Декрет «О предупреждении социального иждивенчества» коснулся всех, в том числе и сельчан

На какие средства беспроблемно существуют сельские тунеядцы-алкоголики и чего боятся их близкие?

В некоторых из этих домов порядок приходится наводить участковому.

— Устрой на работу! — наседает на меня 45-летний верзила из деревни Бобовка Жлобинского района. — Только я еще денька три отдохну! А вообще, о чем с тобой говорить — телевизор лучше посмотрю.

Его старуха-мать гостям тоже не рада: «Ничего не скажу! Зачем вы приехали?»

Лишь после того как сын демонстративно удалился к телевизору, мы смогли поговорить. Не присев, все время оглядываясь на дверь и со страхом понижая голос, она рассказала очень грустную историю.

Плач старой матери

— Не заметила, как время пролетело, пока он был в ЛТП. Только и думала, что вернется — мстить начнет. Как освободился, тут же пить начал. А выпьет — звереет. Говорит: не прощу, что упекли меня. Поубиваю, а сам пойду в тюрьму. Страшно. Не раз и не два грозился задушить или поджечь дом. Мол, отсижу и вернусь, а вы тут все сдохнете. Мне себя не жалко, за дочку боюсь. Как он ее позавчера прикладывал, когда она прибежала меня защищать, живого места не осталось… Теперь она заявление написала.

Давала ему денег на «кодировку», думала, может, продержится. У нас полдеревни закодировалось. Но толку? Мог бы устроиться сварщиком. Но не хочет, видите ли, устал, не может работать. А я говорю: как это так — на работу не ходить? Хоть бы что в огороде или по дому сделал. Забор вон падает: и со двора, и с улицы. Думала, за лето поднакопить немного и подправить ограду, может, и постояла бы. А он говорит: упал, да пусть и падает.

Сколько там осталось дожить — не дает. Хоть не работает, а поесть любит. Надо наготовить, да еще вкусно.

Дети его повзрослели: сын отучился, работает на железной дороге, дочка — студентка. Но не хотят такого папу знать, им стыдно… А кто виноват? Если слушать его, то я во всем виновата.

— А почему же вы отказались писать заявление, ведь не раз вам предлагали? — не выдерживает участковый отдела охраны и профилактики милиции общественной безопасности Жлобинского РОВД Сергей Баращенко.

И тут на пороге нарисовался и сын:

— Вот если Анатольевич, — он обращается к старшему участковому того же отдела Леониду Антонову, — одолжит денег, закодируюсь.

— Так их заработать надо! — урезонивает участковый.

— Я посмотрю, как вы поможете мне устроиться.

— Декрет поможет…

Женская логика

По улице агрогородка Кирово идет довольный мужичок, улыбка — на весь с десяток сохранившихся зубов. Секрет радости нехитрый — в руке бутылка. А закусывать чем?

— Да я вчера из «гипермаркета» чего только не принес! Продуктов — во! — проводит он рукой по горлу.

«Гипермаркетом» местные называют мини-полигон за деревней, на котором мужичок почти каждый день копается в поисках бутылок и еще не окончательно испорченной снеди.

— Извините, я выпить хочу, что вы меня держите, — аж пританцовывает он на месте от нетерпения.

Уже лет десять 55-летний Гриша нигде не устроен. Во время одной из попоек получил от собутыльника по затылку — теперь не видит на один глаз. Собирает бутылки, сдает. На селе всегда найдется подработка — кому навоз выбросить, кому дрова порубить. Плата нефиксированная — что дадут. Кто бутылку, кто — тарелку супа, продукты.

— На свалке добра навалом, жить можно, — гогочет. — Вон даже апельсины с мандаринами принес старикам.

— Не травились?

— Так я сам не ел. Могу и три дня не есть.

— А не хотелось машину купить, дом отремонтировать, семью завести?

— Трудный вопрос. Кончилось мое время уже. Хозяйка мне нужна, но не такая, как я. Руководила бы мной — был бы человеком.

— Про Декрет слышали?

— Ничего делать не буду! И платить не хочу. Деньги у меня сегодня есть — завтра нет. Вот, мать дала — на «лекарство».

Подходим к забору, возле него уже ждут пожилая родительница и отчим.

— Нет из него толку… — встречает она не очень-то ласково. — Пусть идет в ЛТП, как раньше в армию на год ходили.

— У меня денег нет на комиссию в Жлобин добраться, — канючит сынок.

— А давайте бутылку назад в магазин отдадим — как раз на автобус хватит? — предлагает старший участковый.

— Не надо, — перехватывает руку сельчанка. — Я сама ему деньги дала — заслужил, помог двор убрать. И мы с дедом выпьем, праздник же.

Есть женская логика, а есть еще и материнская…

Этот хорошенький, себе оставим

Впрочем, семьи и матери бывают разные. У Нины из того же агрогородка на двоих с мужем долг за детей, прав на которых их лишили из-за пьянки, — более 200 миллионов рублей. Отец большой семьи уже в ЛТП, а она как будто пытается барахтаться и не прогуливать работу. Когда стали обязанными лицами, всем миром их устроили на сельскохозяйственное предприятие скотником и дояркой, дали дом. Но в каком он сейчас состоянии! Возле жилища — куча хлама, раскрошилось крыльцо на заднем дворе, «убито» все и внутри.

— Поражаюсь, как у них здоровья-то хватает для такой жизни? — постукивает нервно по столу ладонями председатель Кировского сельисполкома Михаил Марьянков. — Каждый год обязанные лица проходят медкомиссию. Если болеют, долг могут простить. Но у них все в порядке!

Кстати, некоторые обязанные довольно часто «бюллетенят» — лишний повод не появляться на рабочем месте.

— Я на больничном, известью обожглась, — Нина абсолютно спокойна. — И ухо застудила, к врачу поеду.

Она мать семерых детей. Родила девятерых. Самые младшие мальчики двух и трех лет погибли. Будничным тоном вспоминает:

— Дети заснули в обед, я поехала к свекрови за молоком, муж был на работе. Загорелся счетчик, он и раньше искрил. И задохнулись в дыму. После того пожара и начали мы пить. Если б те малыши живы были, я бы больше не рожала.

В сельсовете рассказали другое. Мол, к детям эта пара относилась чуть ли не как к котятам. Когда папаша пришел регистрировать младшенького, так и сказал: «А этот хорошенький получился, пожалуй, оставим себе…» Сейчас всех детей отобрали. Самого младшего усыновили, а остальные — в приемных семьях.

Над замызганным зеркалом в доме карточка симпатичного подростка.

— Это старший, ему 17, — поясняет Нина. — Окончил 9 классов, отучился полтора курса в «бурсе» и бросил. Живет в доме — я ж не выгоню.

Кто знает, может, последняя ее попытка удержаться на работе будет удачной? Хотя председатель сельисполкома мало в это верит:

— У нее такая душа — разгульная, в пьяном виде тянет на подвиги. Остановил ее в прошлую субботу — идет по деревне никакая. Усовестил. А она: «Мне, Михалыч, фиолетово».

Зонт на зоне

Когда-то его дед форсил по деревне с неведомо где купленным зонтиком. Односельчане и дали кличку, перекочевавшую на следующих представителей династии. У нынешнего Зонта-старого из деревни Старая Рудня в его клетчатой сумке со скарбом вряд ли найдется модный аксессуар. У него постоянной крыши над головой даже нет. Был в розыске, и сам объявился в отделении милиции.

— Вот вам еще один тунеядец, он вообще в жизни официально, кажется, ни дня не работал.

— Это как?

— Так некогда было: только выйдет — и опять на «зону».

Последний шанс

О Снежане из Кирово мне рассказывали, что она была нормальной девчонкой, вышла замуж, родила ребенка. Но и ее не обошла тяга к спиртному. Лишили родительских прав — сына воспитывают отец с бабушкой. Стала обязанным лицом.

— Устроим на работу: три-четыре дня продержится, а на пятый — в запой, — характеризует председатель сельисполкома. — В ЛТП отправляли несколько раз. Если не пьет — лучшая доярка. Но «под мухой» никого слушать не хочет.

Снежана бойко общалась со знакомым. Кокетливые джинсы со стразами, макияж. С готовностью вытаскивает справку о прохождении медкомиссии. Завтра — на работу!

В разговоре выясняется, что поводом для исправления стал страх снова попасть в ЛТП или под арест. Но вот восстановление в родительских правах под вопросом. Бывшая свекровь уже поставила внука в очередь на социальное жилье. Вот мама и не хочет лишать его привилегий. У самой пока жилья нет, обитает у матери. Но обещали дать жилье от работы, если… не подведет в очередной раз.

КОММЕНТАРИЙ

Заместитель начальника отдела внутренних дел Жлобинского райисполкома — начальник милиции общественной безопасности Василий КОЗЫРЕВ:

— Около двух с половиной лет назад по решению райисполкома создана рабочая группа, в которую входят представители РОВД, прокурор, заместитель председателя райисполкома, врачи-наркологи. Участковые инспекторы выявляют тех, кто ведет асоциальный образ жизни и нигде не работает. В целом по району их около 350. Помогаем оформить документы, пройти медкомиссию, устроиться. Больше половины из них нашли работу, некоторые уехали в Россию. Эффект есть: на тридцать процентов снизилось количество преступлений, совершенных в состоянии алкогольного опьянения. Однако иждивенческие настроения полностью искоренить не удается, одних тунеядцев сменяют другие.

*Имена, фамилии и некоторые детали изменены.



Строчить жалобы и есть их работа

НЕСКОЛЬКО недель назад на прямую линию к председателю Брестского облисполкома Анатолию Лису обратилась жительница деревни Ланская Малоритского района с просьбой посодействовать в приватизации квартиры: местное хозяйство предоставило рассрочку только на пять лет, а ей нужно как минимум в два раза больше.

Когда стали выяснять, почему семья не в силах выкупить жилье, оказалось, что ни сама хозяйка, ни ее муж сейчас не работают в сельхозпредприятии. Они вообще не работают и, естественно, денег на приватизацию в семье нет.

Казалось бы, здесь даже пятилетняя рассрочка — щедрый подарок. Трудоустраивайся, зарабатывай деньги и приватизируй жилье. Но ни муж, ни жена не спешат воспользоваться такой возможностью, а только строчат жалобы во все инстанции о том, что их права якобы нарушены.

Таких примеров на селе, к сожалению, множество. Директор ОАО «Городец-Агро» Кобринского района Иван Тетерук отмечает, что безработным стараются идти навстречу, в нынешнем году в хозяйство приняли более десятка полеводов, животноводов, разнорабочих. Некоторые устраиваются, чтобы действительно зарабатывать деньги. У других же терпения хватает на месяц-другой.

В СПК «Борковский» Березовского района несколько человек трудоустроили на время посевной.

— Оформили с ними трудовые договоры, — говорит председатель Николай Демидович. — Те, кто будет трудиться без замечаний, имеют все шансы остаться в хозяйстве.

Правда, так получается далеко не всегда, оговаривается опытный руководитель. Некоторые работали нормально лишь до первой зарплаты, а как получили на руки деньги, тут же забыли об условиях контракта. Теперь, вероятнее всего, подпадут под действие нового Декрета. Второй раз доверия в хозяйстве им не окажут, а устроиться, кроме сельхозпроизводства, в деревне негде.



Несколько способов перестать быть тунеядцем

Александр, житель одной из деревень Субочского сельсовета, в 38 лет решил завести трудовую книжку. В службе занятости Волковысского района безработный, имеющий базовое образование, рассказал, что все это время перебивался случайными заработками.

Емкое слово «тунеядец» взяло за живое не только жителей городов, но и сельчан. Правда, нельзя сказать, чтобы граждане, которые долгие годы не утруждали себя работой, дружно побежали трудоустраиваться. Заместитель начальника управления по труду, занятости и социальной защите Волковысского райисполкома Татьяна Захарчук подтверждает этот факт статистикой:

— Число обратившихся к нам за содействием в трудоустройстве сельчан остается на прежнем уровне. На учете состоят 90 человек при 92 вакансиях. Пока не вырос и процент трудоустройства сельских жителей, и тому есть объективные причины. Дело в том, что на селе сегодня требуются квалифицированные работники и служащие, большинство именно таких вакансий остаются незанятыми. Мы не можем закрыть их из числа состоящих на учете по трудоустройству, поскольку у них нет должной квалификации. Стараемся привлечь их к сезонным работам, пока подыскиваем постоянное место.

Примерно 25 процентов от общего числа безработных области — это сельчане, на сегодня их зарегистрировано 878, по официальным данным, количество вакансий — 1119. Начальник управления государственной службы занятости населения Гродненского облисполкома Александр Соболь приводит такую статистику:

— Большинство вакансий — это рабочие специальности, их 694. Требуются животноводы, операторы машинного доения, разнорабочие. Области нужны 141 тракторист, 20 токарей, 16 электрогазосварщиков и т.д. Востребованными остаются и специалисты с высшим образованием — 13 главных агрономов, 53 главных ветврача и 32 зоотехника.

Анализируя цифры, Александр Соболь делает вывод, что на Гродненщине проблематичнее устроиться на работу горожанину, чем сельчанину:

— Сельские жители, которые обходились случайными заработками, были всегда, есть они и сегодня. За три последних месяца трудоустроили 246 сельчан, которые не проявляли активности в поисках работы, не состояли на учете.

Справедливости ради замечу, что не всякого неработающего сельчанина можно назвать тунеядцем. Как же быть тем, кто работать хочет, но трудоустроиться не может?

Начальник управления областной службы занятости говорит, что есть несколько способов содействия таким людям. Во-первых, профессиональное обучение с последующим трудоустройством, его уже в этом году прошли 104 сельчанина, приобретя профессии водителей, трактористов, сварщиков и т.д. Содействием в организации самозанятости с предоставлением субсидии воспользовались 14 человек. Еще четыре семьи решили одновременно проблему и трудоустройства, и проживания, переехав в другие районы на постоянное место жительства по государственной программе переселения.

Народная мудрость не зря гласит, что человека трудолюбивого работа сама находит. В конце концов, начать работать никогда не поздно. Вот и в трудовой книжке 38-летнего сельчанина Александра сделана первая запись. А как дальше дело пойдет, уже от него зависит.



То зарплата маленькая, то директор злой

…На животноводческую ферму КУСХП «Кащинское» Чашникского района недавно заявился один из местных «авторитетов», 56 лет от роду. Последние лет пятнадцать он перебивался случайными заработками, был судим. И на ферму пришел не для того, чтобы встать на путь исправления — приглянулся 25-килограммовый мешок с сухим молоком, которое накануне завезли для выпойки молодняка. Потребовал у телятницы его отдать. Та отказалась. Тогда визитер достал нож и пригрозил убийством. На крик прибежал слесарь и выбил нож из рук хулигана. Теперь непрошеному визитеру за разбой грозит 10 лет лишения свободы. Правда, на допросах, скрывая свое непреодолимое желание обменять сухое молоко на водку, он упрямо твердил следователю, что продукт ему был нужен исключительно для еды.

— Это редкий, но показательный случай, — констатирует заместитель прокурора Чашникского района Наталья Мальцева. — Хотя более половины всех уголовно наказуемых преступлений в районе совершается именно неработающими гражданами, но на государственную собственность они покушаются редко — она хорошо охраняется. Чаще воруют у односельчан или на дачных усадьбах. Тянут все — от закаток до простыней.

Юристы не уверены, что «идейно убежденных» бездельников легко можно заставить работать или отчислять налог за тунеядство: на многих из них уже годами висят административные штрафы и невыплаченные алименты.

Аналогичного мнения придерживаются и потенциальные наниматели: такие, с позволения сказать, работники и даром никому не нужны.

Директор того же «Кащинского» Владимир Шутов признался: да, несмотря на объединение хозяйств и немаленький штат, ему бы не помешали хорошие механизаторы и животноводы. Но именно хорошие и надежные:

— У нас в целом по хозяйству человек 15—20 можно назвать тунеядцами. Но, поверьте, они никогда не работали и работать не будут. Лучше за сто граммов да миску супа какой-нибудь бабке дрова порубят или огород вспашут, — убежден он.

Руководитель соседнего «Краснолукского» Александр Бакурин поддерживает коллегу: тоже бы с удовольствием взял несколько доярок, трактористов, водителей. Но связываться с закоренелыми бездельниками себе дороже:

— Пытался привлекать их в качестве пастухов. То коров растеряют, то вообще из кошары не выгонят. Одним словом, этим людям работать некогда. А у меня посевная, уборочная — дел невпроворот. Дашь такому трактор, а потом ищи его свищи где-нибудь на опушке леса вместе с техникой… Это в лучшем случае.

Мало верит в то, что тунеядцев на селе можно заставить работать, и начальник районной службы занятости Людмила Головешко. Сейчас в сельхозпредприятиях свыше 60 вакансий, а безработных зарегистрировано всего 15 человек. Те, о которых мы вели речь выше, — не клиенты службы. Они работу не ищут и искать ее пока не собираются. Некоторых таких претендентов, отмечают в службе занятости, трудоустраивали и по три, и даже по пять раз. Но все им не так: то зарплата маленькая, то директор злой.



Не можешь – помогут, не хочешь – заставят

НЕ СЕКРЕТ, у большинства сельских тунеядцев за душой и гроша ломаного нет. Как правило, они нигде не работают. Понятно, с уплатой сбора на финансирование госрасходов у них возникнут проблемы. Есть ли механизм его взыскания?

В инспекции Министерства по налогам и сборам по Молодечненскому району мне объяснили, что неплательщики будут привлекаться на принудительные работы до 15 суток. Многие об этом знают, и уже сейчас заметно увеличилось количество сельчан, обратившихся в службу занятости. Всего на 1 апреля зарегистрировано 1007 безработных, что составляет 1,6 процента населения трудоспособного возраста района.

Но теперь устроиться на селе не так-то просто. Кое-кто после неудачной попытки найти рабочее место просто махнет рукой, да и станет жить случайными заработками. Таким надо помочь, уверена председатель Красненского сельисполкома Валентина Кисель:

— Ведь Декрет Президента прежде всего нацелен на предупреждение социального иждивенчества. В этом году помогли с трудоустройством двоим красненцам. Одного взяли слесарем на молочно-товарный комплекс в КСУП «Видевщина». Другой наш житель после развода с женой уехал из района, но случилось так, что после смерти бывшей супруги ему пришлось вернуться к несовершеннолетним детям. Мы обратились в службу занятости, чтобы там ему подыскали подходящее место работы. Сельсовету тоже нужны рабочие руки. Надо приводить в порядок улицы, общественные места, кладбища. Оформляем безработных по договору найма, по которому они получают оплату.

Своих проблемных в социальном плане сельчан в Красненском сельсовете знают, как говорится, в лицо. Вызывают их на совет общественного пункта правопорядка. Вместе с участковым навещают после девяти вечера тех, кто создает проблемы окружающим.