вместилище как минимум трех‑четырех концов света и более четырех десятков концов лета. В архиве отыщутся такие диковинки, что можно рассматривать их долго и с наслаждением, как летом’99 мы наблюдали в Гурзуфе солнечное затмение сквозь бутылочное стекло.
Лето! Ах, лето. Как же сладко просыпаться и благодарить его за то, что это еще не конец...
Т.С.
